Джон Митчинсон - Вторая Книга всеобщих заблуждений
В 2004 г. Донателла Мораццити и Доменико Канале из университета Пизы измерили уровень тестостерона у двух групп добровольцев, по двенадцать женщин и двенадцать мужчин в каждой. Первая («группа любви») состояла из тех, кто влюбился в течение последних шести месяцев, тогда как вторая группа («контрольная») включала в себя либо одиночек, либо людей с продолжительными стабильными отношениями. Так вот, оказалось, что уровень тестостерона у мужчин из «группы любви» ниже, чем у мужчин из «контрольной группы», в то время как у женщин из «группы любви», наоборот, уровень гормона был выше, чем у участников из «контрольной группы». На этом основании исследователи вывели теорию: на стадии влюбленности подобная сбалансированность может служить средством для временного устранения (либо снижения) эмоциональных различий между полами.
Тестостерон – это гормон. Гормоны (от греческого hormao, «возбуждать», «приводить в быстрое движение») – химические вещества, выделяемые железами в одной части тела, которая использует кровоток для переноса информации и воздействия на клетки в других его частях.
Еще один гормон, прогестерон, производящийся плацентой во время беременности, также присутствует в бататах и древесине ивы, что предполагает его роль как предшественника эволюции современных животных.
Окситоцин — гормон, отвечающий за материнский инстинкт; биологи любовно называют его «веществом умиления». Окситоцин действует как противоядие при стрессе и страхе и облегчает установление социальных, родительских и сексуальных уз. У нейроэкономистов (тех, кто объединяет психологию, экономическую теорию и нейробиологию для изучения механизмов принятия решения на разных уровнях сложности) существует игра «Инвестор», помогающая научиться считать свои и чужие деньги. Так вот, пара впрысков окситоцина в ноздри повышает степень доверия между игроками вдвое.
Какова самая большая угроза водоснабжению после стихийного бедствия?
Да, мы тоже так думали, но – нет, это не трупы людей. Это те, кто остался жив.
Мнение Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) на сей счет однозначно: «Необходимо особо отметить, что убеждение в том, что причиной эпидемий холеры служат трупы людей, погибших в результате бедствий, стихийных или антропогенных, является ложным».
Холера – это острая кишечная (диарейная) инфекция, вызываемая холерным вибрионом, Vibro cholerae. Она передается при попадании инфицированного фекального материала в ротовую полость либо через зараженную пищу и воду. Убивает холера обезвоживанием и почечной недостаточностью. В Европе XIX века холера была явлением настолько обыденным, что стала сущим благом для наследников с низкими моральными принципами. Смерть отравленных небольшими порциями мышьяка (в обиходе мрачно-шутливо именовавшегося «наследственным порошком») часто приписывали холере, имевшей сходные симптомы.
Инкубационный период холеры может занять считанные часы (вот почему она распространяется так быстро, сокрушая всяческие попытки ее сдержать), а смерть может наступить в течение дня. Несмотря на то что примерно у 75 % инфицированных симптомы не проявляются, смертоносный микроб может присутствовать в их экскрементах до двух недель, способствуя распространению болезни. Люди с ослабленной иммунной системой (например, при недостаточности питания или носители ВИЧ) умирают от холеры в первую очередь.
Однако самое ужасное даже не в этом. Идеальным местом для распространения холеры служат лагеря беженцев, где спасшиеся от стихийного бедствия люди сбиваются в кучу, где не хватает чистой воды и нет возможности должным образом локализовать и обрабатывать экскременты. То же относится и к крупным городам, чья инфраструктура оказывается поврежденной, скажем, землетрясением, наводнением или «гуманной интервенцией» путем так называемых «управляемых бомб».
Трупы людей в этот расчет не идут: в мертвом теле патогены холеры быстро становятся безопасными. И все же в миф о том, что причиной холеры являются «горы трупов», верят почти повсеместно, даже уважаемые источники новостей повторяют его всякий раз, когда за стихийным бедствием в той или иной точке мира следует вспышка холеры.
Возможно, величайший трагизм (или позор, в зависимости от того, как на это смотреть) ситуации в том, что холера вовсе не является болезнью неизлечимой. Эффективное лекарство – раствор сахара и соли, принимаемый через рот, или «пероральная регидратация», – просто и недорого. Своевременный прием такого раствора спасает жизнь более чем в 99 % случаев. И тем не менее, по оценкам ВОЗ, каждый год от холеры умирают 120 тысяч человек.
