Я. Засурский - Писатели США. Краткие творческие биографии

Начало творческой деятельности Джеймса относится к периоду своеобразного литературного междуцарствия в США: романтизм уже перестал быть господствующим направлением, реализм еще не сложился. В творчестве Джеймса, одного из зачинателей американского психологического реализма, с особой силой проявилась преемственная связь романтизма и реализма, характерная для литературного развития Европы и Америки.

Среди наставников Джеймса в овладении реалистическим методом важнейшая роль принадлежит О. Бальзаку и И. С. Тургеневу.

В 1875 г. Джеймс навсегда покидает Соединенные Штаты и переселяется в Европу, так как, подобно многим другим американским писателям, чувствует себя лишним на родине, где враждебность буржуазии культуре проявлялась особенно резко, и надеется найти в Европе, с ее тысячелетними культурными традициями, более благоприятные условия для творчества. Встречается в Париже с крупнейшими представителями европейского реализма: Тургеневым, Г. Флобером, Э. Золя, А. Доде, Гонкурами, общение с которыми для молодого автора оказывается чрезвычайно плодотворным. Особенно сильное впечатление, судя по статьям и письмам Джеймса, производит на него Тургенев. В конце 1876 г. переезжает из Парижа в Англию, которая становится его пристанищем на всю дальнейшую жизнь.

Европейский период творчества открывается романом «Родрик Хадсон» (Roderick Hudson, 1876), в центре которого трагическая судьба молодого американского скульптора, погубленного враждебными обстоятельствами и собственным эгоцентризмом. В 1877 г. вышел в свет роман «Американец» (The American), изображающий единоборство представителя Нового Света с феодальными предрассудками аристократической Европы. Столкновение пуританского (американского) и эпикурейского (европейского) типов отношения к жизни — тема повести «Европейцы» (The Europeans, 1878). Громкий успех принес Джеймсу рассказ «Дейзи Миллер» (Daisy Miller, 1879), героиня которого, молодая американская девушка, терпит жестокое поражение, пытаясь отстоять свою независимость от посягательств скованного кастовыми условностями европейского общества.

Зрелости реалистический метод Джеймса достигает в повести «Вашингтонская площадь» (Washington Square, 1881) и романе «Женский портрет» (The Portrait of a Lady, 1881). В первом на тонко выписанном социально-психологическом полотне показано уродующее воздействие денежных расчетов на хрупкий мир человеческих чувств. «Женский портрет»-сложное, многоплановое произведение, где поставлена проблема реализации эмерсоновской доктрины «доверия к себе».

В 1886 г. Джеймс создает два романа на политически злободневные темы. «Бостонцы» (The Bostonians) — сатира на традиции либерального реформаторства в Новой Англии. «Княгиня Казамассима» (The Princess Casamassima) — попытка осветить деятельность анархистского подполья в британской столице.

В 1880-1890-х гг. создает ряд новелл и повестей, отличающихся тонким психологизмом и совершенством формы: «Письма Асперна» (The Aspern Papers, 1888), «Лжец» (The Liar, 1889), «Урок мастера» (The Lesson of the Master, 1892), «Ученик» (The Pupil, 1892), «Бруксмит» (Brooksmith, 1892), «Узор ковра» (The Figure in the Carpet, 1896), «Поворот винта» (The Turn of the Screw, 1898) и т. д.

В середине 90-х гг. Джеймс пережил серьезный кризис, связанный с неудачным сценическим опытом — провалом пьесы «Гай Домвилл» (Guy Domville, 1895), однако сумел вынести полезный урок из поражения, стал широко использовать в своих произведениях драматические приемы, добиваясь сплава повествовательного и сценического принципов.

С появлением в 1897 г. повести «Пойнтонская добыча» (The Spoils of Poynton) начинается переход Джеймса к «поздней манере», которая характеризуется значительным усложнением художественной формы, диктовавшимся стремлением писателя как можно глубже проникнуть в тайники человеческого сознания, точнее передавать тончайшие, трудноуловимые оттенки чувств и душевных движений. В «поздней манере» написаны повести «Что знала Мейзи» (What Maisie Knew, 1897), «Неуклюжий возраст» (The Awkward Age, 1899), «Священный источник» (The Sacred Fount, 1901); романы «Крылья голубки» (The Wings of the Dove, 1902), «Послы» (The Ambassadors, 1903), «Золотая чаша» (The Golden Bowl, 1904) и др.

В трех последних романах Джеймс обращается к своей излюбленной теме: развернутому сравнению Европы и Америки, однако теперь из трактовки темы почти исчезают бытовые сопоставления, зарисовки нравов и т. п. Коллизия переносится в сферу морально-философских обобщений, приобретая характер аллегории или притчи. Так, в «Послах» раскрывается драма пуританского сознания в запоздалом столкновении с «языческим» жизненным опытом. В «Крыльях голубки» исследуется сложный комплекс нравственных проблем: вины, предательства, любви эгоистической и самоотверженной, выбора между вульгарным успехом и возвышенным поражением. Европа и Америка выступают здесь как символы противостоящих друг другу нравственных категорий.

