Ермолай-Еразм - Древнерусская литература. Библиотека русской классики. Том 1
Узнав, каким образом и откуда подается им ежедневно хлеб, услышим теперь и то, откуда получают они и остальную необходимую пищу по промыслу Божьему. Жители городов по причине великого своего к ним благоговения и любви из-за богоугодного существования и жизни этих монахов присылают им — кто бочку вина, кто масла, кто рыбы, а кто сыр и яйца. Иной кто-нибудь, в несчастье каком-нибудь или беде находящийся, приносит им пищу, прося игумена, чтобы тот велел находящимся под его управлением братьям помолиться Господу о нем, чтобы его избавил Господь от ожидаемой им скорби. И во время обеда игумен говорит во всеуслышание: «Тот, кто сегодня кормил нас, умоляет вас помолиться Богу, чтобы его избавил Господь от несчастья и печали, которую он ожидает. Помолитесь же о нем прилежно, каждый в келье своей!» Так благодаря преподобным молитвам их избавившись от печали, которую он ожидал, человек опять в изобилии дает им все необходимое.
В доброте своей и премудрости обещал священным своим ученикам человеколюбивый Господь, сказав: «Ищите прежде царства Божия и правды его, и это все приложится вам». Поэтому и они, поскольку они Царство Божие, то есть спасение свое и ближних своих, прилежно и богоугодно ищут поучениями различными и частыми из Божественных Писаний, себя и слушающих их спасают, достойно и праведно, в свою очередь, человеколюбивый Бог спасающимся дает в изобилии все необходимое для жизни, содействующим ему в спасении многих, а это спасение он «Царством Божиим» иносказательно называет. Если даны ему Отцом живущие везде народы в «наследие и владение пределы земли», как написано во втором псалме; и в другом псалме: «Воцарился Бог над народами» — как бы он иначе царствовал, если не посредством веры в него и обращения к нему? Ибо как создатель и попечитель всех царствует он всегда; получает же царство от Отца и как человек, как сам говорит о себе во втором псалме: «Я поставлен царем от него». Итак, блаженны воистину те, которые заботятся, чтобы столь желанное Богу царство возрастало постоянно правдой его, то есть прилежным исполнением святых его заповедей, которые трудятся непрестанно в изучении и чтении боговдохновенных писаний его, которые, потаенный смысл их с усердием всяким простым людям объясняя и поучения всяческие от себя добавляя, приносят всегда, как плоды, Владыке своему души разумные, до этого уловленные от дьявола. За это они несомненно услышат от него вот что: «Хорошо, рабы добрые и верные. В малом были вы верны, над многим поставлю вас войдите в радость господина своего». Сказанного здесь об этом достаточно для славы Господа нашего Иисуса Христа и для пользы, вместе и для возбуждения ревности божественной у тех, которые с благодарностью слушают повести о благочестии. Теперь же прислушаемся к некоей другой также душеполезной повести, достойной памяти, подражания, если действительно желаем угодить господу нашему.
Флоренция — город прекраснейший и лучший из находящихся в Италии городов, которые я сам видел. В том городе есть монастырь, где живут монахи, называемые по-латински предикаторы[301], то есть Божьи проповедники. У храма же священной этой обители святейший апостол и евангелист Марк является покровителем и предстателем перед Господом. В этой обители игуменом был некий священноинок по имени Иероним, латинянин происхождению и по вере, исполненный всякой премудрости и понимания боговдохновенных писаний и внешней науки, то есть философии, подвижник великий и обильно украшенный божественной ревностью. Этот игумен, движимый великим пониманием боговдохновенных писаний, и еще более — божественной ревностью, поняв, что город Флоренция двумя богомерзкими грехами сильно порабощен, то есть богомерзким беззаконием содомитов и безбожным лихоимством и бесчеловечным ростовщичеством, божественной ревностью разжегся и пришел к следующему доброму и богоугодному решению: поучительным словом из божественных писаний помочь городу тому и полностью истребить эти нечестия. Приняв такое решение, он начал учить в церкви людей Божьих всякими премудрыми поучениями и разъяснением книг, а в храм святого Марка-евангелиста собиралось к нему часто множество слушателей из числа благородных и первых жителей города того. Его полюбил весь город и упрашивали его, чтобы он в самую соборную церковь пришел и стал учить их Божьему слову и закону. И он, согласившись с их решением и желанием, с усердием предпринял этот подвиг из любви к Богу. И каждое воскресенье, и во все большие праздники, и каждый день на протяжении всей святой четыредесятницы[302], приходя в соборную церковь, он обращался к народу с поучительным словом с высокой кафедры, стоя по два часа, а иногда и дольше продолжалось поучение. И такое действие произвела проповедь его, что большая часть города, полюбив твердые и спасительные поучения его, отказалась совершенно от злобы и лукавства и полюбила вместо всякого блуда, и постыдных дел, и плотской нечистоты всяческое целомудрие и чистоту, а неправедный, и лихоимец, и ростовщик сделались все праведнейшими, и милостивыми, и человеколюбивыми. А некоторые из них, подражая Закхею, начальнику мытарей[303], упоминаемому в Евангелии, зло и неправедно собранные ими имения добровольно раздавали нуждающимся руками учителя своего. Скажу попросту, чтобы, говоря обо всех по порядку его деяниях, не наскучить читателям рассказа этого — большая часть города превратилась из последователей великой злобы в настоящий образец достохвальной добродетели.
