Гетика - "Иордан"
3. В примечании № 250 «Аламаннские поля» (Alamannica arva) в § 75 «Getica» Иордана совершенно правильно сопоставляются и отождествляются с так называемыми «Десятинными полями» (agri decumates между верховьями Дуная и Рейном), упомянутыми Тацитом в 29-й главе его «Германии». Нам представляется, что и в этом случае следовало бы упомянуть предложенное Норденом толкование названия agri decumates, которое он производит не от латинского обозначения подати в виде десятины, уплачиваемой римскими колонистами в казну, а от кельтского слова decumat, обозначавшего, по его мнению, «десяток» населявших эти «поля» родоплеменных групп. Книга Нордена «Alt-Germanien» вообще не цитируется в примечаниях к Иордану (ее нет и в списке литературы), между тем она представляет значительный интерес – независимо от согласия или несогласия с теми или иными утверждениями Нордена – в том отношении, что Норден проявляет большую осторожность к смысловому истолкованию названий древнегерманских племен, в частности, таким, как «тевтоны» (teutoni) и др. Это тем более существенно, что такую же осторожность совершенно правомерно проявляет Е. Ч. Скржинская по отношению к смысловому истолкованию названий остроготов и везеготов, отмечая, что у Иордана нет данных о происхождении этих названий от austr – «блестящий» и от weise – «мудрый» (см. прим. № 277). Кроме того, в этой книге Нордена имеется специальный экскурс, посвященный анализу данных Аммиана Марцеллина об аламаннах.
4. В примечании № 709 совершенно правильно проведена параллель между сообщением Иордана (§ 283) о том, что готам, «которым некогда война доставляла пропитание, стала противна мирная жизнь» (quibus dudum bella alimonia prestitissent, pax coepit esse contraria), и утверждением Тацита, что германцам тягостен мир (Tac., Germ., 14: ingrata genti quies).
Однако следовало бы тут же отметить и различие свидетельств Тацита (в той же главе его «Германии») об отношении древних германцев к труду и войне и сообщения Иордана о готах в § 290 «Getica»: Тацит в знаменитом общем выводе из своего описания быта германских дружинников (гл. 14) подчеркивает, что «их не так легко убедить пахать землю и выжидать урожая, как вызывать на бой врага и получать раны» (nec arare terram aut exspectare annum tam facile persuaseris quam vocare hostem em et vulnera mereri); между тем Иордан в § 290 делает попутно как будто противоположное наблюдение, отмечая, что Теодорих «избрал по испытанному обычаю своего племени (разрядка наша. – Л. Н .): лучше трудом снискивать пропитание, чем самому в бездействии пользоваться благами от Римской империи, а людям прозябать в жалком состоянии» (elegit potius solito more gentis suae labore querere victum quam... gentem suam mediocriter victitare). Правда, нам представляется, что по существу противоположности между свидетельствами Тацита и Иордана в данном пункте нет, ибо, с нашей точки зрения, описание Тацита в гл. 14 «Германии» относится лишь к дружинникам – рядовые свободные германцы и землю пахали, и урожай собирали (будучи одновременно и воинами, и земледельцами); тем не менее отметить различие в этих формулировках Тацита и Иордана, как нам кажется, следовало бы.
5. В примечании № 735 Е. Ч. Скржинская считает, что, сообщая о назначении королем готов Тиудимером сына своего Теодориха наследником (Get., § 288: filium regni sui designat heredem), Иордан модернизировал порядок назначения и избрания королей, ибо, по ее мнению, решающую роль при этом играло народное собрание, которое обычно и аккламировало нового вождя. По этому поводу следует заметить, что передача королевской власти у древних германцев издавна происходила путем сочетания решения народного собрания и избрания королем заранее намеченного лица из среды знати: ср. Tac., Germ., 7: reges ex nobilitate, duces ex virtute sumunt, а также Tac., Annales, XI, 16, 17, где подробно изображается избрание королем херусков Италика, причем одним из аргументов его сторонников в пользу его избрания служит то обстоятельство, что он происходил из королевского рода (stirpis regiae) и был племянником знаменитого Арминия; см., кроме того, сообщение Веллея Патеркула («Historia Romana», I, 108) о знатном происхождении короля маркоманнов Маробода (начало I в. н. э.). К этому же в примечании № 806 к параграфам 169—172 «Getica» отмечено, что у вандалов к концу V в. назначение преемников вошло уже в обычай и что Гейзерих перед смертью (в 477 г.) завещал передать трон старейшему в королевском роде. Эта победа наследования королевской власти над выборностью королей – явление, конечно, более позднее, и притом она не является окончательной: так, в Меровингском государстве королевская власть еще долгое время оставалась выборно-наследственной. Тем не менее, перелом в характере королевской власти и в порядке ее наследования у древнегерманских племен за время от I до V в., несомненно, имел место, но он оформился именно в эпоху основания варварских королевств на территории бывшей Римской империи. До этого провозглашение того или иного лица королем в народном собрании и назначение данного лица его предшественником в качестве наследника королевской власти могло иметь место в самых различных сочетаниях, причем первое и второе могло играть то бóльшую, то меньшую роль – в зависимости от конкретной ситуации209 .
Кроме того, мы имеем следующие замечания по разделу «Комментарий».
1. Правильно разграничивая в примечании № 59 ругиев и лугиев и считая вторых славянским племенем, Е. Ч. Скржинская не ставит вопроса об этнической принадлежности каждого из более мелких племен, входящих в племенной союз лугиев (согласно гл. 43 «Германии» Тацита). Между тем описанный Тацитом культ двух божеств, называемых Алки и напоминающих, по его словам, Кастора и Поллукса, у одного из этих племен, входящего, по мнению Тацита, в состав лугиев, а именно у наганарвалов, очень напоминает древнегерманские культы. Весьма возможно, что Тацит допустил ошибку, причислив наганарвалов к лугиям, – тем более что он не отмечает наличия подобного культа у других названных им племен «лугийского» союза.
Е. Ч. Скржинская справедливо указывает, что «в источниках, содержащих этнические (почти всегда чуждые автору) названия и описания расселения племен, часто бывают не только неточности, но и путаница». Хотя комментатор совершенно правомерно не относит это общее положение к Тациту, к которому оно и в самом деле менее всего применимо, тем не менее не исключена возможность указанной выше ошибки Тацита (см. стр. 185). Однако вопрос об этнической принадлежности племени наганарвалов этим замечанием еще не разрешается. Кстати, Тацит говорит о ругиях в 44, а не в 43 гл. «Германии»; в 43 гл. (вслед за маркоманнами, квадами и другими примыкающими к ним племенами) упоминаются только лугии, а в 44 гл. – сначала идет речь о лугиях и готонах, а потом о ругиях и лемовиях; в конце же 44 гл. описывается быт свионов; в 43 гл. ругии не упоминаются210 .
