Светлана Ермакова - Царское Село и Павловск

Но художника непреодолимо тянуло на берега Славянки. Он ощутил здесь такой простор для творчества, такую свободу, какая ему и не снилась. Хозяйка Павловска не скупилась на средства, и Гонзаго имел возможность реализовать свои самые смелые замыслы.

Гонзаго был твердо убежден, что ландшафт предоставляет богатейший выбор для всевозможных художественных решений. Надо только суметь увидеть и использовать его природную красоту.

Художник писал: «Искусство садовода заключается в умении распознать характер зримых предметов, вперемежку рассеянных природой повсюду, и в подчинении их такому порядку, который усиливает их воздействие, чтобы сильнее ощущалось производимое ими впечатление».

Пейзаж в долине Славянки

Двенадцать дорог расходятся от центральной площадки, словно радиусы-лучи. У каждой дороги есть свое звучное название. Так, одна из них называется дорогой Красного молодца, а другая – дорогой Зеленой женщины.

Все радиальные дороги соединены поперечными просеками. Весь участок в плане напоминает звезду. Поэтому вся эта пустынная местность получила название Большой звезды.

С дорогами-лучами Большой звезды пересекаются другие прямолинейные дороги, создавая пять малых звезд. Их аллеи тоже имеют романтические названия: Красное солнце, Молодой жених, Дружеская.

Но, несмотря на геометрически правильный рисунок планировки этого района, весь его облик воспринимается как естественный лес с удобными просеками для прогулок и верховой езды.

Вся сила таланта Гонзаго проявилась при создании обширного района Белой березы в восточной части парка. Площадь этой территории равна 250 га. Основы планировки участка заложил когда-то Камерон, взяв в качестве отправной точки поляну с одинокой березой в центре. Отсюда прямыми лучами расходились 8 дорог.

Преобразив эту часть парка, Гонзаго дал возможность посетителям ощутить все многообразие русской северной природы. По сторонам извилистой Английской дороги один вид сменяет другой, не менее прекрасный. «Что шаг, то новая в моих глазах картина», – так писал о Павловске В. А. Жуковский. Гонзаго предстает в этой композиции «мудрым садоводом», который, «придумывая план, намечает последовательность различающихся между собой сцен, артистически подготовленных, сообразно свойствам замысла, особенностям и характеру участка».

Кроме того, при оформлении участка Гонзаго умело избавлялся от лишних деталей. Один из современников вспоминал, что мастер каждое утро совершал обход парка в сопровождении одного из учеников, несущих за ним ведерко с краской и небольшую кисть.

Гонзаго указывал на деревья и кустарники, которые юноша помечал краской. Это означало, что данные экземпляры подлежат подстрижке или вырубке. Художник даже называл себя «хирургом-оператором природы». Очищая парк таким образом от ненужной растительности и умело компонуя различные виды растений, Гонзаго добивался поразительного эффекта при минимальных затратах.

В районе Белой березы Гонзаго работал на протяжении 25 лет. Кажущаяся естественность этого участка парка скрывает многолетний труд и подлинное искусство художника, создавшего эти замечательные пейзажи.

Всякий, кто попадает сюда, сразу ощущает очарование этих мест. Рощи, перелески и луга прекрасны в любое время года. Многообразие великолепных пейзажей никого не оставляет равнодушным.

Недалеко от границы между районом Белой березы и Новой Сильвией есть небольшой участок, который назвали Самым красивым местом. После сумрака лесной дороги в просветах огромных вековых деревьев неожиданно открывается светлый луг, окруженный с трех сторон веселыми рощицами. Его живописная панорама привораживает взгляд, поражая своим совершенством.

Пейзаж в районе Белой березы

Хорошо изучивший театральные законы сценической перспективы, он знал, как на зрителя действует внезапно открывшийся простор, обрамленный зелеными кулисами растительности.

В конце Тройной липовой аллеи при Павле I был устроен плац для проведения военных парадов и учений (Парадное поле). На этом месте Гонзаго создал естественный пейзажный участок, свободно компонуя кустарники, рощицы и отдельные деревья.

