Коллектив авторов - Что есть что в мировой политике
БРИК (ВМС) – группа быстро развивающихся стран, обозначаемая аббревиатурой, составленной по первым буквам названий: Бразилия, Россия, Индия и Китай (Brazil, Russia, India, China). Сокращение было предложено банком Goldman Sachs, по мнению которого к 2050 г. суммарно объем экономик этих четырех стран превысит суммарный размер экономик самых богатых стран мира. Со временем появились признаки того, что названные страны стремятся сформировать политический клуб и таким образом преобразовать свою растущую экономическую власть в политическое влияние. В 2009 г. состоялся саммит глав стран – членов БРИК в Екатеринбурге. С тех пор саммиты БРИК проходят каждый год, нередко накануне встреч «Большой двадцатки». В 2011 г. к четырем странам присоединилась пятая – Южно-Африканская Республика, и группа изменила свое название на БРИКС. (М.В. Братерский)
БРИКС – см. БРИК.
Водноэнергетическая проблема – системная проблема стран Центральной Азии, возникшая из-за неравномерного распределения водных и энергетических ресурсов. Осталась в наследство Узбекистану, Казахстану, Киргизии и Таджикистану с советского периода. Общая энергосистема и единая система водопользования исчезли вместе с СССР. Решая проблему ирригации Узбекистана и южных областей Казахстана, советское руководство не смогло решить дилемму «вода = энергия». Результатом провала данной политики стали высыхание Аральского моря и региональная экологическая катастрофа. Планы советского руководства по переброске в регион Центральной Азии вод сибирских рек являлись жестом отчаяния и не были реализованы.
В годы независимости (после 1991 г.) энергетическое и водное хозяйство, прежде всего Таджикистана и Киргизии, тяжело пострадало от политической нестабильности (гражданская война в Таджикистане), потери специалистов, отсутствия технического обслуживания оборудования ГЭС. Ряд энергетических строек, включая Рогунскую ГЭС, были заморожены. Согласовать общую водноэнергетическую политику региона оказалось затруднительно.
Использование водных ресурсов Памира в зимний период для выработки электроэнергии каскадами высокогорных ГЭС регулярно приводит к водному дефициту в летний период. Летом низкий уровень воды в горных водохранилищах сказывается на урожайности хлопка и зерновых в Узбекистане и Казахстане. В среднем за последние годы урожайность в нижнем течении основных рек Центральной Азии Амударьи и Сырдарьи снизилась на 20 %. С 2007–2008 гг. проблема энергодефицита негативно сказалась на экономике Таджикистана и Киргизии. Промышленность и гражданский сектор получали электроэнергию по три-четыре часа в сутки. Объединенная энергосистема Центральной Азии (ОЭС ЦА) из-за несогласованности энергетической политики стран-участниц испытывает постоянные перегрузки.
Водноэнергетический кризис провоцирует напряженность в региональных межгосударственных отношениях. Попытки решать данную проблему на региональном уровне оказываются несостоятельными. Нарастает энергетический сепаратизм. Попытки обсуждения данной проблемы приводят к противостоянию Узбекистана и
Казахстана, с одной стороны, и Киргизии с Таджикистаном – с другой. В результате консервируется ситуация, когда экономики всех стран региона продолжают страдать от кризиса.
Остается нерешенным вопрос о платежах за воду. Страны нижнего течения рек Нарына и Нурека отказываются платить за водные ресурсы, направляемые на ирригацию сельскохозяйственных угодий. Бишкек и Душанбе, монополизируя водные ресурсы, имеют возможность оказывать давление на своих более экономически развитых соседей – Казахстан и Узбекистан. Со своей стороны Астана и Ташкент, являясь монопольными поставщиками в Киргизию и Таджикистан природного газа, не раз использовали его в качестве рычага давления на горные республики.
Позиция Ташкента в водноэнергетическом кризисе однозначна: вследствие высокой зависимости Казахстана и Узбекистана от водных ресурсов высокогорья Бишкек и Душанбе должны согласовывать свои энергетические планы с Астаной и Ташкентом.
В дискуссию о путях выхода из кризиса втянута и Россия. Решение В.и. в ЦА является важной частью задач СНГ, ЕвразЭС, ШОС, находится под пристальным вниманием ООН.
