Майкл Гельдер - Оксфордское руководство по психиатрии

Острые органические психические расстройства изредка сопровождаются преступным поведением. Диагностические проблемы могут возникать в случаях, когда психическое состояние преступника улучшается до того, как его обследует врач.

Иногда с преступлениями может ассоциироваться старческое слабоумие (сенильная деменция), хотя вообще преступное поведение среди людей пожилого возраста не относится к распространенным явлениям. Насильственные преступления редки. Иногда пожилые мужчины совершают преступления на сексуальной почве, — как правило, в форме непристойных действий по отношению к детям. Обычно такие мужчины на протяжении всей жизни испытывали определенные затруднения в сексуальной сфере, но ранее не совершали подобных преступлений. В любом случае, когда пожилой мужчина обвиняется в преступлении на сексуальной почве, очень важно рассмотреть вопрос о возможности деменции.

Остается неясным, распространена ли преступность среди больных эпилепсией в большей степени, чем среди тех, кто не страдает этим заболеванием. Такая неопределенность является следствием использования необъективных методов подбора изучаемых групп и применения разных определений эпилепсии при различных исследованиях.

Известно, что в тюрьмах содержится больше больных эпилепсией, чем следовало бы ожидать исходя из распространенности данного заболевания среди населения в целом (см.: Gunn 1977а); такие данные особенно характерны для групп молодых заключенных и лиц, осужденных за насильственные преступления. По-видимому, припадки сами по себе не являются значимой причиной преступлений. Однако некоторые больные эпилепсией могут страдать мозговым расстройством, которое вызывает как припадки, так и преступное поведение; возможно также, что асоциальные действия являются реакцией на общие социальные трудности, обусловленные болезнью. Нередко утверждают, что связанное с насилием поведение, включая синдром эпизодического дисконтроля, ассоциируется с аномалиями на ЭЭГ при отсутствии клинической эпилепсии. Однако доказательства в пользу этого мнения неубедительны (см.: Fenton 1986). Возможно, что в исключительно редких случаях причиной преступления выступают эпилептические автоматизмы.

Депрессивное расстройство

Иногда это расстройство бывает связано с кражами в магазинах (см.). Намного серьезнее то, что тяжелое депрессивное расстройство может привести к убийству. В подобных случаях преступлению обычно предшествует бред определенного содержания: например, больному представляется, что мир слишком ужасен, чтобы он и его близкие могли жить в нем; придя к такому заключению, он убивает свою жену или детей, чтобы «избавить их от этого кошмара», а затем нередко совершает самоубийство. Мать, страдающая послеродовой депрессией, иногда может убить новорожденного или других своих детей. В редких случаях при тяжелом депрессивном расстройстве больной совершает убийство под влиянием персекуторного убеждения; в этом случае жертвой может стать человек, который представляется ему ответственным за все его несчастья и страдания. Довольно часто идеи собственной виновности и никчемности побуждают больных в состоянии депрессии к признанию в совершении преступлений, которых они на самом деле не совершали.

Не подтверждены убедительными данными сообщения о наличии связи между аффективным расстройством и социопатическим поведением (см.: Reich 1985 — обзор).

Мания

Маниакальные больные могут быть чрезмерно расточительными; не считаясь со своими возможностями, они подчас приобретают драгоценности, меха или автомобили, за которые не в состоянии заплатить. Некоторые берут напрокат автомобили и не возвращают их, или похищают чужие машины. Их могут обвинить в мошенничестве или обмане. Больные манией также склонны к раздражительности и агрессивности; это может привести к насильственным преступлениям, хотя насилие редко бывает тяжким.

В вопросе о связях между шизофренией и преступлением все еще нет определенности из-за сложностей с методикой подбора изучаемых совокупностей лиц и сравнимых групп населения. Большинство проведенных исследований были посвящены убийству, а о других формах насильственных преступлений известно немного.

