Владислав Крапивин - Фрегат «Звенящий»

– Похоже на слово "планка", – заметил Антон.

– Да, но здесь эта "планка" оч-чень большой ширины и толщины. Лихие матросы иногда даже бегают по таким перилам, как по тротуару, хотя это и запрещено корабельными правилами. И сидеть на планшире очень удобно. Если, конечно, есть свободное время.

Сидевшие на диване Василиса и Синтаксис довольно заурчали. Видимо, представили, как приятно будет гулять по теплому от солнца планширу и сидеть на нем.

– Значит, палубное ограждение у нас готово? – спросила Ксеня. Наверно, ей опять хотелось побегать по палубе.

– Имей в виду, больше я прыгать за тобой не буду, – сказал Вася.

– Тихо, господа гардемарины, – остановил их строгий боцман Пёрышкин. – С ограждением еще не покончено… Представьте, огородили мы палубу плотным фальшбортом. А тут – шторм. Дождь льет, волны хлещут через планшир! Скоро вода будет с ним вровень и палуба превратится в дно бассейна. А нам ведь не до купания…

– Надо на уровне палубы проделать отверстия! – догадался Слава.

– Так и делают. А порой поступают проще – не пришивают к стойкам нижний пояс фальшборта, оставляют щели. Такая щель или отверстие для стока воды называется ШПИГАТ. Имейте ввиду – не "шпинат" (что, как известно, овощ) и не "шпагат" (то есть веревочка), а шпигат. Шпигаты весьма полезны и при хорошей погоде, когда скатывают палубу…

– Главное, чтобы ничего не ронять из карманов, чтобы не смыло в шпигат, – предупредил всех Антон.

– Но не всегда ограждения делаются в виде фальшборта, – продолжал Яков Платонович. На небольших судах, на яхтах и катерах иногда ставят р е л и н г и. Это легкие поручни из металлических трубок. Релингами же часто ограждают корабельные мостики, верхние палубы на рубках и надстройках.

А еще бывают л е е р н ы е ограждения. Это когда между специальными стойками натягивают трос, сплетенный из проволок или растительных волокон. Он-то и называется ЛЕЕР.

Бывают штормовые леера: их укрепляют над палубой в ожидании непогоды, чтобы легче было держаться на ногах при сильной качке.

Кстати, есть у лееров и другое назначение – на них поднимают дополнительные паруса. Но это уже совсем другая тема…

– Ну уж теперь-то строительство корпуса у нас закончено? – спросила Ксеня.

– Не совсем. Мы настелили верхнюю палубу (и промежуточные, внутри корпуса, заодно), поставили ограждение. Но ведь на палубе есть много чего…

– Люки, – напомнил Антошка.

– Люки мы тоже сделали. Но есть еще ПАЛУБНЫЕ НАДСТРОЙКИ и РУБКИ. Коснемся и этой темы.

– А чем они отличаются друг от друга? – спросил Слава и приготовил карандаш.

– Существенный вопрос. Отличие есть и очень характерное. Палубная н а д с т р о й к а всегда одной ширины с корпусом. Ее боковые стенки сливаются с фальшбортом и бортом. Поэтому, если вам нужно, скажем, попасть со шкафута на бак, а на пути – надстройка, ее по палубе вдоль фальшборта не обойдешь. Надо по трапу подняться на крышу надстройки (а она тоже называется палубой, или мостиком, и, конечно, ограждена) и спуститься с другой стороны.

А р у б к а напоминает будку или домик, поставленный на палубу. По ширине она меньше корпуса, и ее можно обойти со всех сторон. Кстати, не догадываетесь, откуда такое название?

– По-моему, это не иностранное, а вполне русское слово, – сказал Слава.

– Разумеется! Раньше на старинных русских судах – ладьях и кочах – на палубах ставили избушки. В них помещались обычно кормщики (по-современному – капитаны). Там же хранились карты, инструменты и всякое имущество. Такую избушку делали из бревен – так же, как привыкли строить на берегу. То есть избушку "рубили" с помощью топоров. Оттуда и пошло название, хотя нынешние рубки мало напоминают те бревенчатые домики.

Теперь названия часто приобретают иной смысл. Рубками иногда называют служебные помещения независимо от того, в какой части судна они находятся: "радиорубка", "штурманская рубка", "рулевая рубка". На военных судах есть рубки "командирские", "боевые"…

Но все-таки следует запомнить основные различия между рубками и надстройками. Поэтому давайте нарисуем:

– Наконец-то мы с корпусом, кажется, разобрались до конца, – полувопросительно заметила Ксеня.

