Саида Сахарова - Чудеса в решете
И они, взявшись за руки, отправились сначала на кухню к маме Ромашовой. Она, вся розовая и вся в муке, пекла ароматный воздушный пирог и так обрадовалась их словам, что дала попробовать чего-то необыкновенно приятного: немного сладкого и немного кисловатого, белого и тающего.
Потом они отправились к папе Ромашову. Долго заглядывали под газету, чтобы он их увидел, а когда, наконец, он увидел и услышал те же слова, что они маме сказали, то очень обрадовался, отложил газеты в сторону и вместе с Машей и Сашей начал фотографировать:
Сашин мост с фарфоровым мальчиком;
Машу и Сашу вместе и каждого отдельно;
розовую маму в муке;
румяный удавшийся пирог;
Машу на балконе и балкон без Маши, а за балконом сиреневые облака на сиреневом небе.
Саша щелкнул спуском не один, а три раза и долго смотрел в синий глазок на себя перевернутого. Маша тоже смотрела и тоже щелкала…
Интересно, какие слова сказали Маша и Саша? Может быть, им что-то подсказала Калинка-маленькая? Нет, мне кажется, они сами догадались, какие слова надо сказать и, самое главное, как сказать. Как ты думаешь, Младший Читатель?
…Пока они фотографировали, мама прибрала в кухне, вытерла насухо стол и достала с полки две большие коробки. В белой коробке с выдвижным ящичком и многими отделениями были разноцветные нитки, иголки, резинки, кнопки, пуговицы, ножницы и сантиметр. Синяя коробка была доверху набита лоскутами, лентами, тесьмой и кружевами.
Тут же она пристроила гладильную доску и утюг. Принесла тюбик чудодейственного клея «Феникс», несколько листов белой бумаги и миллиметровки, прозрачную пластмассовую линейку и двухцветный карандаш: с одной стороны красный, с другой — черный.
— Что вы будете делать? — спросил Саша.
— Вы начнете шить? — спросила Маша.
— Интересно было в кукольном театре? — тоже спросила мама.— Понравился кукольный спектакль?
— Очень! — заулыбалась Маша.—Так было замечательно!—И вспомнила… и смутилась.
— Да я не про ваши капризы! Теперь вы все сами поняли,—отмахнулась мама.— Я о другом. Хотите дома или в школе устроить кукольный театр? Я научу вас мастерить кукольных артистов. Это могут быть и звери.— И она нарисовала льва.
— Такой лев получится?—удивился Саша.
— То, что я нарисовала, называется эскиз. Когда начнем льва мастерить из материала, может быть, слегка его изменим. Теперь по этому эскизу сделаем чертежи на миллиметровке, специальной чертежной бумаге… Смотрите. Здесь все части по половинке: туловище, голова, хвост, лапы. Зачерним черным грифелем оборотную сторону миллиметровки и, наложив ее на белые листки, не торопясь обведем по контуру. Теперь вырежем ножницами все детали из белой бумаги. По две детали туловища, головы и хвоста — и по четыре детали передних и задних лап… Ну-ка, Маша и Саша, найдите лоскуты подходящего цвета!
Ребята усердно пересмотрели богатство синей коробки и нашли лоскуты: песочного цвета и поярче, оранжевые. С одной стороны лоскуты были гладкие, а с другой — мохнатые.
— Молодцы, нашли подходящий материал. Сейчас и начнутся отклонения от эскиза. Внимание! Подумайте! Туловище и хвост можно сделать оранжевыми, а голову и лапы песочными. Тогда лев получится бледным, печальным. А если наоборот, то получится краснощеким веселым здоровяком.
— Хотим веселого!
— Хорошо. Пусть будет веселый лев. Утюгом разгладим лоскуты, пришпилим булавками к внутренней гладкой стороне ткани бумажные детали, внимательно очертим их карандашом… Теперь так же внимательно вырежем ножницами, не задевая черной линии, все детали… До сих пор мы чертили черным карандашом. Повернем карандаш, отступим на полсантиметра от черной линии и проведем вторую — красную. По красной линии начнем сшивать детали.
— На машинке?
— Можем на машинке, можем и руками, стежком «вперед иголку».— И Лёкина мама показала, как это делается.— Стежки следует вести точно по красной линии, как можно мельче и крепче, чуть-чуть затягивая нитку… Запомним, что чертили мы на левой, изнаночной, стороне и сшивали так же. Теперь выворачиваем наше шитье… Разглаживаем утюгом через мокрую тряпку швы. Набиваем поролоном все части. А в хвост протянем проволоку. У льва хвост упругий, сильный… К туловищу пришьем лапы, голову, хвост. Внутренним швом. Из ниток сделаем гриву и кисточку на хвост. Сложим нитки петлями, приклеим клеем «Феникс». Еще добавим несколько черточек и закончим работу.
— Разве это работа? — удивилась Маша.—Это —игра! Лёкина мама на нее ласково посмотрела и погладила
по стриженой макушке.