Taylor и Gunn (1984b) при осмотре 1241 подследственного, находившегося под стражей в тюрьме, обнаружили значительно более высокую распространенность шизофрении среди тех, кто впоследствии был осужден за убийство и поджог, чем можно было бы предположить исходя из показателей распространенности этого заболевания среди населения в целом.

Однако в результате проведенного в Западной Германии обширного исследования преступников с психическими расстройствами был сделан вывод, что риск совершения убийства у больных шизофренией, по-видимому, лишь умеренно повышен по сравнению со среднестатистическими показателями среди населения в целом (Böker, Häfner 1977).

Как уже упоминалось ранее, у некоторых больных шизофренией преступление является одним из выражений общей неспособности адаптироваться к жизни в обществе. Эти люди, как правило, апатичны; им не хватает рассудительности, они не в состоянии строить логически верные суждения. В прошлом такие пациенты часто становились постоянными обитателями психиатрических больниц; в настоящее время они живут главным образом вне специализированных учреждений, иногда испытывают крайнюю нужду и лишения. Совершаемые ими преступления обычно малозначительны, но поскольку они, как правило, повторяются, это может привести к многократным краткосрочным заключениям в тюрьму (Valdiserri et al. 1986).

В другой группе больных шизофренией преступность является следствием бреда и галлюцинаций. Согласно Planansky и Johnston (1977), насилие у больных шизофренией может быть связано с любым из следующих признаков: сильным страхом и потерей самоконтроля при наличии несистематизированного бреда; непреодолимыми побуждениями; инструкциями, получаемыми от галлюцинаторных голосов; неконтролируемым маниакальным возбуждением; систематизированным параноидным бредом, включающим убеждение в необходимости обороняться от врагов. Taylor (1985), опросив подследственных с психозами, находящихся под стражей в тюрьме, пришел к выводу, что большинство случаев тяжкого насилия у этих больных обусловлены психиатрическими симптомами. Как упоминается в разделе об опасности (см.), если больной шизофренией угрожает насилием, это следует воспринимать очень серьезно; в большинстве случаев насильственные действия, приводящие к тяжелым последствиям, совершают те, чьи агрессивные намерения уже известны психиатрам. (См.: Taylor 1986а — обзор риска насилия при психозе.)

Психические расстройства у женщин-преступниц

В Великобритании среди лиц, осужденных за различные преступления, мужчин в девять раз больше, чем женщин, а среди заключенных в тюрьмах численность мужчин в 33 раза превышает численность женщин. И хотя в какой-то мере такие данные могут быть связаны с более низким уровнем выявляемости и регистрации преступлений, совершаемых женщинами, главным образом это отражает существенные различия в поведении.

Среди совершаемых женщинами преступлений наиболее распространено воровство. На магазинные кражи приходится половина всех случаев осуждения женщин за преступления, преследуемые по обвинительному акту. Напротив, насильственные преступления и преступления на сексуальной почве нетипичны для женщин (O’Connor 1987). Доказано, что женщины допускают в основном такие формы асоциального поведения, которые закон оценивает менее строго (по сравнению с теми, за которые обычно в уголовном порядке преследуются мужчины): например, приставание к мужчинам на улице и некоторые виды мошенничества, связанные с социальным обеспечением. Однако в общем представляется, что женщины более законопослушны, чем мужчины.

Широко признано, что значительная доля преступлений, совершаемых женщинами, связана с психическими расстройствами. Психические расстройства часто встречаются у заключенных женского пола в тюрьмах (Turner, Tofler 1986). Как установили Martin et al. (1978), наиболее достоверными признаками, указывающими на высокую вероятность в дальнейшем повторного осуждения, у женщин являются психическое расстройство (главным образом наркотическая зависимость и асоциальное расстройство личности) и анамнез гомосексуализма.

Все чаще и чаще предменструальный синдром выдвигается защитниками в уголовных процессах в качестве этиологического фактора преступлений, и в нескольких недавних судебных решениях это было признано. Возможно, что предменструальные симптомы могут осложнить или усугубить существовавшие и до этого социальные и психологические проблемы, но весьма маловероятно, чтобы они выступали как первичная причина преступлений.