В поздних произведениях Джеймс смело, хотя и не всегда удачно, экспериментирует в области формы и делает ряд открытий, предвосхитивших некоторые особенности развития романного жанра в XX в., что относится, в частности, к его концепции «точки зрения» как центрального организующего принципа повествования. Концепция основана на признании очевидной зависимости познаваемого объекта от познающего субъекта. Предметом исследования становится не просто окружающая действительность, но механизм ее преломления через призму индивидуального сознания.

Джеймс внес большой вклад в теорию романа. В 1907–1909 гг. пишет серию предисловий к нью-йоркскому собранию своих сочинений, составившую единый цикл, оказавший немалое влияние на развитие английской и американской критики. Его программные вещи — «Искусство прозы» (The Art of Fiction, 1885), «Будущее романа» (The Future of the Novel, 1899), «Новый роман» (The New Novel, 1914), а также большое число работ, посвященных творчеству Готорна, Эмерсона, Тургенева, Ч. Диккенса, Э. Троллопа, Джордж Элиот, Бальзака, Флобера, Золя, Т. Готье, П. Мериме и других писателей.

В 1915 г. Джеймс принял британское подданство, стремясь отмежеваться от двойственной политики правящих кругов США, оттягивавших вступление Америки в первую мировую войну, однако незадолго до смерти распорядился захоронить свой прах на родине, чем подтвердил, что, невзирая на обстоятельства, остался американским художником.

В России переводится с 1876 г. В 1981 г. опубликован 2-томник его избранного.

Джефферс (Jeffers), [Джон] Робинсон (10.1.1887, Питтсбург, Пенсильвания — 20.1.1962, Кармел, Калифорния) — поэт. В течение полувека выпустил более двух десятков поэтических сборников: первый — «Кувшины и яблоки» (Flagons and Apples) — в 1912 г., последний — «Начало и конец» (The Beginning and the End) — опубликован посмертно (1963). Родился в семье преподавателя пресвитерианской теологической семинарии. Получил образование в частных лицеях Швейцарии и Германии. После возвращения на родину работал некоторое время в Вашингтонском университете, занимался медициной, зоологией, лесоводством. В 1914 г. Джефферс поселился «на краю континента» (так называется одно из его ранних стихотворений), в небольшом калифорнийском поселке Кармел. Там на скале, нависшей над океаном, он своими руками построил каменный дом-башню, где и прожил всю жизнь.

Начинал Джефферс в традиционном романтическом духе, подражая английским и американским поэтам второй половины XIX в. Эксперименты в поэтике, которыми увлеклись многие современники, его не заинтересовали. Вслед за У. Уитменом развивал традиции библейского стиха, в основе которого лежит принцип ритмической эквивалентности удлиненных строк. Таким свободным, порой приближающимся к ритмизованной прозе стихом написаны повести «Фамарь» (Татаг, 1924), «Чалый жеребец» (Roan Stallion, 1925), «Женщины на Пойнт-Сур» (The Women at Point Sur, 1927), драматическая поэма «Башня, возвышающаяся над трагедией» (The Tower Beyond Tragedy, 1925), которые принесли ему известность. Наиболее плодотворная пора Джефферса — конец 20-х и особенно 30-е гг. За это время им было опубликовано 13 стихотворных книг. После выхода сборника «Озлись на солнце» (Be Angry at the Sun, 1941) поэт писал сравнительно немного.

Творчество Джефферса представляет собой оригинальное явление в американской поэзии нашего столетия, отстоящее от ее магистральных направлений. Едва ли можно говорить о сколько-нибудь заметной эволюции поэта: стихотворения, написанные в 20-е гг., почти невозможно отличить от написанных 30 лет спустя. Раз найдя свою тему и стиль, поэт в дальнейшем не изменял своей манере.

Философско-эстетические взгляды Джефферса сформировались под воздействием получившей распространение после первой мировой войны концепции «кризиса гуманизма». Знакомство с философией истории О. Шпенглера укрепило в сознании поэта мысль, что отчужденность и взаимная жестокость, ставшие, как он полагал, нормой человеческих отношений, — закономерный результат развития «денежной цивилизации», которую он объявил «врагом человека» и которой, вслед за Шпенглером, предрекал неминуемую гибель. Все поэтическое творчество Джефферса — мрачно-торжественная похоронная песнь «современному человеку». Основной порок своей эпохи Джефферс определял понятием «интроверсия», которое заимствовал у К. Г. Юнга и переосмыслил на свой лад. «Интроверсия», по Джефферсу, — это непомерный индивидуализм, «вовнутрь-направленность», гипертрофированная «страстность» современного человека, которая приводит к тому, что «99 % всей человеческой энергии растрачивается на нескончаемое состязание с себе подобными». Убежденный, что «интровертированность» стала чем-то вроде рокового проклятия человечества, он называл «эксцессы интроверсии» разновидностью «социального инцеста». Эта метафора объясняет, почему наряду с темой насилия, жестокости смерти в его поэзии столь существенное место занимает тема кровосмесительной любви. Феномен «социального инцеста» наиболее глубоко исследуется поэтом в его многочисленных переработках античных драм рока (в частности, «Орестеи» Эсхила и «Ипполита» Еврипида). Как подчеркивал Джефферс, инцест в его поэмах символизирует бесплодные борения страстей, которые переживает человек «нашей урбанистической, машинной цивилизации». Некоторые критики считают самой большой удачей Джефферса вольный перевод трагедии Еврипида «Медея» (1946), которая с успехом была поставлена на Бродвее.