И. Гончаров - Книга Государя. Антология политической мысли
Кто по своей вине обижен, кто оскорблен, тот, чьи дурные дела стали известны, кто смущен наказанием, назначенным человеку, совершившему один с ним поступок, тот, у кого отобрана земля, кто сражен наказанием, кто находится на любом служебном посту, кто награбил себе состояние, кто имеет виды на наследство родных царя, тот, кого ненавидит царь и кто ненавидит царя, – это разряд запуганных.
Кто низко опустился, кто набрал слишком много добра, кто скуп, кто порочен и кто пускается в слишком рискованные предприятия – это разряд жадных.
Кто мнит о себе, кто жаждет, чтобы его чтили, кто не переносит оказания почестей его врагам, кто общается с низкими людьми, кто жесток, кто насильник, кто недоволен получаемым содержанием – это разряд надменных.
Из всех этих, кто принадлежит к готовым на предательство, тех пусть царь подговаривает через шпионов, принявших вид бритых или с косой монахов, – в соответствии со степенью их преданности.
Разряд разгневанных пусть он так подговаривает: «Как слепой от похоти слон, руководимый пьяным погонщиком, все, к чему приближается, то растаптывает, так и этот не обладающий оком знания слепой царь [подучиваемый слепым советником] собрался уничтожить горожан и поселян. Возможно убрать его возбуждением против него соперничающего с ним слона, не надлежит его терпеть».
Разряд запуганных пусть подговаривает так: «Как прячущаяся змея испускает яд на того, от кого видит страшное для себя, так и этот царь, боящийся из-за причиненного тебе вреда, скоро испустит на тебя яд [своего] гнева, – уйди в другое место».
Разряд жадных пусть подговаривает так: «Как корова, принадлежащая стражам собак, дает молоко собакам, а не брахманам, так и этот царь расточает милости лишенным добродетели, разума и силы, а не одаренным достоинствами характера. А тот царь знает отличия людей, служи ему».
Разряд надменных пусть подговаривает так: «Как колодцем чандалов пользуются только чандалы[20], не другие, так низкий царь полезен только низким, а не подобным тебе благородным. А тот царь знает отличия людей, иди туда».
Тех, кто обещал, сказав «да», и заключил договор, пусть он [царь] вместе со шпионами приобщает их по возможности к своим делам.
Пусть он приобретает во вражеских странах лаской и дарами тех, кто может предать, не идущих на предательство – ссорой и силой, и пусть указывает им на ошибки вражеского царя.
Раздел 11. Значение совещания
Глава 15
Привлекши свои и вражеские партии, пусть он [царь] думает о начале дел. Всякое начало [дела] предваряется совещанием.
Место совещания должно быть закрыто, из которого не истекают разговоры, куда не могут заглянуть и птицы. Ибо известно, что совещания были выданы попугаями и сороками, собаками и другими животными[21]. Поэтому к месту совещания пусть никто непричастный не подходит. Пусть будет уничтожен предающий совещание.
Совещание может быть предано жестом и выражением лица посла, министра, царя. Жест – это измененное движение. Выражение лица – это принимание определенного вида.
Совещание должно быть скрыто, следует наблюдать за причастными к нему людьми до выполнения намеченного на совещании. Ибо если они проговорятся при опьянении, страсти, болтовне во время сна, при любовных отношениях и т. п. и это будет скрыто или этим пренебрегут, то будет нарушена тайна совещания. Нарушение тайны совещания мешает приобретению и сохранению имущества царя и связанных с ним людей. Поэтому, говорит Бхарадваджа, тайное пусть царь обсуждает один. Ибо и у советников бывают также советники, а у них – другие. Эта цепь советников разрушает совещание.
Поэтому пусть другие не знают ничего о том, что он намеревается сделать, а исполнители пусть знают о деле только тогда, когда к нему приступлено или когда оно завершено.
Нет успеха в совещании одного, говорит Вишалакша. Ведь поступки царя – явные, тайные и выясняемые на основании заключений. Знание того, что еще не стало известным; разбор того, что стало известным, и придание ему силы, разрешение сомнения при возможности двоякого понимания; по одной стороне дела, ставшей известной, понимание остального – все это достигается с помощью советников. Поэтому царь пусть совещается со старцами, преуспевшими в знании.
Никем не должен он пренебрегать и должен слушать мнение каждого. Мудрый должен как следует воспринять речь даже ребенка.
В этом знание совещания, но несохранение тайны совещания, говорят последователи Парашары. О подобном тому, что нужно для его дела, пусть он спросит советников: «Это дело было так или так? если оно будет так, то как поступить?» Как они скажут, пусть то и делает. Таким образом будет и восприятие совещания, и сохранение тайны.
