История Александра Македонского - Квинт Курций Руф
Глава 8
(1) Греческие воины, полученные Тимодом от Фарнабаза, главная и почти единственная надежда Дария, пришли наконец к нему. (2) Они усиленно уговаривали его вернуться на просторные равнины Месопотамии или, если он это отвергнет, по крайней мере разделить свои несметные силы и не допускать, чтобы вся армия его зависела от одного удара судьбы. (3) Этот совет был не так неприятен царю, как его придворным: они утверждали, что здесь отражена сомнительная верность и купленное за деньги предательство: разделить армию Дарию предлагается для того, чтобы сами греки могли разойтись в разных направлениях и выдать Александру данные им поручения; (4) Благоразумнее всего окружить их всем войском, засыпать стрелами и тем доказать, что предательство не остается безнаказанным. (5) Но Дарий, человек справедливый и мягкого характера, заявил, что не совершит такого преступления, как избиение своих солдат, поверивших его слову. Какое племя доверит ему после этого свою судьбу, если он обагрит руки кровью стольких солдат? (6) Никого нельзя карать смертью за нелепый совет, ведь никто тогда не решится давать советы, если это будет связано с опасностью. В конце концов их самих он ежедневно приглашает на совещания, и они высказывают разные мнения, однако он не считает того, кто высказал более разумный совет, человеком, стоящим и большего доверия. (7) Итак, он приказал сообщить грекам, что благодарит за их расположение, но если бы он стал отступать, то ему, конечно, пришлось бы отдать свое царство врагу. Исход войны зависит от воинской славы, а о том, кто отступает, думают, что он убегает. (8) Едва ли есть причины затягивать войну; приближается зима, и для его большой армии может не хватить припасов в местности, которую по очереди разоряли свои и враги. (9) Да и сохраняя обычаи предков, он не может разделить свою армию, так как персы всегда бросали в решительный бой все свои силы. (10) И боги свидетели, что Александр, царь прежде грозный, а из-за его отсутствия вознесшийся в суетной самоуверенности, теперь, узнав о его приближении, сменил безрассудство на осторожность и спрятался в горных ущельях, подобно мелкому зверю, который, услышав шаги путника, скрывается в лесной норе. (11) Теперь он обманывает своих воинов, притворяясь больным. Но он, Дарий, больше не даст ему избегнуть столкновения: в той же тесноте, куда спрятались трусы, он перебьет всех уклоняющихся от сражения. Но он не оправдал этих хвастливых слов. (12) Впрочем, отослав все свои деньги и самые большие драгоценности с небольшим отрядом солдат в Дамаск в Сирии, Дарий повел остальных в Киликию; его мать и жена по отеческому обычаю следовали за армией; его незамужние Дочери и маленький сын тоже сопровождали отца. (13) Случилось так, что в одну и ту же ночь Александр подошел к проходу, ведущему в Сирию, а Дарий — к месту, называемому Аманские ворота[49]. (14) Персы не сомневались, что македонцы бежали, покинув взятый ими Исс, потому что они захватили несколько больных и раненых, которые не могли следовать за своим войском. (15) У них у всех по подстрекательству придворных с варварской жестокостью отрезали и прижгли руки, и Дарий приказал провести их по стану, чтобы они видели его армию и, осмотрев достаточно все, могли рассказать своему царю о виденном[50]. (16) Затем Дарий снялся с лагеря и перешел реку Пинар, намереваясь преследовать по пятам предполагаемых беглецов. Но те, у кого отрезали руки, проникают в лагерь македонцев и сообщают, что за ними следует Дарий со всей доступной ему быстротой. (17) Им с трудом поверили: поэтому Александр приказал разведчикам разузнать в приморских областях, едет ли сам Дарий или кто-либо из его полководцев заставил подумать, что приближается вся армия. (18) Но когда разведчики возвращались, вдали уже показалось множество людей. Затем на полях зажглись огни, и казалось, что все охвачено сплошным пожаром, так как беспорядочная толпа из-за большого количества вьючных животных поставила шатры просторнее, чем обычно. (19) Тогда Александр приказал своим людям разбить лагерь на том месте, где они стояли, радуясь, что по всем его молитвам сражение произойдет именно в этих теснинах. (20) Впрочем, как всегда бывает, когда наступил решительный момент, его уверенность сменилась беспокойством. Он боялся той самой судьбы, по милости которой он имел столько успехов, и от мысли о ее благодеяниях, он, вполне естественно, перешел к мысли об ее изменчивости: ведь только одна ночь оставалась до исхода великого столкновения. (21) С другой стороны, он убеждал себя, что ожидаемая награда больше, чем опасность, и что хотя нет твердой уверенности в его победе, но известно одно: что он погибнет храбро и с великой славой. (22) Поэтому он приказал солдатам подкрепиться и быть готовыми и вооруженными к третьей смене караула[51]. Сам он поднялся на вершину высокой горы и при свете множества факелов принес по обычаю предков жертву богам — хранителям места. (23) Солдаты же, предупрежденные заранее и готовые к походу и к сражению, как только услышали третий трубный сигнал, бодро выступили по команде и к рассвету подошли к теснине, которую решено было занять.
(24) Посланные вперед донесли, что Дарий находится на расстоянии 30 стадиев. Тогда Александр приказывает войску остановиться и, вооружившись сам, строит его для сражения. Перепуганные поселяне сообщили Дарию о приближении врага. Но ему не верилось, что преследуемые им беглецы идут ему навстречу. (25) Поэтому немалый страх охватил всех, кто подготовился больше к походу, чем к сражению, и все поспешно начали вооружаться. Но сама суета бегавших по лагерю и созывавших своих товарищей внушала еще больший страх. (26) Некоторые поднялись на горы, чтобы оттуда увидеть приближающихся врагов, многие взнуздывали коней. Армия, беспорядочная и не имеющая единого командования, пришла в полное смятение. (27) Сначала Дарий решил занять частью своих сил горные вершины, чтобы окружить врага спереди и сзади, а там, где море прикрывало его правый фланг, бросить в бой остальные силы и теснить врага со всех сторон. (28) Кроме того, вперед были посланы с отрядом лучников 20 тысяч пехоты, чтобы, перейдя реку Пинар, протекавшую между двумя армиями, выйти навстречу македонцам; если им не удалось это сделать, они должны были отступить в горы и тайно зайти в тыл
