Сюэцинь Цао - Сон в красном тереме. Т. 2. Гл. XLI – LXXX.

– Пожалуй! – засмеялся даос– Но только не спи, а то лапша, которую ты только что съел, начнет вытворять у тебя в животе разные чудеса.

Все так и покатились со смеху. Баоюй улыбнулся, встал, оправил на себе одежду. Ван Ите приказал послушникам заварить для юноши самого лучшего чая.

– Наш господин не станет пить ваш чай, – заявил Бэймин. – Ему здесь сидеть и то невмоготу! Все пропахло лекарствами!

– Не болтай ерунды! – наставительно заметил даос– В этом помещении никогда не держали лекарств. К тому же я был предупрежден о приезде твоего господина и уже несколько дней окуриваю комнату благовониями.

– Кстати, – оживился Баоюй, – я много слышал о ваших чудодейственных пластырях. Какие болезни вы ими лечите?

– Долго рассказывать, – заметил Ван Ите. – Я могу приготовить сто двадцать разновидностей пластырей, они лечат любые болезни, повышают жизненные силы, улучшают здоровье, аппетит, успокаивают нервы, способствуют понижению или, наоборот, повышению температуры тела, перевариванию пищи и отделению слизи; приводят в согласие пульс и кровообращение, укрепляют и обновляют организм, снимают боль и помогают при заражениях ядами. Мои пластыри настоящее чудо, попробуй, и сам убедишься!

– Трудно поверить, что пластыри помогают от всех болезней! – проговорил Баоюй. – Я знаю болезнь, которую никто не может вылечить!

– Мои пластыри излечивают от ста болезней и тысячи недугов! – воскликнул Ван Ите. – Если я лгу, можешь выдрать мне бороду, отхлестать по щекам, даже разрушить наш монастырь! Согласен? Только сначала скажи, что за болезнь ты имеешь в виду?

– А вы угадайте! – сказал Баоюй. – Тогда я поверю, что можете ее излечить.

– Догадаться, конечно, трудно, но мне кажется, пластыри тут не помогут, – произнес после некоторого раздумья старик.

Баоюй пригласил Ван Ите сесть рядом. Тот был польщен и прошептал Баоюю на ухо:

– Я догадался! Тебе нужно возбуждающее средство!

– Ах, чтоб тебя! – вскричал Бэймин, услышав слова даоса. – Сейчас я тебе надаю по губам.

Баоюй не понял, что сказал даос, и переспросил.

– Не слушайте его! – проговорил Бэймин.

Опасаясь, как бы дело не приняло дурной оборот, Ван Ите сказал Баоюю:

– Говори прямо, что нужно!

– Средство от ревности! – выпалил Баоюй.

– Вон оно что! – всплеснул руками даос. – Такого у меня нет. Да и есть ли оно вообще?

– В таком случае ваши пластыри никуда не годятся, – заявил Баоюй.

– Я не то хотел сказать, – спохватился даос, стараясь выпутаться из затруднительного положения. – Пластырей от ревности я не встречал, но слышал, что есть отвар, который иногда помогает, хотя действует очень медленно. Об этом я должен предупредить.

– Что же это за отвар? – поинтересовался Баоюй.

– Он так и называется – отвар от ревности, – ответил Ван Ите. – Для его приготовления нужна одна груша, два цяня сахара, один цянь сухих апельсиновых корок и три чашки воды. Все это нужно варить до тех пор, пока груша не станет мягкой, и каждое утро такую грушу съедать. Ревность как рукой снимет, увидишь!

– Приготовить такое лекарство не трудно. Но будет ли от него толк? – с сомнением произнес Баоюй.

– Когда-нибудь будет, – ответил даос– Не с первого раза, так с десятого. Не сегодня, так завтра; не в этом году, так в будущем. Вреда никакого – наоборот, отвар очищает внутренности и повышает аппетит. Он сладкий, приятный на вкус и к тому же помогает от кашля. Его можно пить хоть сто лет. До самой смерти. А какая может быть ревность у мертвого?! Вот тебе и результат.

– Ну и болтун! – расхохотались Баоюй и Бэймин.

– А что я плохого сказал? – спросил Ван. – Шуткой разогнал сон. Ведь меня за этим позвали! А теперь открою вам правду: все эти пластыри ни на что не годны. А было бы у меня волшебное средство, я давно стал бы бессмертным!

Пока они разговаривали, наступил счастливый час. Баоюй совершил возлияние вина, сжег бумажные деньги и раздал жертвенное мясо.

Итак, обряд был совершен, и Баоюй отправился в обратный путь.