Нет, говорит Пишуна, советники по отношению к тайному делу, сделано оно или не сделано, если их спросят, говорят невнимательно или выдают его. В этом ошибка. Поэтому пусть царь совещается с ними о делах, в которых они искусны [но не в иных]. Ведь, совещаясь с ними, он приобретает и мудрость в совещаниях, и их собственную тайну.
Нет, говорит Каутилья, так создается неопределенность. Пусть царь совещается с тремя-четырьмя советниками. Ибо, совещаясь с одним, он не достигнет решения при трудности дела. И один советник поступает как хочет, бесконтрольно. Если царь совещается с двумя, то, если они сходятся, он попадает в их власть, если расходятся, то он гибнет. При трех или четырех, наверное, не произойдет большой ошибки даже в трудных обстоятельствах и [отдельные] недостатки исправляются. При большем числе трудно достигается решение дела и сохранение [тайны] совещания. При необходимости сообразно с местом, временем и делом пусть советуется с одним или двумя или с самим собой, как окажется подходящим.
Способ приступа к делам, наличие достаточного числа людей и материалов, определение времени и места, противодействие неудачам, счастливое завершение дела – это пять элементов совещания. О них пусть царь спрашивает каждого [советника] отдельно или всех вместе. Мудрый, пусть он вникает в суждения каждого в отдельности, [продумывая их] доводы. Восприяв суть дела, пусть не медлит. Пусть долго не совещается и не защищает тех, кому собирается нанести вред.
Пусть собранием советников он сделает двенадцать министров, говорит школа Манава.
Шестнадцать, говорит школа Брихаспати. Двадцать, говорит школа Ушанаса. По потребности, говорит Каутилья.
Пусть они принимают в расчет и партию, сочувствующую царю, и враждебную ему. Пусть они по отношению к делам делают так, чтобы неначатое было начато, чтобы в деле, уже предпринятом, были выполнены все частности и чтобы все распоряжения были выполнены как следует. С присутствующими пусть царь наблюдает за делами непосредственно, с отсутствующими пусть совещается путем посылки писем.
Ведь собрание советников Индры – это тысяча мудрецов[22]. Это его око. Поэтому его, хотя у него два глаза, зовут «тысячеокий». В срочном деле пусть созовет советников или совещание советников и с ними совещается. Что здесь одобрит большинство или что признает полезным для успешного завершения дела, то пусть царь исполняет. И когда он это будет делать, пусть другие не знают его тайны, но пусть сам он видит слабые места других. Подобно тому как черепаха скрывает свои члены, так пусть царь скрывает все, что у него открыто.
Подобно тому как неученый брахман не может вкушать от погребальной трапезы благочестивых[23], так и тот, кто не прошел по сути науку, не может слушать совещаний совета.
Раздел 12. Правила для послов
Глава 16
После того как в совете приняты решения, происходит отправление послов. Кто обладает полнотой качеств министра, тот посол, которому поручено ведение дела. Кто лишен четверти этих качеств, тот имеет ограниченные полномочия, кто лишен их половины, тот [только] передатчик царского послания.
Имея обоз, хорошо обеспеченный людьми, верховыми животными и перевозочными средствами, пусть он выступит в путь. «Царское послание должно быть изложено врагу так; он ответит так; ему должно на это возразить; таким образом надо над ним взять верх». Пусть посол отправляется, изучая эти указания. Пусть он общается с хранителями лесов и границ и главными лицами в городах и во [всей] стране. Места для расположения своих войск и войск врага, для сражений и для отступления пусть он наблюдает. Пусть он узнает размеры государства и крепостей и пусть собирает сведения о драгоценностях, средствах к пропитанию, об охране и слабых местах. Допущенный в чужую резиденцию, пусть войдет в нее. Пусть произнесет царское послание, как оно ему было сказано, даже если предвидит опасность для жизни. Пусть он замечает, есть ли в речи, лице, взгляде врага благожелательность к нему, уважение к его речам, благожелательные по отношению к царю вопросы, есть ли проявление внимания к перечислению достоинств царя, сажает ли он [посланца] вблизи себя, оказывает ли ему честь, считается ли с его желаниями, проявляет ли доверие к нему – [все это], если враг удовлетворен [царским посланием], и пусть замечает противоположное, если враг недоволен. Пусть он скажет ему: «Ведь цари – ты и другие – говорят устами послов. Поэтому даже при поднятом оружии послы говорят так, как им было сказано. Из послов даже люди низших каст не могут быть убиваемы, тем более брахманы. Речь, мною сказанная, – речь другого. Это закон для послов».