– Да, если не касаться подробностей, – вздохнул Яков Платонович. – А подробности… Эх, сюда бы нашего знакомого Мотю. Он очень любит рассказывать о всяких корабельных деталях… Но по каким-то колдовским причинам Мокроступыч не может покидать свое сказочное пространство. Поэтому продолжим без него. Еще несколько слов о том, что есть на палубе…

Там много разных устройств и приспособлений. По бортам – изогнутые ш л ю п б а л к и с подвешенными на блоках шлюпками. Машины для подъема якорей, причальные тумбы. Обо всем этом – позже. А вот трубы… Они торчат из палубы в разных местах и служат для вентиляции. Их верхние концы выгнуты и широкие горловины направлены так, чтобы на ходу засасывать во внутренние помещения свежий воздух…

– А дымовых труб, как на пароходах, на парусниках не бывает? – спросил Слава.

– Встречаются и такие. Ведь и на парусных судах ещев девятнадцатом веке стали иногда ставить двигатели. Вспомните кино "В поисках капитана Гранта". На яхте "Дункан" среди мачт дымила высокая труба.

Впрочем, сейчас трубы дымят редко даже на моторных судах. Пароходов на морях почти не осталось, а теплоходы, дизельэлектроходы и прочие современные "ходы" сжигают в своих машинах нефть или газ. От такого топлива дыма не много, громадные трубы там не нужны. Все чаще можно видеть лайнеры, сухогрузы и другие моторные суда без привычных для глаза труб. Это самые современные.

Но многие корабельные архитекторы говорят, что морскому судну без трубы никак нельзя. Некрасиво. Нарушаются, мол, давние традиции. И устраивают в великанских трубах все, что может придти в голову: хозяйственные помещения, ангары для вертолетов и даже рестораны.

Дело еще и в том, что на корабельных трубах с давних пор принято изображать эмблемы судовых компаний. А их в мире великое множество, и каждая хочет нести свой знак на видном месте. Лучше, чем на широкой и высокой трубе, такого места не сыскать.

И чего только на этих трубах не бывает! Громадные разноцветные буквы и цифры, всякие символические знаки, птицы, звери, рыцарские гербы, звезды, драконы…

Один мой знакомый капитан собирал коллекцию таких "трубных" эмблем. У него был толстый альбом с рисунками, фотографиями и вырезками из морских журналов. Начнешь разглядывать – не оторвешься…

– А у нас на "Звенящем" будет корабельная труба и машина? – спросил Слава.

– Труба ни к чему. А небольшой дизельный двигатель поставим. Чтобы легче было подходить к берегу и маневрировать в узких местах.

– И не стоять на месте во время штиля! – подсказала Ксеня.

– Да… Но я надеюсь, что в парусах "Звенящего" всегда будет хороший ветер.

– Значит, сейчас займемся парусами? – подскочила Ксеня.

– Какая ты нетерпеливая. Еще и мачты не поставлены, на чем паруса-то будут держаться? Мачтами и займемся… Нет, прежде повторим все, что знаем о корпусе. Только коротко. Кто скажет, из чего состоит корабельный корпус?

Пока Вася, Антон и Ксеня переглядывались, Слава аккуратно поднял руку.

– По-моему, так. Корпус парусного судна состоит из

н а б о р а,

о б ш и в к и,

п а л у б ы с о г р а ж д е н и е м и

п а л у б н ы х н а д с т р о е к и р у б о к.

– Что же, коротко и ясно. Только надо заметить, что в принципе так же устроены и корпуса моторных судов. Конечно, в них гораздо больше сложных деталей, но основные части все те же, и названия у них прежние… А теперь пора пить чай и отправляться по домам. До завтра.

– А завтра что будет? – спросил Антон Штукин. Он во всем любил определенность.

– Завтра мы, наконец, начнем вторую часть занятий о парусном корабле… Когда я на "Меридиане" объяснял курсантам устройство парусника, то говорил так:

"Парусное судно принято рассматривать по четырем разделам… Для самых непонятливых объясняю проще: парусник состоит из ч е т ы р е х ч а с т е й. Первая: КОРПУС.

– Его мы уже изучили и построили! – нетерпеливо напомнила Ксеня.

– Вторая часть – Р А Н Г О У Т. Это мачты, реи и прочие длинные штуки, которые служат, чтобы нести на себе паруса.

Третья – Т А К Е Л А Ж. Это все тросы, все снасти на корабле.

– А четвертая часть – П А Р У С А! – не выдержал Антон Штукин. – Все понятно!

– Дед, а почему ты раньше не говорил о таком разделении? – слегка обиделась Ксеня. – С этого надо было начинать.

– С этого обычно и начинают. Но я, по правде говоря, хитрил. Хотел посмотреть, как вы будете заниматься наукой. Не надоест ли вам после первого или второго раза?

– Нам?! Надоест?! – негодующе вскричали четверо юных курсантов. Их поддержали Синька и Василиса – обиженно взвыли.