Об одном только поступке похвальном, совершенном одной женщиной бедной, расскажу любителям добродетели, из которого они смогут понять силу боговдохновенных поучений мужа того. Сын бедной этой вдовы, найдя на улице потерянный кошелек из камки, в котором было пятьсот золотых монет, принес его матери своей. Но она, увидев кошелек, не обрадовалась тому, что такой находкой она сможет избавиться от крайней своей нищеты, и не скрыла находки у себя, но тотчас отнесла ее священному учителю города и сказала: «Вот, преподобнейший отец и учитель, смотри: кошелек этот потерянный нашел сын мой на улице. Возьми его и, как знает преподобие твое, отыщи потерявшего кошелек и отдай ему его, чтобы не скорбел неутешно человек об этом». Учитель, подивившись правдолюбивому нраву вдовы, благословив, отпустил ее. Однажды, когда учил в церкви, он возгласил, окончив поучение: «Если кто потерял деньги, пусть выйдет на середину и пусть скажет о количестве потерянных денег, и приметы кошелька, и день, когда он потерял деньги — и возьмет свое». Тогда предстал потерявший деньги и сказал учителю и день, и количество денег, и приметы кошелька. «Вот тебе, — сказал учитель, — твое, о юноша, а убогую эту вдову, как хочешь, утешь, ибо она избавила тебя от большой печали, которую ты испытывал». Тот, вынув сто золотых монет, отдал ей с большой радостью. Насколько более заслуживает похвалы вдова эта в сравнении с той, которая восхваляема в Евангелии за две лепты[304], которые она положила в дар Богу! Потому что та в принадлежавшем ей и в малом проявила свою набожность, а эта в чужом и значительном имуществе проявила свою правдивость и человеколюбие.
Мог бы я и другие некоторые подобные достопамятные следствия богоугодного учения того мужа поведать вам, но чтобы пространностью рассказа этого писания не пресытить слух ваш, добровольно опускаю их и к концу пятилетнего учения его обращу течение словесное. Итак, полгорода добрым образом, как Богу угодно, исправилось благодаря ему, другая же половина не только не слушалась его и противилась его божественным поучениям, но и была враждебна к нему настолько, что они замазали человеческим калом перила, на которые он привык опираться руками, стоя и изливая людям струй поучений. Он же, подражая кротости и долготерпению ко всем Спасителя, все терпел мужественно, желая исправления многих. Поэтому он и тех, которые находятся у власти церковной, но живут не по-апостольски и о пастве Спасителя Христа не пекутся, как подобает, — даже тех он не похвалил, но безбоязненно обличал прегрешения их и часто говорил: «Если бы мы жили согласно Евангелию Спасителя Христа, несомненно все иноверные народы обратились бы к Господу, видя нашу равноангельскую жизнь, и это много послужило бы нам ко спасению и наслаждению вечными благами. Теперь же, живя вопреки евангельским заповедям, мы ни себя не исправляем, ни других не стараемся привести к благочестию — что другое мы надеемся услышать от праведного судьи, кроме этого: „Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам; сами не входите и хотящих войти не допускаете“». Говоря это без стеснения и еще более жестокими словами осуждая почитаемого у них папу, и состоящих при нем кардиналов, и прочий их клир, он подал повод к еще большей к нему ненависти со стороны возненавидевших изначально священные его поучения. Они называли его даже еретиком, и хулителем, и обманщиком, поскольку он отверз уста свои на священного их папу и всю церковь римскую. Дошел и до Рима такой слух о нем и сильно смутил папу и состоящий при нем клир, так что они послали ему соборное запрещение, запрещающее ему учить людей господних, и уподобились говорящим в «Деяниях святых апостолов»: «Но, чтобы более не разгласилось это в народе, с угрозой запретим им, чтобы не говорили об имени сем никому из людей». Таким образом они решили и так ему запретили, прибавив в соборном своем писании, что если он не прекратит впредь так поступать, то будет проклят ими как еретик. Он же не только не послушался такого беззаконного их решения, но еще более разжегся божественной ревностью и соборное их послание называл неправедным и неугодным Богу как повелевающее ему не учить в церкви верующих. Поэтому он еще более стал обличать их беззакония, ибо, как я не без основания догадываюсь, он решил про себя и умереть за благочестие и Божью славу, если это будет необходимо. Ибо в ком возгорится огонь божественной ревности, того он не только богатства и имения, но и саму жизнь заставляет презирать. И свидетель тому непреложный — сам Господь, говорящий: «Очень желал я есть с вами сию пасху?». Это он сказал, так как хотел принять как человек смерть во славу Бога и Отца своего и ради человеческого спасения. И сам страстный последователь и пособник Христов Павел говорит: «Имею желание разрешиться и быть со Христом»; и еще: «Ибо для меня жизнь — Христос и смерть — приобретение». Поскольку же приверженцы папы не переставали грозить ему и всяким образом отрывать его от проповеднической кафедры, а он, со своей стороны, продолжал не подчиняться им и неправды их обличать, то они решили смерти предать его, что и исполнили следующим образом: избрав некоего генерала, по имени Иоаким[305], рьяного в исполнении их лукавого решения, послали его, уполномочив властью папы лишить проповедника власти игуменской и, допросив его, предать его смерти через сожжение как непокорного, и противника, и клеветника апостольской римской церкви. Этот Иоаким, прибыв в город Флоренцию и показав высшему начальству города грамоты папы, вызвал проповедника в суд и подверг его мучительным пыткам. Когда тот дерзновенно отвечал на все ухищрения своего неправедного следователя, так что судья не мог признать его виновным, свидетели лживые из числа беззаконников и не покорившихся его учению выступили против этого преподобного и невинного наставника города их, высказывая против него самые тяжкие и неправедные обвинения. На основании этих обвинений неправедные те судьи к двойной казни присудили его и еще двух священных мужей, учеников его[306]: на виселице повесив, разожгли огонь под ней и сожгли их.
