Юрий Никитин - Как стать писателем (2-е изд.)

Будущее – за сериалами. Но, ессно, это признак гроссмейстерства, а до гроссмейстера еще долго ползти через стазы мастера, кандидата в мастера, перворазрядника… А когда человек еще в ранге новичка, т.е. пишет рассказики, он искренне полагает, что роман – это уже вершина! И выше только твердь небесныя, хрустальныя, непрошибаемыя.

Пусть те, кто остался в старом добром времени, воротят рыла от сериалов. Но вам жить с ними. Уживетесь – литература вас примет.

Я уже писал выше, что с сериалами или циклами связана расхожая легенда, мол, сериалы писать легко, вот их и штампуют!.. С одной стороны, писать продолжения вроде бы намного проще: главные герои уже есть, образы созданы, запомнились, осталось только вести их из романа в роман.

Да, в этом есть облегчение, но только в том случае, если герой не изменяется. Как в поделках типа «Странствий Геракла», «Зены» или «Конана», где все отличие новой серии лишь в том, что герой убивает противников топором, а в прошлом побивал мечом. Или имена злодеев другие.

Но я уже писал, мера романа – сдвиг в характере. Герой должен с последней страницы сойти другим. «Перевоспитаться», как говорили в старое доброе время. Измениться! Это непросто сделать даже в одном романе, многие авторы вообще не догадываются о таком законе, но попробуйте применить к сериалу! Чтобы в каждом новом романе герой совершенствовался, да не в приемах рукопашного боя – нравственно перерождался, менял систему ценностей!

Я уже говорил, что при нынешнем рыночном отношении ко всему на свете никто не замечает абсолютнейшей безнравственности победно шествующего по планете сериала о Конане. Это же паразит, мразь, подонок, это ан­тигерой – но читают взахлеб, ставят фильмы, снимают мультики и ставят кукольные, делают компьютерные ­игры…

Да, для читателей во многом привлекательность именно в халяве. Как набирают популярность жанры женского романа и мужского, то бишь фэнтези, но автор все-таки лишь отчасти читатель, а в основном же он все-таки творец миров. С него спрос другой. Во всяком случае, больший.

Для многих ориентиры потеряны или размыты настолько, что уже и не видят разделения на Добро и Зло. Даже берутся утверждать, что нет Добра и нет Зла…

Есть! Вы его пополнение.

Нет-нет, я вовсе не против юморения, как может показаться! Сам был юмористом, прекрасное время, как вообще прекрасное время любого детства, юности, полового созревания и познания жгучих тайн. И время победного срывания всяческих покровов с мира взрослых.

Просто ситуация сродни той, когда одна из гусениц, поразмыслив, решает остаться в стазе гусеницы, а окукливаются пусть другие, и вот она растет, толстеет, становится самой сильной, умной, быстрой, умелой, остальные гусеницы на нее смотрят с восторгом и завистью, ловят каждое слово «мудрости».

Всякий из нас прошел через стадию детского юморения и срывания покровов с тайн взрослых, но мне малость неловко за взрослых дядей, часто весьма немолодых, что в коротких штанишках юмористов выступают с эстрады. Нет, я понимаю, что не все дорастают до следующего стаза, когда не только разоблачают «отдельные, изредка встречающиеся недостатки», но и сами что-то творят, просто не по ндраву перекос, когда вот таких «мыслителей» ставят выше настоящих мыслителей.

Даже не то что не по ндраву, а малость коробит. Когда дурак цитирует такого «мыслителя», хрен с ним, с дураками стараюсь не общаться, но иногда и вроде бы умный с виду и по одежде человек тоже… того, а из-за этого внутре нечто морщится. Коробится. Иногда вовсе чемоданится.

Не отступайте. Юмор – это сдача, это попытка примирения. Увы, зачастую – со Злом.

Постоянно слышу со всех сторон, что на такого-то и такого-то работают негры. Даже в свой адрес слышал. Жаль развенчивать такой красивый миф, но все же это – бред чистейшей воды. Не только о себе, но и вообще о чистом негритянстве. Одно дело, когда хорошо обеспеченный автор может позволить себе роскошь оплатить работу человека, который за него пороется в архивах, соберет данные, скажем, по войне Алой и Белой розы, другое – поручит кому-то писать за него, а потом лишь ставит свою фамилию.

