Хагакурэ, или Сокрытое в листве - Ямамото Цунэтомо
131. В «Сказании о Ёсицунэ»[84] говорится: «Генерал должен часто разговаривать со своими людьми». Если командир всегда, особенно в критический момент, будет говорить подчиненным: «Вы молодцы, делали все как надо, но давайте покажем всем, на что мы способны, еще раз. Не дадим загнать себя в угол», они жизни не пожалеют в сражении. Слова одобрения и поддержки очень важны.
132. Дзинъэмон Ямамото часто говаривал, что самое главное для самурая — иметь вокруг себя людей. Как бы вы ни хотели служить своему господину, вы не можете вести войну в одиночку. Если вам нужны деньги, можно их одолжить, но собрать вокруг себя верных последователей по щелчку пальцев невозможно. О своих людях надо заботиться. Если вы имеете слуг, нельзя думать только о своем животе, следует делиться с ними рисом. Тогда они с готовностью последуют за вами. Именно поэтому, продолжал Дзинъэмон, люди признавали, что «ни у кого больше не было таких людей, как у Дзинъэмона», и завидовали тому, какие слуги находились под его началом. Многие из обученных и воспитанных им слуг впоследствии находились на службе его светлости или были произведены в ранг тэакияри[85]. Когда Дзинъэмона назначили командовать отрядом, он получил приказ: «Можешь набрать в свой отряд всех, кого пожелаешь». Отряду выделили дополнительное рисовое содержание. Дзинъэмон собрал в отряд всех своих слуг.
Когда его светлость Кацусигэ принимал участие в празднике ожидания Луны, он решил послать слуг за священной водой из колодца храма Тэраи со словами: «Отправьте людей из отряда Дзинъэмона. Они достанут воду из самой глубины». Дзинъэмон посвятил служению всего себя и наслаждался доверием, которое оказывал ему его господин.
133. Дзинъэмон говорил: «Кусэмоно — люди, на которых можно положиться. Люди, на которых можно положиться, — это кусэмоно. У меня в этом большой опыт. В надежных людях нет нужды, когда все идет хорошо, а вот когда что-то случается, они тут же появляются, чтобы помочь. Такие люди и есть кусэмоно».
134. Сына одного человека, который какое-то время был ронином, восстановили на службе. Он должен был предстать перед его светлостью, и отец сказал ему: «Ты должен поклониться и думать про себя: „Как мне повезло! Просидев в глуши, я получил аудиенцию. Это неожиданное счастье, выше которого быть ничего не может. Мне дали шанс, и я не пожалею жизни ради служения“. Твое желание отзовется в сердце нашего господина, и ты сможешь достойно служить ему». И отец добавил: «Оказавшись во дворце и представ перед его светлостью, не рассматривай ничего, ничего не говори, оставайся на том месте, где сидишь, а если с тобой заговорят, отвечай коротко — пусть одно слово заменит десять. Тогда ты будешь выглядеть солидно. Будешь глазеть по сторонам, много говорить — выставишь напоказ все свои мысли и предстанешь глупцом. Ты должен быть тверд и спокоен и, освоившись в новой обстановке, не забывать ни о чем».
135. Человек, которому не хватает ума, легковесно и с пренебрежением рассуждает о наших временах. Тем самым он навлекает на себя несчастья. Человек, следящий за своими словами, полезен, когда все хорошо, и не окажется в неладах с законом во времена тяжелые.
136. Клятвы и обеты имеют магическую силу.
137. «Если встанет вопрос, высказать свое мнение господину или нет, я предпочту промолчать, потому что он все равно с ним не согласится, и получится только хуже. Лучше оставить это дело». Подобные рассуждения — не более чем отговорка. Господин может прислушаться к предостережению, когда поймет, что тот, кто его высказал, готов не пожалеть своей жизни. И оно вызывает гнев, если он почувствует фальшь. После этого такие «советчики» обрывают свои речи на полуслове и убираются с глаз долой.
В свое время Кюма Сагара решительно высказался по одному делу перед своим господином, чем прогневал его и получил приказ совершить сэппуку. О приказе ему сообщили Орибэ Икуно[86] и Курандо Ямасаки, которым Кюма заявил: «Сэппуку — мое сокровенное желание. Однако остается еще одна вещь, которую я должен сказать; будет жаль, если я умру и дело так и останется нерешенным. Вы мои добрые друзья, прошу вас передать мои слова господину». Слова Кюма довели до сведения господина. Говорят, он разгневался еще больше, но приказ о сэппуку для Кюмы отменил. Высказанное Кюмой мнение было учтено, и он был прощен.
Когда Кадзума Накано был старейшиной клана, Сэйдзаэмон Хамуро, Годаю Осуми, Дзимбэй Эдзоэ и Хатиродзаэмон Исии за неповиновение получили приказ совершить сэппуку. Тогда Кадзума предстал перед его светлостью Цунасигэ и попросил простить их. Услышав его слова, его светлость вышел из себя: «Им было приказано совершить сэппуку, после того как было проведено дознание. Какие у тебя основания просить об их помиловании?» — «У меня нет оснований, ваша светлость», — отвечал Кадзума. Получив выговор за то, что посмел побеспокоить его светлость без оснований, Кадзума удалился. Некоторое время спустя, явившись снова, он повторил свою просьбу: «Мой господин! Умоляю вас простить этих людей», снова получил выговор и удалился. Кадзума обращался с этой просьбой семь раз. В итоге его светлость сказал: «Не приводя оснований, ты семь раз приходил ко мне с этим делом. Ты будешь вознагражден за свою настойчивость». Он пересмотрел свое решение, и люди, за которых просил Кадзума, были помилованы. Подобные случаи не единичны.
138. Лучший путь для того, кто хочет выделиться и превзойти других, — говорить с людьми и прислушиваться к тому, что они говорят. Обычные люди полагаются только на собственное мнение, что не позволяет им подняться на следующую ступень. Чтобы добиться этого, надо советоваться со знающими людьми. Как-то раз один человек попросил моего совета по поводу написания документов для канцелярии. И хотя он лучше меня разбирался в составлении и изучении бумаг, он обратился к другому человеку с просьбой исправить ошибки и тем самым продемонстрировал свое превосходство.
139. Всякое учение лишено смысла, если человеку покажется, что он достиг цели. Стоит только ему подумать об этом, как он тут же сходит с пути. Человек должен понимать: что бы он ни делал, жизни не хватит, чтобы добиться совершенства; надо продолжать до последнего вздоха, и путь его будет завершен только со смертью. Истинной чистоты помыслов и глубокой погруженности в какое-то одно дело трудно достичь на протяжении человеческой жизни. Если эта чистота будет чем-то нарушена, верный