— По-твоему игра — веселая? А какая работа?
— Скучная — вы уезжаете на работу каждый день так рано, когда мы еще спим! Трудная — все приходят с работы усталые.
— Когда ты весь день играешь, ты разве не устаешь?
— Ого, еще как устаю!
— Значит, не усталость и не раннее вставание отличают работу. И не скука. Работа похожа на игру, только играют в нее взрослые. Иногда про кого-нибудь говорят: «Работает играючи». Это значит легко, с удовольствием, ловко. От работы приходит радость. Каждому человеку хочется показать, на что способны его руки, его голова. Вы красили забор. Не устали разве?
— Устали! — ответила Маша,—Но мы отдохнули и еще в теннис сколько играли. А ограда получилась очень красивая, все идут и смотрят.
— Такой подарок себе сделали,—улыбнулась мама.— А теперь закончим нашу работу-игру. Вышьем коричневой ниткой рот и нос льву. Пришьем маленький красный лоскуток…
— Язык! —сказал Саша.—И загнем хвост.
— А уши! Уши,—прошептала Маша.
— Уши забыли! Вырежем из оранжевого лоскута круглые уши, приклеим «Фениксом». Капнем, дадим подсохнуть полминутки и прижмем.— Она все так и сделала и спросила: — Сколько длятся полминутки?
Саша скорее вспомнил и выпалил:
— Тридцать раз сказать: «Раз… и…» Нам Лёка объяснила!
— А!— Мама одобрительно закивала головой.—Ну, тогда считай!
Саша считал, считал, даже устал. А прошло только полминуты! Раньше он думал, что минута — чепуха, полминуты — совсем чепуха, а оказывается, не так. За минуту можно длинный прут покрасить, можно пятно на шортах отчистить, можно пять строчек в книжке прочитать, можно пыльные башмаки вытереть и щеткой до блеска надраить. А за половину — только! — минуты можно уши льву приклеить!
— Теперь всё на месте.—Мама потрогала уши, они держались крепко,—Но лев еще не настоящий. Сейчас мы выберем ему… Что?
— Глаза. Нарисуем ему глаза! — закричал Саша.— Скорее.
— Спокойно. В таком деле спешка не годится. Не нарисуем, а пришьем. Выбирайте две одинаковые.—И высыпала на стол полную пригоршню мелких пуговиц.
С каким вниманием Маша и Саша выискивали необходимые пуговицы! Наконец нашли четыре пары: черные, коричневые, голубые и серые.
— У львов не бывают серые глаза,— сказала Маша, придвигая выбранные черные пуговицы.
— Бывают,—твердо сказал Саша и выдвинул серые.
— Спорить не надо. Мы примерим и тогда решим,— сказала Лёкина мама.
По очереди приложили пуговицы к мордочке льва. И вот что оказалось.
Серые — сделали льва хмурым.
Коричневые — сонным и безразличным.
Черные — свирепым.
А приложили голубые пуговицы чуть-чуть косовато, прихватили их голубой ниткой, и… лев получился веселый, добродушный увалень. Такой смешной! Такой смешной!!
— О-о-о! — зашумели, запрыгали, затанцевали Маша и Саша.
— Ох-хо-хо! — смеялась, никак не могла остановиться мама.
На этот шум прибежал прикорнувший в кресле с газетой папа. И тоже стал смеяться. Мама, чуть не плача от смеха, переставила попрямее, правильнее, голубые пуговицы и пришила их крепко, крест-накрест, черной ниткой. И все сразу перестали смеяться. Перед ними стоял не веселый увалень, а
смелый и храбрый,
сильный и стойкий
и отважный…
— Это лев по имени Лев! — сказал Саша и вытянулся в струнку, расправив плечи.
— Лев — герой! — подтвердил папа.
— Только язычок надо спрятать,—шепнула Маша.
— Правильно,—и мама убрала язычок.—Да-а! Вот, оказывается, как интересно мастерить игрушки! Одна-две детали, особенно такая важная, как глаза, могут изменить облик, характер, судьбу кукольного артиста. Как хотите? Оставим его смелым и храбрым или снова сделаем глупым и веселым?
И все задумались…
А ты, Читатель, как бы решил? Тебе по душе какой лев?
…И все разошлись в разные стороны, унося кто коробку, кто линейку и карандаш, кто оставшиеся листы бумаги и тюбик клея «Феникс». Вещи поставили, положили на только им принадлежавшие места. Как быстро мама Ромашова принесла все, что ей понадобилось! За несколько минут. Все вещи стояли, лежали на точных, известных, привычных местах. А если бы клей валялся за полками, лоскуты по всему дому, пуговицы в неизвестном ящике шкафа, а карандаш и линейка за газовой плитой? Ничего бы не получилось. Не стоял бы сейчас на столе в кухне лев по имени Лев, с гордо поднятой гривастой головой.
