Ямамото Цунэтомо - Кодекс Бусидо
Говорят, что он не проронил ни звука до самой своей смерти.
Когда один из сыновей Мори Монбэя оказался втянутым в бой и вернулся домой раненый, отец спросил его:
– Что ты сделал со своим противником?
– Я зарубил его, – ответил сын.
– Ты нанес удар милосердия?
– Да, нанес.
– Что ж, ты поступил достойно, – сказал Монбэй, – и тебе не о чем сожалеть. Теперь, хотя ты и остался в живых, после того как спокойствие вернется к тебе, соверши сэппуку. Лучше ты умрешь не от руки другого человека, а от руки своего отца.
И через некоторое время он выступил в роли кайсяку для своего сына.
Человек из группы, в которой состоял Айура Гэндзаэмон, совершил какой-то проступок. Начальник группы дал ему записку, в которой ему был вынесен смертный приговор, и попросил отнести записку Гэндзаэмону.
Гэндзаэмон внимательно прочел ее и сказал провинившемуся:
– Здесь написано, что я должен убить тебя, поэтому давай лучше пойдем на восточный берег. Ты ведь когда-то учился сражаться на мечах. Покажи теперь все, чему когда-то научился.
– Я сделаю все, как вы говорите, – ответил человек и вместе с Гэндзаэмоном вышел из дома.
Не успели они пройти и двадцати метров вдоль рва, как слуга Гэндзаэмона окликнул его с другой стороны. Когда Гэндзаэмон повернулся к нему, приговоренный бросился на него с мечом. Гэндзаэмон уклонился от удара, выхватил свой меч и зарубил нападавшего.
Когда он вернулся домой, то положил в сундук одежду, в которую был тогда одет, запер этот сундук на ключ и до самой смерти никому не показывал его содержимого. Когда сундук открыли после его смерти, оказалось, что одежда изорвана в клочья.
Эту историю поведал мне его сын Гэндзаэмон.
Говорят, что Окубо Доко однажды заметил:
– Все заявляют, что в конце времен не будет мастеров. Я не могу понять этого. Такие растения, как пионы, азалии и камелии, будут рождать прекрасные цветы и далее, независимо от того, наступил конец света или нет. Если люди задумаются над этим, к ним придет понимание. Более того, если люди задумаются серьезно, они увидят, что в наше время тоже есть мастера различных искусств. Однако они и дальше продолжают рассуждать о том, что мир переживает свой закат, и поэтому считают, что можно не прилагать усилий. Плохих времен не бывает.
Когда господин Магороку был на правах второго сына, однажды он отправился на охоту в Фукахори. Случилось так, что его слуга, по ошибке приняв в густом лесу своего хозяина за вепря, выстрелил по нему из ружья и ранил его в колено, вследствие чего Магороку упал с большой высоты.
Слуга был так расстроен, что тут же разделся до пояса и собирался совершить сэппуку, но Магороку попросил:
– Вскрыть себе живот ты еще успеешь. Мне нехорошо, поэтому сейчас лучше принеси мне воды.
И слуга побежал. Вернувшись с водой для хозяина, он уже пребывал в более спокойном расположении духа. Через некоторое время он снова попытался покончить с собой, но Магороку силой удержал его. Когда они приехали с охоты, Магороку попросил своего отца, Кандзаэмона, простить слугу.
– То была случайная ошибка, ты сделал это не нарочно, – сказал Кандзаэмон слуге, – поэтому не беспокойся. Сэппуку в данном случае неуместно. Продолжай служить своему хозяину верой и правдой.
Человек по имени Такаги поссорился с тремя крестьянами, жившими поблизости, и однажды был избит ими по пути с поля домой. Его жена спросила у него:
– Хорошо ли ты помнишь, что говорят о смерти?
– Да, конечно же! – ответил он.
– В любом случае человек умирает только один раз, – продолжала она. – Можно умереть от болезни, на поле битвы, совершив сэппуку или будучи казенным посредством отсечения головы. Но каким бы образом человек ни умирал, жалкая бесславная смерть всего позорнее.
Сказав это, она вышла, но скоро вернулась. Она заботливо уложила спать двоих детей, приготовила факелы, оделась для ночного поединка и сказала:
– Я ходила на разведку, и мне показалось, что я видела, как эти три человека собрались вместе на совет. Теперь пришел нужный момент! Идем скорее!
После этого, вооружившись короткими мечами, мужчина и его жена вышли из дома с факелами в руках. Они ворвались в дом, где собрались крестьяне, и убили двоих из них, ранив при этом третьего. Мужу позже приказали совершить сэппуку.