Дома Баоюй узнал, что приехала Инчунь. Служанок из семьи Сунь, сопровождавших ее, накормили и отправили обратно. Инчунь сидела у госпожи Ван и плакала:

– Сунь Шаоцзу только и знает, что пить вино, играть в азартные игры и заводить шашни, – жаловалась она. – И служанки у него в доме распутные. Я и уговаривала его, и стыдила – не помогло. Обругал меня, заявил, что я родилась от ревнивой бабы. Уверяет, что мой отец когда-то взял у него пять тысяч лянов серебра и до сих пор не отдал. «Какая ты мне жена! – кричит, тыча мне в лицо пальцем. – Вместо долга твой отец мне подсунул тебя! Выгоню – будешь спать в прихожей вместе со служанками! Когда-то твой дед добивался дружбы с нами, потому что мы были богаты. А чем я хуже твоего отца? Это вы считаете меня ниже. Напрасно я с ним породнился!»

Инчунь то и дело прерывала свой рассказ слезами, чем расстроила госпожу Ван и сестер. Госпоже Ван ничего не оставалось, как утешать ее:

– Что же делать, если тебе достался такой непутевый муж? Твой дядя, Цзя Чжэн, уговаривал твоего отца не выдавать тебя замуж за этого человека, но, к несчастью, отец слышать ничего не хотел. Такая, видно, у тебя судьба, дитя мое!

– Неужели это судьба?! – причитала Инчунь. – С самого детства у меня не было матери, но мне посчастливилось переехать к вам, госпожа, и несколько лет я жила счастливо и спокойно. За что же мне такое наказание?

Чтобы отвлечь Инчунь от грустных мыслей, госпожа Ван спросила, где бы она хотела ночевать.

– Я так соскучилась по сестрам, – отвечала Инчунь. – И по своей комнате. Так что, если разрешите, на эти несколько дней я поселюсь в саду. Это будет для меня счастьем. Вряд ли мне еще когда-нибудь удастся побывать дома!

– Не говори глупостей! – поспешила утешить ее госпожа Ван. – Зачем думать о плохом? Молодые всегда ссорятся!

Она приказала служанкам прибрать дом на острове Водяных каштанов и велела сестрам составить Инчунь компанию, чтобы немного развлечь ее.

– Смотри ничего не рассказывай бабушке! – предупредила госпожа Ван Баоюя. – Если она что-нибудь узнает, я сразу пойму, что это от тебя.

Баоюй обещал молчать.

Инчунь ночевала в том павильоне, где жила до замужества. Сестры заботились о ней и всячески старались порадовать.

Через три дня Инчунь попрощалась с матушкой Цзя, госпожой Ван и сестрами и отправилась к госпоже Син. Все были опечалены разлукой.

Госпожа Ван и тетушка Сюэ долго утешали Инчунь. Еще два дня она побыла у госпожи Син, после чего за ней приехали и увезли.

Инчунь очень не хотелось возвращаться, но выхода не было.

Что же до госпожи Син, то она даже не поинтересовалась, как живется Инчунь у мужа.

Если хотите узнать, что случилось дальше, прочтите следующую главу.

Иллюстрации

Ван Сифэн (Фэнцзе)

Лю Сянлянь

Сюэ Баочай

Сюэ Кэ

Цзя Жун

Цзя Цян

Цзя Юнь

Ю Саньцзе

Бэйцзинский ван

Сон Чжэнь Баоюя

Цинвэнь

Пэйфэн

Примечания

1

…при звуках священной музыки. – По преданию, во времена императора Шуня жил знаменитый музыкант; когда он играл, даже звери пускались в пляс; его музыку называли священной.

2

…чашечка из фарфора Чэнхуа – то есть чашечка, сделанная в период минского императора Сян-цзуна (1465 – 1488), который правил под девизом Чэнхуа («Завершение преобразований»). Такие чашечки при следующей династии Цин считались редкостью и очень высоко ценились.

3

Люань – название уезда в провинции Аньхуэй.

4

Ван Кай – сын Ван Даньчжи (см. т. I, коммент. 34), знаменитый богач, живший при династии Цзинь (IV в.).

5

Юаньфэн – девиз правления сунского императора Шэнь-цзуна (1078-1085).

6

…написано стилем «чжуань». – «Чжуань» – название древнего стиля написания иероглифов.

7

«Записки из яшмовой шкатулки» – книга, содержащая собрание молитв и заклинаний против наваждений.

8

Седьмой день седьмого месяца – день встречи Ткачихи и Пастуха – возлюбленных небожителей из известной легенды.