Юэ Дун - Дополнение к Путешествию на Запад
— Судья Цао! — крикнул Сунь Укун. — Принеси мне какой-нибудь роман, чтобы скоротать время!
— Повелитель, у нас много дел, и нам некогда читать романы, — ответил судья Цао и, подавая Сунь Укуну календарь в желтой обложке, сказал: — Предыдущий повелитель, приступая к делам, всегда справлялся с календарем.
Сунь Укун раскрыл книгу в желтой обложке. Начинался календарь с двенадцатого месяца и кончатся первым, а каждый месяц начинался с тридцатого или двадцать девятого числа и кончатся первым. "Вот странно! — удивился Сунь Укун. - В Мире Будущего время бежит вспять. Ничего не понимаю!"
Он собрался позвать того, кто составил такой календарь, и расспросить его, но тут в зат вошел один из судей и сказал:
— Господин, сегодня вечером мы должны рассмотреть дело первого советника Сунской династии Синь Гуя.
"Этот Синь Гуй был отъявленным негодяем, тут иного суждения и быть не может. Но если он увидит меня в одежде милосердного монаха, он и не подумает меня бояться", — решил Сунь Укун и крикнул судьям:
— Принесите-ка мое парадное облачение!
Тут на него надели шапку, с которой свисали девять нефритовых нитей, и халат, расшитый узором из чешуйчатых драконов, а ноги обули в железные "туфли, смягчающие чувства". На стол поставили оловянную тушечницу с красной тушью, медную подставку для кистей, а рядом положили пару ярко-красных кисточек. Слева стояли: бамбуковый пенал, в котором хранились таблички с именами служащих Подземной Управы, и пеналы, где лежали таблички с именами всех окружных судей и судей, ведущих заседания, а также списки прислуживающих в судах бесприютных чертей.
Сунь Укун вызвал судей пяти разрядов: первым явился Судья в Зеленом Халате, ведя за собой пятьсот зеленолицых чертей с зеленого цвета зубами, зеленой кожей и пальцами и зелеными волосами. Все они слыли непревзойденными мастерами пытать людей по фамилии Синь. Потом пришел Судья в Желтой Повязке и привел пять сотен чертей в золотистых латах, и у всех у них были золотистого цвета лица, руки, головы, глаза и зубы, и славились они как самые свирепые гонители людей по фамилии Синь. Крас-нобородый Судья привел пять сотен чертей с пунцовыми лицами, красного цвета телом, скелетом, желчным пузырем и сердцем и облаченных в алые одежды; все они известны как наилучшие мастера глумиться над теми, кто носит фамилию Синь. Потом явился Белобрюхий Судья со своими пятью сотнями чертей, у которых печень, легкие, глаза, кишки, кожа и губы были белого цвета, и звались они чертенятами, казнящими людей по фамилии Синь. И наконец, пришел Темнолицый Судья и привел пять сотен чертей в черных одеждах и черных поддевках, и у них были черные кости, головы и ноги — только сердца оставались не черными, -а славились они как умельцы избивать батогами тех, кто носит фамилию Синь. Пять разрядов судей, которые соответствовали пять цветами вселенной, расположились у входа в Зал Устрашающей Воли сообразно пяти сторонам света и движению пяти стихий мироздания.
Еще Сунь Укун призвал посыльных надзирателей в белоснежных повязках, с выступающими костями, темными лицами и медно-красными глазами. Им он велел стоять на часах за ширмой на восточной стороне зала. А посыльные надзиратели — скелеты в повязках с пятнами кроваво-красного цвета, белыми, как рисовая пудра, лицами и носами, похожими на слоновьи хоботы, — встали на левой стороне зала. Главным над надзирателями Сунь Укун назначил судью Сюя.
Потом он вызвал шесть сотен чертей-воинов с волосами, торчащими, как колючки репейника, с татуировкой на лице, с челюстью, как у жуков, с глазами, быстрыми, как ветер, с железными руками и медными головами. Над ними он поставил старшим судью Цуя. Сотню чертей, с головой и пастью тигра, бычьими рогами и копытами, телом драконьей окраски и в одежде из рыбьей чешуи, он назначил хранителями казенных бумаг. Несколько гадателей в шапках наподобие цветов лука, принимали и провожали посетителей. Две сотни чертей с волосами, как репьи, подмели пол, развернули ширмы, а за ширмами уселись несколько сот музыкантов с драконьими лапами и фениксовыми головами.
— Ну-ка, чертенята! — крикнул Сунь Укун. — Поднимите Шест Железного Ветра! — Судьи хором повторили его приказ, а все, кто стоял за ширмами, откликнулись в один голос, и под звук трехсот тридцати трех ударов в большой барабан Шест был поднят. На верхушке Шеста развевались два белых знамени с надписью: "Воздавай за зло и будь праведен во гневе. Почитай должное и вырывай с корнем ересь".