Из Книги Десятой
Однажды слуга Такэда Сингэна поссорился с посторонним человеком, свалил его на землю и бил ногами, пока не подоспели друзья и не разняли их. Старейшины посоветовались и решили:
– Человек, которого били, должен быть наказан.
Услышав это, Сингэн молвил:
– Поединок не может оставаться незаконченным. От того, кто забывает Путь самурая и не пускает в ход свой меч, отворачиваются все божества и будды. В назидание другим оба человека должны быть казнены.
Людей, разнимавших дерущихся, отправили в ссылку.
В трактате Юя Сёсэцу о воинской доблести, который озаглавлен «Путь Трех Начал»[32], есть изречение о природе кармы. В нем говорится, что Юй Сёсэцу получил словесное наставление о восемнадцати принципах Великой Смелости и Малой Смелости. Он не стал записывать эти принципы и не попытался их запомнить, а сразу же забыл их все. Однако позже, оказавшись в реальном бою, он действовал по наитию, и тогда все изученное им высвободилось из его сердца, как велела ему природа кармы.
Если, столкнувшись с неприятностями, человек смажет мочку уха слюной и глубоко выдохнет через нос, он легко одолеет все препятствия на своем пути. Средство это принадлежит к числу тайных приемов. Более того, если человеку в голову прилила кровь и он смажет слюной верхнюю часть уха, скоро он обретет душевное спокойствие.
Цзы Чань был при смерти, и в этот момент у него спросили, как управлять страной. Он ответил:
– Нет ничего достойнее, нежели управлять страной великодушно. Однако быть великодушным, управляя страной, очень трудно. Если действовать нерешительно, вскоре даст о себе знать слабоволие. Потому лучше управлять ею строго. Быть строгим в управлении страной означает требовать с подчиненных до того, как произошли нежелательные события. Однако проявлять строгость после того, как зло заявило о себе, это все равно что выставлять ловушку после того, как зверь изловлен. Много ли найдется людей, которые будут неосторожны с огнем после того, как один раз обожглись? Среди тех, кто недооценивают опасность воды, многие ли тонули?
Один человек как-то молвил:
– Я знаю форму Разума и форму Женщины.
Когда его спросили, что он имеет в виду, он ответил:
– Разум имеет четыре угла и не стронется с места даже в случае смертельной опасности. Женщина же кругла. Из этой формы исходит, что она не ведает различия между добром и злом, между хорошим и плохим, и может закатиться куда угодно.
Основное правило этикета предписывает быть быстрым в начале и в конце дела, но не торопиться в середине. Митани Тадзаэмон, услышав об этом, заметил: «Такими же качествами должен обладать кайсяку».
Фукаэ Ангэн препроводил своего знакомого к священнику Тэссю из Осаки и, оставшись наедине со священником, сказал ему:
– Один мой знакомый желает изучать буддизм и надеется получить ваши наставления. Этот человек исполнен великой решимости.
Вскоре после этого священник сказал:
– Своими словами Ангэн лишь вредит. Он расхваливал мне достоинства своего знакомого. Однако в чем его достоинства? Глаза Тэссю не находят в нем ничего особенного. Негоже беспочвенно превозносить других. Ведь тот, кого мы похвалили, будь он умным или глупым, становится надменным. Хвалить означает причинять вред.
Прислуживая сёгуну, Хотта Кага-но-ками Масамори проявлял большую преданность. Тогда сёгун решил устроить ему испытание, чтобы узнать, что таится в глубинах его души. В обязанности Масамори входило зайти в покои сёгуна, подойти к очагу, взять щипцы, которыми обычно переворачивают дрова, и лишь потом поприветствовать своего повелителя. Поэтому, чтобы испытать слугу, сёгун заранее нагрел щипцы и поставил их на их привычное место. Когда Масамори, ни о чем не подозревая, взял в руки щипцы, он сразу же обжегся. Однако он поклонился хозяину, как ни в чем не бывало, и тогда тот быстро встал, подошел к нему и взял раскаленные щипцы у него из рук.
Некто сказал: «Во время осады крепости в ней может оказаться несколько воинов, которые исполнены решимости сражаться до последнего. Однако если ряды защитников не сплочены, крепость в конце концов будет взята.
При штурме крепости один человек может отважиться тайком пробраться в нее, чтобы захватить крепость без боя. Однако если несколько его соратников, которые желают брать крепость штурмом, направят на него свет своих фонарей, защитники тут же заметят лазутчика и поднимут тревогу. Даже если те, кто помешал ему, после поймут, что поступили опрометчиво, крепость все равно придется брать штурмом. В таком случае говорят, что осада крепости началась по вине осаждающих».
