Ф. Брокгауз - Энциклопедический словарь (Б)

Один купец из Сунапаранты примкнул к учению Будды, хотел проповедовать его своим родственникам, и спросил на это разрешение у Гаутамы. «Народ в Сунапаранте, отвечал ему учитель, – очень дерзок. Если люди обругают тебя, что ты будешь делать»? – «Я не стану отвечать им», сказал купец. – «А если они ударят тебя, что ты будешь делать»? – «Я не стану бить их» – отвечал он. – «А если они захотят убить тебя»? – «Смерть сама по себе не есть зло; многие из нас желают смерти, чтобы избавиться от мирской суеты, но я шагу не сделаю, чтобы отдалить или приблизить ее». Эти ответы показались Будде удовлетворительными, и он отпустил этого купца на проповедь. В другой раз Гаутама, исцелил молодую женщину, по имени Казаготами, лишившуюся от горя рассудка. Казаготами рано вышла замуж и родила ребенка, будучи сама еще девочкой. Ребенок вскоре умер. Несчастная мать, прижимая мертвого ребенка к груди, бегала из дома в дом и просила дать ей для него какого-нибудь лекарства. Один из приверженцев Будды сказал ей, что сам лекарства дать ей не может, но знает такого человека, который может помочь ей. Ее привели в Гаутаме. «Учитель, сказала она, кланяясь, – не знаешь ли ты такого средства, которое помогло бы моему ребенку»? – Знаю, отвечал он. – Достань мне горсть горчичного семени из такого дома, в котором никогда не умирал бы ни сын, ни родитель, и никто из родных или из рабов". Женщина ушла и везде куда она ни входила, она получала на вопрос: «не умирал ли кто-нибудь в семье», один и тот же ответ, что живых мало, а умерших много. Наконец, она стала успокаиваться, и пошла обратно к Гаутаме, оставив ребенка своего в лесу. – «Принесла ли ты горчичного семени»? спросил ее учитель – «Не принесла, отвечала она, – потому что живых мало, а мертвых много». Он стал излагать ей свое учение о непрочности всего земного, так что сомнения ее разъяснились, и она, помирившись со своим несчастьем, стала его ученицей. Будда проповедовал в продолжение сорока пяти лет, не отходя далеко от Бенареса и проводя дождливое время года в домах, принадлежавших обществу буддистов. С Гаутамой ходили его родственники. Один из его двоюродных братьев стал завидовать успехам Гаутамы и побуждал царя Аджатасатру возбудить преследование против Гаутамы и его приверженцев. Рассказы о том как Гаутама избавлялся от грозивших ему опасностей, носят совершенно легендарный характер. Достоверно только одно, что новое вероучение должно было выдержать сильные преследования со стороны озлобленных браминов. Сведения о последних днях Гаутамы довольно подробны. Восьмидесятилетний учитель остановился отдохнуть в роще Пава. Некий Чунда, подаривший эту рощу нищенствующей братии, приготовил им обед. После обеда старец отправился в Кузи-Нагару, но, пройдя немного, должен был остановиться и сказал: «меня томит жажда». Его напоили и он пошел дальше, но около реки Кукушта принужден был снова остановиться. Будда с учениками продолжал понемногу подвигаться вперед и наконец они добрались до реки Хиранаваты; там Будда в последний раз отдохнул и долго говорил с Анандой о своем погребении и о тех правилах, которые последователи его не должны забывать после его смерти. Ананда, слушая его, не мог сдержать себя, и, отойдя в сторону, заплакал; но Гаутама тотчас же послал за ним и стал утешать его, говоря, что он пойдет в Нирвану, и повторял: – «Полно, Ананда! Не плачь, не тревожься. Ведь рано или поздно мы должны расстаться со всем, что нам дорого. Разве на этом свете есть что-нибудь вечное? Дорогие мои, прибавил он, обращаясь к другим ученикам, – Ананда знает все, что следует сделать после моей смерти. Слушайтесь его». После полуночи Субгадра, философ-брамин, пришел спросить о чем-то Будду; но Ананда, боясь, что разговор может взволновать больного учителя, не допустил его. Гаутама, услыхав голоса, приказал пустить в себе Субгадру. Отвечая на вопросы последнего, Гаутама высказал, между прочим, следующее: «Мою религию, знают только мои двенадцать учеников, которые пробудят мир от равнодушия. С двадцатидевятилетнего возраста до сегодняшнего дня я стремился к чистой и совершенной мудрости и, идя верной стезей, я дошел теперь до Нирваны». Будда постановил за правило, чтобы последователи его не принимали в свое общество людей других верований, не подвергнув их предварительно четырехмесячному искусу. Последними словами его была просьба любить друг друга. К утру он скончался.

