Александр Кушнир - 100 магнитоальбомов советского рока
Александр «Полковник» Гноевых на записи альбома группы «Кабинет», 1986 г.
...Основным действующим лицом в стенах университетской студии на время записи стал звукооператор Александр Гноевых по прозвищу «Полковник». Будучи студентом физико-технического факультета УПИ, Полковник сотрудничал с «Сонансом» с 79-го года. Он начал с фиксации концертных записей группы, затем быстро прогрессировал как звукоинженер и спустя год уже стал настоящим колдуном звука. В студии Полковник воевал за каждый сантиметр звучания, находя при помощи арифметической линейки оптимальные варианты для расположения микрофонов и улучшения достоверности и качества звука. Например, чтобы определить, как лучше записывать фортепиано, Полковник расчертил мелом заднюю крышку рояля на небольшие квадраты, затем ставил микрофон у каждого из квадратов и заставлял Балашова играть гаммы по всей клавиатуре. Сравнивая около двадцати вариантов звучания, Полковник опытным путем выяснял, в каком квадрате лучше писать верхи, в каком - низы, а в каком - сбалансированный звук.
Так же долго Полковник возился с записью барабанов, требуя от Ивана Савицкого играть «до упора» при разном положении микрофонов.
«Вначале мне казалось, что барабаны необходимо чем-то заглушать, - вспоминает Полковник. - Потом я почувствовал, что на фирменных пластинках барабаны звучат по-другому, и понял, что инструмент должен дышать и надо обязательно оставлять вокруг него акустическую атмосферу».
Полковник записывал «Сонанс» в технических условиях каменного века - когда сделанный им фузз назывался в журнале «Радио» не иначе, как «ограничитель звука», а вершиной мечтаний казались четырехканальный пульт «Солист» и ламповый 60-ваттный усилитель. Сама запись осуществлялась одним наложением в режиме «моно»: на одну дорожку магнитофона «Тембр-2М» фиксировалась инструментальная часть, а на вторую - сумма вокала и уже записанной первой дорожки.
Примечательно, что Полковник выполнял на этой записи не только функции «санитара леса», освобождая звук от ненужных помех и искажений, но и со вкусом выставлял необходимый баланс между вокалом и инструментами. Чувствуя, что в композиции «Дискомания» присутствуют потрясающие музыкальные фрагменты («Deep Purple отдыхают», - считает Полковник), а сам текст звучит не особенно убедительно, он вывел на первый план инструменты. В самом начале «Встречи» Полковник создал эффект «патефонного голоса» - пение Пантыкина воспринимается так, словно играет старая заезженная пластинка. В «Песне о Любви» были подчеркнуты ошеломляющий вокал Насти и гениальное ритм-энд-блюзовое соло Перова на гитаре.
К осени вся работа над альбомом была завершена. Этот уникальный и безупречно записанный цикл из пяти композиций при более благоприятных обстоятельствах мог бы совершить настоящий переворот в советской рок-музыке. Замкнутая и ни на что не похожая конструкция со сложной музыкальной фактурой заложила фундамент для развития целого направления в свердловском роке, но осталась практически незамеченной в масштабах страны, вызвав локальные восторги исключительно в среде рок-критиков и серьезных музыкантов. Беда альбома состояла в непродолжительности звучания (менее 30 минут) и в том, что эта работа значительно опередила свое время, продемонстрировав музыкальное мышление, которое выглядит актуальным даже спустя два десятка лет.
...По цензурным соображениям «Песню о Любви» переименовали в «Шагреневую кожу», и альбом уже под новым названием был разослан в другие города, в частности, в Москву и в Лондон (на радиостанцию ВВС). В Свердловске он почти не распространялся, причем сразу по нескольким причинам. Этот процесс музыканты несколько легкомысленно поручили Димову. Уже в то время Димов был странной личностью - охваченный параноидальными симптомами из серии «преследуемый-преследователь», он начал прятать пленку, объясняя, что «иначе всех посадят».
Еще одной причиной «замораживания» «Шагреневой кожи» стало прекращение деятельности самого «Сонанса».
«Разногласия в группе зрели уже давно, - вспоминает Пантыкин. - Каждый из музыкантов стал достаточно опытным автором и имел собственное мнение, в каком направлении должен развиваться «Сонанс».
Неудивительно, что к концу сессии отношения между музыкантами заметно обострились. Причины кризисных разногласий носили не только творческий характер и касались не только аранжировок. В тот момент пресловутый «человеческий фактор» раздулся в группе до необъятных размеров и, по образному выражению Пантыкина, «начал цвести пышным махровым цветом». Все закончилось тем, что осенью 80-го года «Сонанс» прекратил существование, распавшись на две группы. Пантыкин (вместе с Савицким) организовал {«Урфин Джюс»}, а Димов, Балашов, Перов, Скрипкарь и Настя создали группу «Трек», тяготеющую к более жесткой и минималистской музыке. Несложно догадаться, насколько непростыми и напряженными были на первых порах отношения между музыкантами этих команд. Дело порой доходило в буквальном смысле до драк - но это уже совсем другая история.