Как только черти подняли шест, Сунь Укун издал указ:
"От Суня, восседающего в Главном зале: Путь Небес необозрим, законы и уложения беспристрастны. Судья, вознаграждающий за добро и карающий за зло, при решении дел не должен давать волю своим пристрастиям. Кто преступит закон, сам угодит в его всеобъятную сеть. Обнародовано в третий месяц дня".
Когда указ вывесили для всеобщего обозрения, черти, заполнившие зал Управы, дружно завопили во все горло, а барабанщик ударил в барабан. Сунь Укун выставил табличку — повестку вызова в суд. На ней значилось: "Синь Гуй".
Прислуживающий судья опустился на колени, взял табличку, выбежал за ширму и повесил ее на восточную колонну. Тотчас в зале поднялся страшный шум, и опять раздались триста тридцать три удара в барабан. Сунь Укун приказал откинуть полог трона. В тот же миг откуда-то выскочили несколько чертей и подняли полог, расшитый изображениями дерущихся тигров. Судьи в зале выстроились в два ряда, друг против друга, словно летящие клином журавли. Снаружи снова грянула барабанная дробь, затрубили морские раковины, загудели висячие каменные пластины. Под оглушительный грохот музыки в зал внесли флаг из белой бумаги с надписью: "Разбойник, предавший Сун, Синь Гуй". Черти-стражники, стоящие на часах у наружных дверей зала, выкрикнули: "Внесли табличку-повестку на имя сунского разбойника Синь Гуя!"
Несчетное множество чертей снова откликнулось дружным воплем, загремели барабаны, завыли морские раковины, заухали каменные колокола. Посреди зала черти в зеленой одежде стали бить в Колокол, Изгоняющий Нечисть, Барабанная дробь раздалась у наружных ворот, потом у внутренних и, наконец, в зале. Казалось, помчались в хороводе облака, в бешеной пляске закружились звезды.
Черти, стоявшие у наружных ворог, прокричали: "Синь Гуй входит!" Пять разрядов судей и все черти из их свиты заорали в один голос, и в зале будто грянул гром. Когда смолк адский грохот музыки, Сунь Укун приказал:
— Развяжите Синь Гуя, я желаю допросить его со всей строгостью.
Больше тысячи не имевших должности храбрых чертей кинулись развязывать веревки на Синь Гуе и, награждая его пинками, оттащили от каменной плиты, к которой он был привязан. Синь Гуй простерся на земле, не смея проронить ни звука.
— Добро пожаловать, первый советник Синь Гуй! — обратился к нему Сунь Укун.
В рассказе о том, пак Укун начальствовал, каждое слово сбивает с толку.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Главный Писарь Управы поднес Сунь Укуну реестр людских заслуг и преступлений. Сунь Укун прочитал его и спросил:
— А почему здесь не значится имя Синь Гуя?
— О повелитель! Вина Синь Гуя так велика, злодеяния столь ужасны, что я не посмел внести его имя в общий список, а составил на него отдельное дело и приложил его в конце реестра.
Сунь Укун пролистал реестр до конца, нашел дело Синь Гуя и стал читать:
"Правитель царства Цзинь по имени У Цимай отправил Синь Гуя заложником к своему младшему брату Датаню. Когда Далань напал на город Шаньян. Синь Гуй повел переговоры, и дело разрешилось миром. Тогда Далань отпустил Синь Гуя, и тот возвратился домой вместе с неким господином Ваном..."
Сунь Укун прервал чтение и произнес:
— Синь Гуй, после того как ты стал советником удельного правителя, ты и не думал жить праведной жизнью или прославить свое имя. Зачем ты вступил в сговор с людьми Цзинь?
— Это навет людей Цзинь. — ответил Синь Гуй. — Ничего подобного не было.
Сунь Укун приказал судье с серебристым лицом и яшмовыми зубами принести водяное зеркало, высвечивающее обман. И в зеркале вдруг появился Синь Гуй. Он лежат, простершись ниц перед правителем Цзинь, и кричал: "Десять тысяч лет!" Правитель Цзинь что-то шепнул Синь Гую на ухо, и тот кивнул головой. Потом Синь Гуй шепнул что-то правителю Цзинь, и тот улыбнулся. Когда Синь Гуй поднялся, чтобы уйти, правитель Цзинь опять что-то прошептал ему на ухо, и Синь Гуй ответил: "Само собой разумеется!"
Сунь Укун не на шутку рассердился.
— Синь Гуй! — закричал он. — Ты видишь Синь Гуя в зеркале?
— Но, повелитель, Синь Гую в зеркале неведомы мучения Синь Гуя, который находится здесь.
— Ничего, сейчас он их узнает, — сказал Сунь Укун и приказал чертям с железными лицами применить пытку "пронзание тела шипами".