Визит Президента России В. Путина в Киргизию и Таджикистан в сентябре 2012 г. способствовал более энергичному участию России в решении энергетических проблем этих стран. Согласно подписанному в Бишкеке соглашению Россия и Киргизия договорились о строительстве и совместной эксплуатации каскада верхненарынских ГЭС, а также ГЭС Камбарата-1. Проекты данных станций всегда вызывали противодействие Узбекистана, но Москва и Бишкек пригласили Ташкент присоединиться к строительству. Таджикистан в условиях тяжелого энергетического кризиса получил поддержку в форме беспошлинной поставки в страну почти 1 млн т нефтепродуктов.
Постепенный поворот политики Российской Федерации к поиску решений В.п. в ЦА вызвал неоднозначную реакцию в Узбекистане, позиционирующему себя при содействии США и ЕС в качестве регионального лидера. Таким образом, В.п. постепенно начинает приобретать геополитический характер. (А.И. Суздальцев)
Восточноазиатская архитектура безопасности – способы обеспечения безопасности, формирующиеся в Восточной Азии и в целом в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), в частности, характеризуются наличием значительного числа механизмов
безопасности, направленных на разрешение проблем безопасности различной природы и уровня серьезности: традиционные и нетрадиционные риски, вызовы, угрозы. Однако в регионе не существует единой организации безопасности, которая бы объединила все или большинство стран региона в рамках одного военно-политического блока. Попытки, предпринимавшиеся внешними акторами по созданию такой организации, к успеху не привели. Например, потерпели неудачу усилия США создать подобную организацию в начале 1950-х годов. Сформированный в 1954 г. блок СЕАТО, в который из азиатских государств вошли Пакистан, а также две страны Юго-Восточной Азии – Таиланд и Филиппины, очень скоро доказал свою несостоятельность и быстро распался. Тогда причиной неудачи стали военная направленность созданного блока и участие в нем таких бывших колониальных стран, как, например, Великобритания, что воспринималось странами Юго-Восточной Азии, недавно получившими независимость, настороженно и даже враждебно. Институционализация многосторонней системы безопасности носила невоенный характер даже перед лицом потенциальной военной угрозы – маоистского Китая 1950—1960-х годов. Тогда странами Юго – Восточной Азии был выбран путь: создание региональной организации невоенного характера. Так в 1967 г. была образована Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Превращать ее в военный блок руководители стран-участниц не стали, на что было несколько причин. Наряду с опасностью спровоцировать радикальный Китай, наблюдались определенные сложности с выработкой членами Ассоциации общей позиции по вопросам традиционной безопасности, что было связано с относительно недавней историей независимой государственности в этих странах и нежеланием поступаться даже частью своего реального суверенитета. И сегодня ситуация осложняется наличием в регионе большого количества спорных территорий, затрудняющим процесс поиска общих решений.
Первоначальное решение воздержаться от создания военного блока позволило в будущем сделать АСЕАН центром формирующейся системы азиатской безопасности. Тем не менее между странами региона ведется активное взаимодействие в сфере традиционной безопасности: проходят совместные военные учения, налаживается сотрудничество между различными военными службами и т. д. Ключевыми региональными проблемами безопасности в регионе на сегодняшний день являются:
• территориальные споры в Южно – Китайском и Восточно-Китайском морях и обеспечение безопасности границ;
• северокорейская ядерная программа;
• модернизация Народно-освободительной армии Китая (НОАК) и связанный с этим рост военных расходов стран региона, его милитаризация;
• терроризм, экстремизм, сепаратизм; пиратство, транснациональная преступность;
• невоенные угрозы прогрессивному развитию стран региона: поддержание поступательного экономического роста и модернизация экономик государств региона.
В настоящее время существуют четыре основных модели (механизма) сотрудничества по вопросам региональной безопасности в Восточной Азии:
1. Многосторонние механизмы безопасности с участием внерегиональных держав, инициатива создания которых исходила не от АСЕАН: соглашения об обороне между пятью силами (Five Powers Defence Arrangements); антипиратское сотрудничество, ведомое Японией; Шанхайская организация сотрудничества (ШОС). Данные механизмы нацелены в основном на разрешение проблем нетрадиционной безопасности. В реализации каждого из соответствующих механизмов есть выраженный лидер, в интересах которого они в основном и функционируют. Кроме того, лидер также несет основную ответственность за поддержание работоспособности и эффективности организации.
