Дмитрий Самин - 100 великих памятников
«С самых юных лет обладал он таким спокойным характером, что ни радость, ни горе никак не отражались на выражении его лица». В его сочинении «К самому себе» есть такие слова: «Всегда ревностно заботься о том, чтобы дело, которым ты в данный момент занят, исполнять так, как достойно римлянина и мужа, с полной и искренней сердечностью, с любовью к людям, со свободой и справедливостью; и о том также, чтобы отстранить от себя все другие представления. Это удастся тебе, если ты каждое дело будешь исполнять, как последнее в своей жизни, свободный от всякого безрассудства, от обусловленного страстями пренебрежения к велениям разума, от лицемерия и недовольства своей судьбой. Ты видишь, как немногочисленны требования, исполнив которые всякий сможет жить блаженной и божественной жизнью. Да и сами боги от того, кто исполняет эти требования, ничего больше не потребуют.
Время человеческой жизни — миг; ее сущность — вечное течение; ощущение — смутно; строение всего тела — бренно; душа — неустойчива; судьба — загадочна; слава — недостоверна. Одним словом, все, относящееся к телу, — подобно потоку, относящееся к душе — подобно сновидению и дыму. Жизнь — борьба и странствие по чужбине; посмертная слава — забвение.
Не поступай ни против своей воли, ни вразрез с общим благом, ни как человек опрометчивый или поддающийся влиянию какой-нибудь страсти, не облекай свою мысль в пышные формы, не увлекайся ни многоречивостью, ни многоделанием…»
Антонин Пий приобщил Марка Аврелия к управлению государством в 146 году, дав ему власть народного трибуна. Помимо Марка Аврелия Антонин Пий усыновил также Луция Вера, так что после его смерти власть перешла сразу к двум императорам, совместное правление которых продолжалось до кончины Луция Вера в 169 году. Но в период их совместного правления решающее слово всегда принадлежало Марку Аврелию.
Время правления династии Антонинов было едва ли не самым благополучным в истории Римской империи, когда не только город Рим, но и провинции пользовались благами мирного времени и переживали экономический подъем, причем для провинциалов широко распахнулись двери Рима. Элий Аристид, обращаясь к римлянам, писал: «При вас все для всех открыто. Всякий, кто достоин государственной должности или общественного доверия, перестает считаться чужеземцем. Имя римлянина перестало быть принадлежностью только города Рима, но стало достоянием всего культурного человечества. Вы установили такое управление миром, как будто он является единой семьей.
В наше время все города соперничают между собой в красоте и привлекательности. Везде множество площадей, водопроводов, торжественных порталов, храмов, ремесленных мастерских и школ. Города сияют блеском и красотой, и вся земля цветет, как сад»
О Марке Аврелии античные историки отзываются так «От всех прочих наклонностей Марка Аврелия отвлекали философские занятия, которые сделали его серьезным и сосредоточенным. От этого, однако, не исчезла его приветливость, какую он проявлял, прежде всего, по отношению к своим родным, затем — к друзьям, а также и к менее знакомым людям. Он был честным без непреклонности, скромным без слабости, серьезным без угрюмости», «К народу он обращался так, как это было принято в свободном государстве. Он проявлял исключительный такт во всех случаях, когда нужно было либо удержать людей от зла, либо побудить их к добру, богато наградить одних, оправдать, выказав снисходительность, других. Он делал дурных людей хорошими, а хороших — превосходными, спокойно перенося даже насмешки некоторых. Он никогда не проявлял пристрастия в пользу императорского казначейства, когда выступал судьей по таким делам, какие могли бы принести последнему выгоду. Отличаясь твердостью, он в то же время был совестлив».
Однако на долю римлян в правление Марка Аврелия выпало много бедствий. Жизнь заставила императора-философа стать отважным воином и осмотрительным правителем.
В 162 году римлянам пришлось начать военные действия против парфянских войск, которые вторглись в Армению и Сирию. В 163 году Рим одержал победу над Арменией, а в следующем году — над Парфией. Но ни Армения, ни Парфия не были превращены в римские провинции и сохранили фактическую независимость.
Победа римлян в значительной мере была сведена на нет тем обстоятельством, что в 165 году в римских войсках, находившихся на Востоке, началась чума. Эпидемия перебросилась в Малую Азию, в Египет, а затем в Италию и на Рейн. В 167 году чума захватила Рим.