В отличие от района Белой березы, где было вырублено много лишних растений, здесь пейзаж создавался в основном новыми насаждениями. В центре Парадного поля был выкопан большой пруд с живописным островком посередине.

Через территорию Парадного поля проходят 14 дорожек, вдоль которых Гонзаго расположил такие высокие газоны, что со стороны не видно ног и кажется, будто посетители не идут, а плывут по аллеям, все их движения кажутся мягкими и плавными.

И все же Гонзаго в Павловском парке проявил себя не только как мастер-паркостроитель, но и как архитектор, только его постройки не дожили до наших дней. Работал мастер и в Павловском дворце. По его проекту была построена галерея между центральным и боковыми корпусами дворца. Ее так и называют галереей Гонзаго.

Это сооружение представляло собой открытую колоннаду из пяти пролетов, вытянутую полукругом. Торжественный характер галерее придавали многочисленные статуи, лавры, мирты, а также нарисованное на холсте продолжение колоннады, уходящее в бесконечность.

Иллюзия, созданная Гонзаго, была всегда совершенно реальной, без малейшего присутствия преувеличения и нарочитой приподнятости. Если в декорациях художника Бибиены человек казался маленьким, слабым и ничтожным, то пейзажи и декорации его ученика Пьетро Гонзаго никогда не унижали и не подавляли. Его творения всегда были предельно естественны и вызывали ощущение подлинности.

Умение художника создавать реальные живописные панорамы, вызывавшие в душе каждого человека живой отклик, поражало современников.

Существует предание, согласно которому однажды возле театральных декораций оказалась дворовая собачонка, которая упорно пыталась проникнуть на деревенскую улицу, нарисованную на холсте. Всякий раз она, натыкаясь на полотно, с громким и возмущенным лаем отскакивала и делала все новые попытки попасть на окраину деревни, созданной искусной рукой Пьетро Гонзаго.

Как было уже сказано выше, в 1814 г. в Павловске готовились к встрече Александра I и в спешном порядке возвели танцевальный зал, пристроив его к Розовому павильону. Зал декорировал Гонзаго.

Красотой убранства он мог поспорить с любым залом во дворце: великолепный плафон, канделябры и люстры тонкого рисунка, сложный орнамент и протянутые через все помещение прекрасные гирлянды роз – все восхищало.

Чтобы преобразить окружающую обстановку, мастер разместил за павильоном холст с нарисованной на нем сельской перспективой идиллического характера, модного в то время.

Декорация была выполнена с таким совершенством, что многие с легкостью поверили, что за несколько дней за павильоном действительно была создана целая деревня со всеми традиционными хозяйственными постройками.

Современники были в буквальном смысле очарованы искусством Пьетро Гонзаго. Художник продолжал творить до глубокой старости. Он ставил перед собой все новые сложные задачи, не делая ни малейшей скидки на возраст.

Гонзаго словно рисовал пейзаж, подбирая деревья с учетом цветовой гаммы в разные времена года. Золото кленов и берез, серебро ив, бронза дубов и зелень хвои создавали яркие по цветовым сочетаниям картины русской осени.

В своем творчестве художник исходил из глубокого знания декоративных качеств зеленого материала, из которого и формировался пейзаж.

Один из своих трудов Гонзаго озаглавил «Музыка для глаз». В частности, он писал в своем трактате: «Деревья значительно отличаются друг от друга формой и цветом; среди них решительно имеются и веселые деревья, и изящные, и печальные, и гордые, и величественные и т. п.».

Создавая пейзаж, Гонзаго ориентировался на породы деревьев средней и северной полосы: березу, осину, ель, рябину, сосну. Они были главными составляющими его художественной палитры.

Творчество Гонзаго в Павловске – это целая эпоха в существовании царской резиденции. Завершив работу по формированию паркового ансамбля, он создал произведение искусства, не имеющее себе равных. «Музыкой для глаз» можно назвать весь Павловский ансамбль.

В первой трети XIX в. завершился период масштабных строительных работ во дворце и его окрестностях. Можно считать, что формирование дворцово-паркового ансамбля в Павловске продолжалось всего в течение полувека.

Для истории 50 лет – срок совсем небольшой. Для создания архитектурного ансамбля были привлечены крепостные мастера и вольнонаемные рабочие.