История Железной империи - Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

История Железной империи

ОТ РЕДАКТОРА

Опасаясь за настоящее, пусть ставшие ханами

Будут осмотрительны.

Опасаясь за будущее, пусть сообразуются

С наилучшими образцами правлений.

Из доклада государю Абахаю, сыну Нурхаци, о важности исторических сочинений.

Вниманию читателей, профессиональных историков-востоковедов и любителей древней истории и культуры Центральной и Восточной Азии, предоставляется впервые осуществленный Л. В. Тюрюминой перевод на русский язык маньчжурской версии династийной хроники «Дайляо гуруни судури» — «История Великой империи Ляо», история народа кидань.

Предварим презентацию издания сведениями, которые позволят представить в кратком изложении растянувшийся на несколько веков процесс составления «Ляо ши». Работа над историей Ляо началась вскоре после разгрома чжурчжэнями государства Ляо (1125 г.) и овладения ими территорий китайской империи Сун в северных пределах провинций Шаньси и Хэбэй. Именно тогда руководители новой на востоке Азии империи Цзинь создали Гошиюань — Институт истории государства, деятельность которого была четко ориентирована на сбор документов для написания «ши лу» — официальной истории царствования императоров Ляо, Сун и Цзинь. В Институте предполагалось хранить выявленные материалы, соответствующим образом систематизировать их, а также вести дневники поступлений в архив и составлять должные реестры. Работу членов Института, в штаты которого, помимо чжурчжэней, были включены также кидани и китайцы, возглавлял чжурчжэнь. В прямую задачу Института входил также сбор документов, а затем и написание истории государства киданей — Ляо. Собственно киданьскую группу составляли три человека.

Итогом работы Института стали десять «Подлинных историй царствований». Однако дело до издания этих материалов не дошло. Последующие драматического характера политические и военные события, которые привели к разгрому монголами «Золотой империи», положили конец деятельности Института. И потому, не сопровождайся работа членов его усердными сборами документов по истории чжурчжэней, киданей и взаимоотношений их с китайцами империи Сун энтузиастами-историографами, которые вели поиски по личной инициативе, едва ли удалось бы в последующем составить истории Сун, Ляо и Цзинь в известном теперь объеме. Среди этих историографов-одиночек в особенности велика (по весомости вклада) роль Юань Хаовэня, одного из видных политических и государственных деятелей чжурчжэньского государства, поэта и прозаика последних лет существования «Золотой империи» (умер в 1257 г.). Его перу принадлежат несколько исследований, специально посвященных чжурчжэням, а в его архивном наследии сохранились бесценные материалы по истории Дальнего Востока и Центральной Азии, собранные в ходе многочисленных и длительных путешествий по стране. Архивы Юань Хаовэня широко использовались теми, кому затем пришлось решать практическую задачу написания истории династий окраинных регионов Китая.

Работа историографов Гошиюаня была продолжена как особой важности государственная задача лишь около середины XIV в., когда при дворе монгольской династии Юань была создана специальная Комиссия. Ей предстояло составить официальные истории все тех же трех государств — Ляо, Цзинь и Сун. В распоряжении членов Комиссии, которую в апреле 1343 г. возглавил Токто, находились «ши лу», сохранившиеся после разгрома чжурчжэней, а также другие ценные источники, в том числе собранные учреждениями империи по специальным заданиям правящего дома. Практическое решение задачи написания истории трех династий пришлось на годы правления последнего монгольского императора Тогон-Темура, которому удалось усмирить раздоры в среде монгольских феодалов и обеспечить давно желанный покой в государстве. Государь рассмотрел доклад Токто, согласился с доводами политической необходимости написания династийных историй киданей, чжурчжэней и Сунского Китая, а затем распорядился о создании специальной Комиссии, включив в ее состав более двух десятков историографов. Большого объема подготовительная работа, которая осуществлялась со времени начала деятельности чжурчжэньского Гошиюаня, позволила весьма плодотворно и быстро осуществить беспрецедентный по масштабам проект. Уже через год после создания комиссии Токто, поздней осенью 1344 г., Тогон-Темуру были представлены все три хроники.

Следующим этапом введения их в научный оборот (расширение круга читателей) стал перевод династийных летописей с китайского на маньчжурский язык в конце первой половины XVII в. Это было время начала объединения Нурхаци чжурчжэньских земель в новое государство — «Поздняя Цзинь» (переименованное позже в Цин) и окончательного становления новой письменности, идеально отвечающей нормам маньчжурского (чжурчжэньского) языка и созданной на основе уйгурско-согдийской графики. Она стала использоваться при написании государственных документов и литературных переводов с китайского языка. Ею же, естественно, делались записи переводов на маньчжурский язык «Цзинь ши», истории народа, прямыми потомками которого считали себя маньчжуры, а также «Ляо ши» и «Юань ши». У истоков проекта переводов стоял реформатор чжурчжэньского письма, ученый и литератор Дахай и Эрдени, а завершали его члены специальной Комиссии, которой руководил глава департамента церемоний Хифэ.

С 5-й луны первого года эры правления Вэсихунь эрдэмунгэ, «Высокоодаренного» маньчжурского государя Тайцзуна, «всеподданнейше восприняв указ [его], Совершенномудрого», приступил к работе коллектив знатоков китайского языка и древней истории народов, которые заселяли земли Дальнего Востока, Восточного и Северо-Восточного Китая, а также Центральной Азии, по переводу на маньчжурский язык исторических документов. Членам Ученого комитета во главе с сановниками Кичунге, Фэн Цюанем, Нин Вань-о, Фань Вэнь-чэ-ном-чэном и Гаринем предстояло выполнить грандиозную по объему работу — перевести с китайского на маньчжурский язык исключительной ценности материалы — «исторические книги..., в коих не оставлялись без внимания установленные с древних времен нравственные правила и их исполнение ханами и князьями, а также предания, дошедшие до наших времен», хроники династий Да Ляо, Си Ляо, Да Цзинь и Да Юань, а статс-секретарю Чабухаю и «ученым письмоводителям» Нэнту и Ечэнгэ написать на маньчжурском языке с пояснениями соответствующие тексты — маньчжурские варианты династийных хроник, а именно — «Дайляо гуруни судури», «Айсинь гуруни судури» и «Дай Юань гуруни судури»[1]. Не менее сложную редакторскую работу следовало провести статс-секретарю Хукю. Он должен был изъять из перевода «непригодное» (надо понимать — несущественное), а главное — «согласуясь с известным направлением» (задача, очевидно, идеолого-политическая).

Поскольку истолкование древних текстов требовало особо высокого уровня знаний истории и языка, то в коллектив входила группа лиц, которым надлежало «разрешать сомнения и устно объяснять смысл китайских книг». Из них в соответствующих документах упомянуты имена руководителей-«толкователей» — статс-секретарь Ван Вэнькуй и его главный помощник Лю Хунъюй. Подготовленные к изданию хроники «переписали печатным почерком» письмоводители Буркай, Кэнтэй, Гувалча, Коркодай, Шолгэ и другие.

Началу всей этой впечатляюще масштабной для столь давних времен работы, которая продолжалась в течение 10 лет[2], предшествовало обращение к государю со всеподданнейшим докладом министра Приказа по обнародованию законов Хифе, статс-секретарей Чжамба, Чабухая, Ван Вэнькуя и других чиновников министерства. Они нижайше изложили Тайцзуну, великому владыке Поднебесной,