Первое – вполне вероятно, второе – исключено. Почему? Да потому, что любой негр в состоянии вписать в текст, скажем, «этот роман написал я, Степан Бандера» или что-то покрепче, разбив буквы по принципу акростиха, т.е. по первым буквам слов. Или по последним. Ни один автор такое не обнаружит, пока сам негр не объявит об этом во всеуслышание. Потому ни один автор на такое рискованное сотрудничество не пойдет. Не потому, что вот такой весь из себя честный, авторы тоже бывают разные, как и депутаты, а потому, что никто в здравом уме не станет отдавать оружие шантажа в руки потенциальному противнику. Да и вообще никому не отдаст. Даже другу.

Помимо способа с вписанной зашифрованной фразой есть и множество других способов, чтобы поймать на крючок мнимого автора, а потом шантажировать, так что, повторяю, какой дурак на такое пойдет?

Но откуда же этот постоянный слух? И очень упорный, кстати? Конечно, огромную роль играет простая человеческая зависть. К тому же конкуренты стараются… Мол, у меня мало книг, потому что я работаю над текстом, а такой-то пишет халтуру, над текстом не работает, а теперь еще и негров нанял, совсем стыд потерял…

Однако же слухи возникают все-таки не на пустом месте. Не на абсолютно пустом, скажем точнее. Я в старое доброе время был свидетелем, как это получалось. Сейчас есть Интернет, большинство документов, пособий, энциклопедий и учебников можно с легкостью скачать из этой неиссякаемой кладовки. Но раньше этого не было, приходилось сутками высиживать в читальном зале Ленинки или в Исторической, переписывать от руки уникальные книги, изданные до революции и с тех пор в печати не бывавшие. И вот какой-нибудь маститый, узнав, что более молодой коллега часто просиживает в таких вот местах, просит посмотреть и для него какой-нибудь документ или какие-нибудь сведения для исторического, к примеру, романа.

Все, этого достаточно! Сперва такой искальщик документов просто счастлив, что мэтр позволил ему найти какую-то бумажку, потом, распираемый гордостью, намекает друзьям, что помогает в работе такому-то автору, скромно умалчивая, в чем его помощь заключается, а потом – Остапа понесло! – уже и рассказывает, что писал с ним, работал над таким-то романом, каторжанил на него, горбатился, негритянил, а сам все надувается от осознания своей значимости а-ля Хлестаков, уже и сам считает свою помощь настоящей совместной работой… да где там совместной работой, уже это он, оказывается, писал за такого-то, а тот только подписывал не глядя!

Заметьте, нигде и никогда не было ни одного достоверного подтверждения работы с неграми. А слухи, что, мол, Дюма сам не узнавал свои романы, ну это лихие анекдоты. Достоверность их на том же уровне, что у очевидцев посадки НЛО с зелеными человечками. Во всяком случае, я прожил долгую жизнь, общался с многими авторами, по долгу, так сказать, общественной нагрузки был в курсе многих дел, видел всю кухню очень многих плодовитых авторов, но нигде афроазиатским духом и не пахло.

Да и такой резонный вопрос: а почему эти негры сами не пишут от себя? Ведь издателю абсолютно все равно, от кого тексты и под какой фамилией. Читатель, повторяю, всегда раскроет книгу у книжной полки, прежде чем решить вопрос о покупке. И если текст плох, раскрученная фамилия не спасет.

Так что забудьте, что на вас будут пахать десятки авторов. Все, что создано плодовитыми авторами, они написали сами!

Грешит этим, вольно или невольно, и еще одна распространенная категория работников. Обычно это проявля­ется не сразу, а потом, когда уже проверить нельзя или слишком сложно: некто начинает рассказывать, как работал негром для Симонова или, скажем, Пикуля. И в подтверждение демонстрирует удивительное знание творчества, даже может показать какой-то фрагмент рукописи, густо исписанный рукой Пикуля и его, негра, рукой.

А не сразу выясняется, что такой-то в те годы работал редактором именно в том издательстве, где издавался Пикуль. И он, пользуясь безнаказанностью и всемогущей властью редактора при советской власти, густо черкал на страницах великого романиста.

Так что забудьте, что на вас будут пахать десятки авторов. Все, что создано плодовитыми авторами, они написали сами! И потому, если вы хотите, чтобы ваши книги не помещались на книжной полке, придется поработать самому.

Часть 6

Непрофессионал, т.е. просто читатель, замечает только резкую разницу в тексте. Дайте ему почитать такой шедевр, как «Слово о полку Игореве», он сразу же скиснет. Скиснет и на Тредиаковском, Державине, Сумарокове, а это были лучшие из лучших писателей тех лет. Они писали всего двести лет тому, но современному читателю разбираться в их языке уже невозможно.