Линдон ЛАРУШ - ВЫ НА САМОМ ДЕЛЕ ХОТЕЛИ БЫ ЗНАТЬ ВСЕ ОБ ЭКОНОМИКЕ?
В таком случае энергия системы будет соответствовать издержкам и расходам по производству всех физических товаров и связанной с ними продукции, а свободная энергия соответствовать чистой прибыли предприятия в целом. Интересующие нас математические выражения получаются при изучении эффектов повторного вложения этой свободной энергии (чистого дохода) в энергию системы в качестве добавки.
Показателем эффективности этой деятельности (выбранным в качестве меры действия математической функции) является экономия труда в том виде, как она была определена в начале книги. Очевидное действие повторного использования свободной энергии для повышения энергии системы состоит в повышении экономических затрат на душу населения, что может показаться прямо противоположным желаемым результатам. Кажется, что в процветающей экономике достигается прямо противоположный конечный эффект: общественная стоимость производства рыночной корзины постоянного наполнения снижается, т.е. происходит экономия труда. Для обнаружения ошибки, заключенной в этом парадоксе, нам следует признать, что в наших расчетах произошло смешение «божьего дара с яичницей». Да, энергия системы в самом деле возрастает, но стоимость обеспечения и поддержки этой энергии (стоимость труда) понижается. Возрастает стоимость энергии на душу экономически активного населения, но затраты рабочей силы на ее производство сокращаются в достаточной степени, чтобы снизить среднюю стоимость труда на душу населения. Этот результат и соответствует показателю эффективности, выбранному для задания нашей математической функции.
Теперь еще раз обоснуем этот парадокс с точки зрения изменения значения отношения свободной энергии к энергии системы. Если бы объем потока энергии был постоянным в течение последовательных циклов экономического процесса, описанного с позиций термодинамики, то рост энергии системы на душу населения в результате преобразования «возвращаемой» свободной энергии системы в добавок к энергии системы должен бы привести к уменьшению отношения свободной энергии к энергии системы [2]. В таком случае, по мере постоянного расширения математической функции (экономического процесса) это отношение опустилось бы до нуля. Если же мы учтем эффекты истощения естественных ресурсов внутри замкнутой термодинамической системы, то это отношение через некоторое время станет отрицательным. Экономический (термодинамический) процесс разрушится.
В случае замкнутого термодинамического процесса тот факт, что отношение свободной энергии к энергии системы снижается подобным образом, означает, что этот процесс соответствует математической функции, известной как энтропийная функция, иными словами, главная пружина раскручивается. На самом деле, при рассмотрении человеческого существование в целом, повышение потенциальной относительной плотности населения доказывает, что в экономических процессах осуществляется желаемый антиэнтропийный результат. Это значит, что повышение потенциальной относительной плотности населения соответствует математической функции, характеризуемой отрицательной энтропией или негэнтропией. Именно это является характерной чертой и процессов жизни, включая существование человеческого рода.
Если мы безоговорочно примем постулаты калориметрической теории теплоты, то сам факт негэнтропийности человеческого бытия означал бы, что продолжительное существование общества неизбежно привело бы к истощению самими людьми энергетических источников окружающей нас природы. Это одна из логических посылок, используемых неомальтузианским Римским клубом и его сторонниками. Более информированные люди из этих кругов утверждают: «Да, возможно, что и живые системы и даже нормально функционирующая экономика являются негэнтропийными вплоть до настоящего времени. Но проблема состоит в том, что нам приходится снижать потребление ограниченных запасов энергии из окружающей нас среды до такой степени, что мы уже не можем продолжать действовать негэнтропийно».
Ранее, как и в докладе Римского клуба 1978 года «Пределы роста», Денис Медоуз и Джей Форрестер из Массачусетского технологического института утверждали, что экономика является энтропийной по самой своей сути. Их аргументы в основном обосновывались при помощи леонтьевской модели отношений «затраты-выпуск», модели, использованной для создания применяемого в американской системе счета национального дохода, эта же система была использована также ООН и многими странами для определения ВНП национальных экономик. Этот самый распространенный метод счета национального дохода неверен в самой своей сути по многим важным причинам. Наиболее серьезная ошибка (это касается, в частности, «Пределов роста») состоит в использовании того, что сейчас называется системным анализом, применении систем линейных уравнений для описания отношений «затраты-выпуск» в экономических процессах. Такое использование линейных уравнений совершенно произвольно устанавливает, что технологические процессы внезапно и полностью приостанавливаются этот момент, когда полученные с их помощью данные вводятся в компьютер. Следует также отметить, что Медоуз и Форрестер довольно произвольно ввели в свои вычисления оценку данных по природным ресурсам, которая была не просто пессимистически низкой, но даже не соответствующей действительности. Из этих двух ошибок, допущенных в их работе; более серьезной стало применение систем линейных неравенств, т.е. системного анализа.