В том же году мощные германские племена маркоманнов и квадов, а также сарматы вторглись в римские владения на Дунае. Ещё не была закончена война с германцами и сарматами, как начались волнения в Северном Египте.
После подавления восстания в Египте и после окончания войны с германцами и сарматами в 175 году наместник Сирии Авидий Кассий, выдающийся полководец, провозгласил себя императором, и над Марком Аврелием нависла угроза потерять власть. Античные историки так пишут об этом событии: «Авидий Кассий, на Востоке провозгласивший себя императором, был убит воинами против воли Марка Аврелия и без его ведома. Узнав о восстании, Марк Аврелий не очень разгневался и не применил никаких суровых мер к детям и к родным Авидия Кассия. Сенат объявил его врагом и конфисковал его имущество. Марк Аврелий не пожелал, чтобы оно поступило в императорскую казну, и поэтому по указанию сената оно перешло в государственную казну. Марк Аврелий не приказывал, а лишь допустил, чтобы убили Авидия Кассия, так что для всех было ясно, что он пощадил бы его, если бы это от него зависело»
В 177 году Рим воевал с мавританцами и победил. В 178 году на римские владения снова двинулись маркоманны и другие племена. Марк Аврелий вместе со своим сыном Коммодом возглавил поход против германцев, и ему удалось достигнуть больших успехов, но снова началась чума в римских войсках.
От чумы 17 марта 180 года Марк Аврелий и скончался на Дунае в Виндобоне (современная Вена).
На портретах Марк Аврелий предстает человеком, живущим внутренней жизнью. Все, что возникло уже при Адриане, в нем доводится до последней черты. Исчезают даже те холеность и внешний лоск, которые связывали Адриана с внешним окружением. Ещё гуще и пушистее волосы, ещё длиннее борода, ещё ярче дробится светотень в прядях и локонах. Ещё сильнее разработан рельеф лица, с глубоко западающими морщинами и складками. И ещё выразительнее взгляд, переданный совершенно особым приемом: зрачки высверлены и подняты к тяжелым, полузакрывшимся векам. Взгляд и есть самое главное в портрете. Это новый взгляд — тихий, ушедший в себя, отрешенный от земной суеты.
От почетных памятников Марка Аврелия сохранились триумфальная колонна в честь германских и сарматских походов и конная статуя. Триумфальная колонна была сооружена в 176–193 годы по образцу колонны Траяна. Колонна Марка Аврелия сложена из тридцати мраморных блоков со скульптурным рельефом, который поднимается спиралью и развертывает перед зрителем картины боев с сарматами и маркоманнами. Наверху стояла бронзовая статуя Марка Аврелия, впоследствии она была заменена статуей св. Павла. Внутри колонны лестница из 203 ступеней освещается 56 световыми отверстиями. Площадь, в центре которой стоит колонна Марка Аврелия, лаконично называется Пьяцца Колонна.
Монументальная бронзовая конная статуя Марка Аврелия создана около 170 года. В 16-м столетии статуя после долгого перерыва вновь была установлена по проекту Микеланджело на площади Капитолия в Риме на пьедестал строгой формы. Она рассчитана на рассмотрение с разных точек зрения, впечатляя великолепием пластических форм. Проживший жизнь в походах, Марк Аврелий изображен в тоге — одежде римлянина, без императорских отличий. Образ императора — воплощение гражданственного идеала и гуманности. Сосредоточенное лицо стоика исполнено сознания нравственного долга, спокойствия духа. Широким умиротворяющим жестом обращается он к народу. Это образ философа, автора «Размышлений наедине с собой», безразличного к славе и богатству. Складки одежды сливают его с могучим корпусом великолепно отлитого медленно идущего коня. Движение коня как бы вторит движению всадника, дополняя его образ. «Прекраснее и умнее головы коня Марка Аврелия, — писал немецкий историк Винкельман, — нельзя найти в природе».
Статуя Будды из Тахт-и-Бахи
(около 300 г.)
Статуя Будды из Тахт-и-Бахи — один из шедевров гандхарского искусства, представляющий собой позднюю стадию развития местной скульптуры.
В первых веках новой эры в глубинных областях Индии в искусстве продолжалось постепенное развитие исконных местных традиций. Но на ее северо-западной окраине, где расположены «Ворота Индии», через которые происходили все сухопутные вторжения в страну, в это время вновь начали происходить важные события, приведшие к большим изменениям в местном искусстве, — к образованию гандхарской школы скульптуры.