Пропеллер (1980)
сторона А
Eilе Veel (Еще вчера)
Uks sona (Одно слово)
Veel uks Linda (Еще одна Линда)
Peniluubi blues (Блюз через Луну)
Mona Lisa naeratus (Улыбка Моны Лизы)
Oo, kaunis naine (О, красотка)
сторона В
Vollalaul (Волшебная песня)
Pankrott (Банкрот)
Talvelaul (Зимняя песня)
Kiisulaul (Песня котенка)
Punker (Пункер)
Pankrannic (Припанкованное побережье)
Die Voche (Неделя)
Helinalg (Звуковой голод)
Прийт Куулберг (гитара) и Волконский.
Этот альбом появился вскоре после официальной ликвидации «Пропеллера» - одной из первых советских панк-групп, созданной в Таллине в конце 79-го года. Студийная работа являлась неотъемлемой частью этого проекта - первые записи делались с самого начала существования «Пропеллера», а о завершении творческого процесса известило распоряжение о запрете ансамбля. Таким образом, на всю эту историю ушло шесть месяцев: с весны до начала осени 1980 года.
В Эстонии о концептуальных магнитоальбомах тогда никто не думал. Данная подборка песен была порождена не только уникальным стечением обстоятельств, но и своеобразными условиями эстонского быта и полным отсутствием представления об особенностях советской рок-жизни. Участников «Пропеллера» - музыкантов довольно известных и вполне профессиональных - тогда объединила и вдохновила идея сотворить нечто модное и панк-роковое. В качестве исходного материала был выбран не пропитанный нигилизмом британский панк, а прикольные игры соседних финнов, воспринимавших новое направление как очередную издевательскую форму интеллектуального протеста. Учитывая, что речь идет о панках, слово «интеллектуального» можно поставить в кавычки.
Образцом для опусов «Пропеллера» послужили финские музыканты вроде Эппу Нормали (сатирический панк-рок с псевдополитической окраской) и хельсинкская рок-группа «Победа», которая отражала в песнях темные стороны жизни финского пролетариата.
Пропеллеристы к своей панк-пародии отнеслись максимально серьезно и без тени иронии начали творить музыку. Основной упор делался на тексты, которые добывались музыкантами из сборников официальной поэзии. К примеру, в основу текста композиции «Еще вчера» был положен эстонский канонический вариант перевода битловской песни «Yesterday». Проигрыш на флейте давал подсказку на то, «откуда дует ветер», тогда как сама мелодия представляла собой утяжеленный вариант сырого и не по-прибалтийски диковатого панк-рока.
В остальных песнях использовались либо стихи эстонских поэтов, либо собственные тексты, стилизованные под детскую поэзию. Позднее аналогичные варианты соединения текстов известных поэтов с собственной рок-музыкой практиковались ленинградскими «Странными играми», рижским «Цементом», московскими «Веселыми картинками» и «Николаем Коперником». «Пропеллер» в подобных экспериментах оказался одним из первопроходцев, впрочем, как и во внедрении в некоторые из своих мелодий пародийного обыгрывания западных хитов. Так, композиция «Veel uks Linda» («Еще одна Линда») начиналась и заканчивалась цитатой из шлягера «Quando, Quando, Quando» (популярного в Эстонии в начале 70-х годов в исполнении Тони Рениса), а еще в одном фрагменте воспроизводилась мелодическая линия из «One Way Ticket», известной в России как «Синий иней» в исполнении «Поющих гитар».
Состав «Пропеллера» по эстонским меркам подобрался чрезвычайно сильный: вокал - Урмас Алендер, гитары - Айн Вартс и Рихо Сибул, бас-гитара - Прийт Куулберг, флейта, саксофон, вокал - Пеетер Малков, ударные - Иво Вартс, звук и вокал - Пеетер Мяритс. Все они были в эстонской рок-музыке людьми достаточно известными и ранее себя уже проявившими. Вообще сама идея зарождалась на базе творчества классиков эстонского рока - группы Ruja, в которой большая часть музыкантов до этого и играла. На раннем этапе своего рода эпицентром «Пропеллера» являлся вокалист Ruja Урмас Алендер, и поначалу весь проект строился вокруг него. Но затем каждый из музыкантов начал потихоньку привносить в музыку что-то свое, и, как обычно бывает в таких случаях, автор песни автоматически становился и ее исполнителем.