Более того, эта книга-заблуждение была использована как отправная точка для аргументов о необходимости сдерживания технологического прогресса. Сначала принимается безоговорочное утверждение об отсутствии технологического прогресса, а затем, при помощи системного анализа, приводятся доказательства, почему этот несуществующий технологический прогресс должен быть приостановлен. Действительно, доказав в «Пределах роста», что приостановка технологического прогресса приведет к глобальной катастрофе, авторы затем из этого сделали вывод о необходимости сдерживания технологического прогресса. Это похоже на следующий силлогизм: поскольку длительный перерыв в принятии пищи приводит людей к смерти, то необходимо отказаться от еды вообще. По-видимому, для Медоуза, Форрестера и их поклонников смерть человеческого рода была бы предпочтительнее признания полной несостоятельности системного анализа.
Аргументы автора и его единомышленников по данному вопросу заставили ведущих неомальтузианцев, включая тех, кто делает погоду в Римском клубе, изменить внешний вид своей аргументации [3]. Получившая широкую известность работа автора по вопросу роста потенциальной относительной плотности населения смутила их до такой степени, что они отказались от доктрины Медоуза-Форрестера из «Пределов роста» в пользу простой пародии на физиократов XVIII века. Теперь эти политики настаивают на том, что допустимая нагрузка обитаемых земель перекрыта уже существующим уровнем населения. Они утверждают, что Вселенная в целом управляется законом энтропии и что длительное человеческое существование повышает скорость, с которой Вселенная приближается к неизбежной тепловой смерти, к «Сумеркам богов» (Gotterdammerung). Другими словами, они полагают, что человеческие попытки поддержать или увеличить существующий уровень населения при помощи технологического прогресса увеличивают скорость, с которой человечество расходует невозобновимые источники энергии из окружающей среды. Они утверждают, что человечество уже перешло или стоит на пороге такого уровня потребления энергии, который превышает возможности окружающей среды. Таким образом, если довериться тому, что чуть ли не все запасы дерева, нефти и угля истощены, то получается, что мы должны будем также закрыть АЭС и прекратить на неопределенный срок финансирование разработок по созданию промышленных термоядерных энергетических установок, поскольку они «слишком» технологичны. Как видим, неомальтузианцы не только иррациональны, но и последовательны в своем безумии.
Должно быть совершенно ясно, что указанные выше аргументы неомальтузианцев претендуют на признание в науке, поскольку они полностью полагаются на три мнимых закона термодинамики, В начале этой главы мы уже указывали, что эти три закона были произвольно введены в термодинамику, начиная примерно с 1850 г.
Формально суть дела состояла в том, что труд Сади Карно 1824 года был использован Рудольфом Клаузиусом для переработки. В 1850 г. Р.Клаузиус изложил то, что в наши дни стало известным как второй закон термодинамики. Для дополнения данной формулировки второго закона с целью 1 объяснения заключенных в нем очевидных ошибок потребовалось введение первого и третьего законов термодинамики. Совместные усилия Клаузиуса, Гельмгольца, Максвелла и Больцмана возвели этот вымысел в ранг внушающих трепет законов. На самом деле основанием этой конструкции была доктрина Лапласа и его ученика и последователя Коши, разработанная еще в начале XIX столетия. Клаузиус, Гельмгольц, Максвелл и Больцман работали в основном в рамках, заданных Лапласом и Коши, в рамках их весьма специфической доктрины «излучения черного тела» и «статистической теории тепла», которая приводит науку в недоумение вплоть до сегодняшнего дня. Это недоразумение открыто господствовало в науке с тех пор, как упавший духом Больцман покончил с собой у святыни Турнунд-Таксис в замке Дуино, принадлежавшем Рильке.