Рассказы о погребении Гаутамы и о раздаче его мощей полны самых легендарных подробностей. По-видимому, тело его было сожжено с большими церемониями. Но не успел он закрыть глаз, как среди его последователей уже возник раскол. Субгадра открыто радовался, что наконец не стало человека, который постоянно говорил: – не делай того, не делай другого. Это так поразило учеников, что старшие из них, как например, Kacиапа и любимый ученик Будды Ананда, решили для устранения возникших разногласий собрать совет. Первый совет собрался под председательством Kacиапы. На нем присутствовало пятьсот человек верующих, и о нем сохранилось только предание, что он длился семь месяцев. Второй совет был собран через сто лет, а третий за 250 лет до Р. Х., при буддийском царе Асоке, в его столице Пашалипутре, нынешней Патне. Есть основание думать, что священные книги, сохранившиеся до настоящего времени в Цейлоне, совпадают, во всем существенном с составленными на этом третьем совете. Правоверные буддисты считают, что учение установленное на первом соборе совершенно тождественно с учением, принятым на третьем соборе; но известные нам теперь буддийские каноны едва ли могли быть написаны тотчас же после смерти Будды. Время смерти Будды в точности не определено; вообще принято думать, что он умер в пятом веке до Р. Х. Время третьего собора нам известно в точности, так как он состоялся при царе Асоке за 250 лет до Р. Х. или около того; следовательно первый собор собрался по крайней мере лет за 150 ранее, и в эти 150 лет суеверия могли значительно развиться.

II. Абхидхарма или философская часть буддизма. Б. не пытается разрешить проблему первоначального происхождения космоса. Когда, однажды, спросили Будду: – бесконечно или нет существование мира, то Будда ничего не ответил ему, может быть потому, что считал этот вопрос праздным. Существование материального мира и населяющих его сознательных существ буддизм принимает как факт, и полагает, что всему есть причина и следствие, и что все постоянно, хотя, может быть, и незаметно меняется. Хотя в принципе буддизм признавал многое, подтвержденное впоследствии наукой, но в подробностях держался суеверий того времени. Будда говорит, что в пространстве рассеяно бесконечное количество шарообразных миров, соединенных по три. Все эти миры совершенно похожи на наш мир, в средине которого возвышается громаднейшая гора, Мага Меру. Она окружена семью концентрическими кругами утесов страшной высоты; самый наружный круг разделен на четыре части или четыре материка; часть одного из них составляет Ямбудвипа, обитаемая нами. На высотах Мага Меру, над ними и над кругами утесов находятся двадцать четыре неба, а под ними и под землей находятся восемь больших адов. Эти небеса и ады составляют часть материального мира, подчиняющегося, как и все остальное, закону причины и следствия. Между Мага Меру и наружным кругом утесов ходят звезды, солнце и месяц. Существа, населяющие вселенную, проходят свой круг жизни и уступают свое место другому поколению. Сам мир периодически разрушается и вновь возрождается. Число людей и живых существ всегда остается одним и тем же. Надо думать, что верования эти заимствованы буддистами из более ранних религий. Мысль о тщете всего мирского и об общем для всего живого законе постепенного увядания и смерти, должна была привести к вере в Нирвану. Если жизнь есть бедствие, от которого не избавляет человека даже смерть, то, конечно, надо было прежде всего открыть корень этого бедствия и, уничтожив его, положить конец тому длинному ряду несчастий, который нам предназначено переносить бесконечное количество раз. Корень или семя жизни буддисты находят в «карме», сумме достоинств и недостатков, а так как у всякого человека недостатков всегда больше, чем достоинств, то практически понятие о «карме» приближается к понятию о грехе; причиной греха считается неведение. Уничтожив неведение и проистекающий от него грех, человек может добиться вечного покоя в Нирване, идя к этому четырьмя стезями, о которых уже было сказано выше. Каждый человек при рождении получает все пороки и добродетели своих предшественников и продолжает начатую ими борьбу на пути к просвещению. Буддисты не признавали ничего вечного, кроме закона причины и последствий; поэтому и космос, и карма могли быть уничтожены. Нирвана описывается самыми яркими красками: чудным, бесконечным, благословенным местом, где нет ни смерти, ни увядания. Нирвана – это конец страданиям, другой берег океана жизни, гавань спасения, истина, вечность. Некоторые из европейских ученых думали, что под Нирваною разумеется блаженное состояние души после смерти; но буддизм не признает существования души, как чего то отдельного, независимого от тела.