Не то чтобы нам так уж хотелось вас напугать, но знать это, как нам кажется, вы должны: седьмая в истории человечества пандемия холеры началась в 1961 г. в Индонезии и продолжается до сих пор, перекинувшись на Азию, Европу и Африку. В 1991 г. она достигла Латинской Америки, не видевшей холеру более века. Это самая длительная (с определенной долей вероятности) из всех пандемий холеры, происходивших до сих пор, – возможно, в первую очередь потому, что современные виды транспорта перемещают инфицированных людей и пищу с такой потрясающей оперативностью.
Пандемия – это эпидемия, затрагивающая весь мир. Пандемии, как правило, заканчиваются, когда не остается людей для их дальнейшего распространения: то ли из-за выработки иммунитета, то ли из-за вакцинации, то ли из-за того (да простят нас за выражение), что все сдохли.
Каков был положительный эффект Великого лондонского пожара?
Он дал сэру Кристоферу Рену шанс реконструировать собор Св. Павла. Но вот чего Великий лондонский пожар не сделал точно – он не очистил город от чумы.
Никто не знает наверняка, что остановило чуму 1665–1666 гг., но (вопреки тому, что преподают многим поколениям учащихся школ) это определенно не был Великий пожар сентября 1666 г.
Массовая вспышка чумы (вероятнее всего, принесенной в Англию на торговых судах с хлопком из Амстердама) произошла в начале 1665 г. Это была первая за тридцать лет крупная эпидемия, однако к началу следующего года болезнь уже начала отступать. За последнюю неделю февраля 1666 г. в Лондоне было зарегистрировано всего 42 случая смерти от чумы (сравните с 8000 умиравших каждую неделю сентября 1665 г.). Король вернулся в столицу 1 февраля 1666 г. И хотя, по разным оценкам, «черная смерть» унесла около 100 тыс. жизней (20 % тогдашнего населения Лондона), пик эпидемии миновал за полгода до Великого пожара в сентябре.
Кроме того, районы столицы, выгоревшие во время пожара, – главным образом. Сити, где было полностью уничтожено 80 % имущества, – не являлись основными очагами чумы, поскольку бушевала она в пригородах – на севере, востоке и юге.
Никто точно не знает, что остановило чуму. Возможно, ее спонтанный характер. Эпидемии прекращаются так весьма часто: истощаются сами собой из-за того, что распространяются слишком быстро и имеют такой высокий уровень смертности, что им просто некуда дальше идти. В этом, кстати, одна из причин, почему вирус Эбола не убил больше людей в Африке: высокий (99 %) уровень смертности предполагает такой же быстрый спад эпидемии.
Еще одна из возможных причин исчезновения чумы в Лондоне – жесткое насаждение старинного метода заколачивать досками дома, где поселилась болезнь. На дверь вешали замок и ставили часового на 20–28 дней. Страшно даже подумать, какая судьба была уготована тем, кто оставался внутри.
Еще труднее постичь пример деревушки Им в графстве Дербишир. В Им чума прибыла из Лондона в сентябре 1665 г. вместе с несколькими тюками ткани для местного портного. Не прошло и недели, как портной умер. Чтобы остановить распространение «черной смерти», местные жители (ведомые священником-пуританином и викарием-англиканцем) добровольно отрезали себя от всего остального мира. Когда спустя год первым посетителям наконец-то разрешили войти в деревню, их встретила всего четверть от былого числа селян.
Болезнь косила безжалостно, но, видимо, наобум. Так, одна из жительниц, Элизабет Хауи, осталась жива и здорова несмотря на то, что похоронила мужа и шестерых детей. Еще одним выжившим, вопреки всем теориям вероятностей, был человек, помогавший ей в этом печальном деле, – Маршалл Хауи, неофициальный местный могильщик.
Возможна ли жизнь вечная?
Да.
Позвольте представить: медуза Turritopsis nutricula, единственное бессмертное существо на планете…
Взрослая особь Turritopsis nutricula выглядит как любая маленькая медуза. Прозрачное колоколовидное тельце, около 5 мм в диаметре, с бахромой из восьмидесяти (или около того) жалящих щупальцев. Внутри – ярко-красный желудок в форме креста, если смотреть на медузу сверху.
Как и большинство представителей семейства книдарии (от греч. knide, «крапива жгучая»), малютка Turritopsis — хищник, использующий свои щупальца сперва для того, чтобы «оглушить» планктон, а затем всосать его через рот-по-совместительству-анус. Через тот же проход самки Turritopsis выталкивают из себя яйца, после чего самцы орошают их семенем. Оплодотворенные яйца опускаются на дно океана, где каждое прилепляется к какому-нибудь камню и начинает расти, постепенно превращаясь в нечто похожее на крохотную морскую актинию: стебелек со щупальцами, называемый полипом (от греч. poly, «много», и pons, «ступня»).
