Коллектив авторов - 100 великих украинцев
Однако уже середине лета 1917 года С. А. Ефремов отошел от активной работы в Центральной Раде. Ему претил курс, навязываемый Раде левым крылом представленных в ней партий — украинских социал-демократов и украинских социалистов-революционеров. Свою роль сыграло и ухудшение личных отношений С. А. Ефремова с лидерами этих партий М. С. Грушевским и В. К. Винниченко.
Со второй половины 1917-го года Сергей Александрович, разочарованный практикой повседневной политической борьбы (в основном за министерские портфели, а не за выбор политического курса) опять сосредоточился на публицистике.
Шквал негодования вызвала у Ефремова кровавая вакханалия, устроенная в Киеве красными войсками, взявшими город в последние дни января 1918 года В пламенном письме одному из большевистских командиров, Юрию Михайловичу Коцюбинскому, сыну выдающегося украинского писателя М. М. Коцюбинского, Сергей Александрович выразил гневный протест и личные упреки. Абсолютно неприемлемой для С. А. Ефремова была и идея обобществления земли, на практике означавшая уничтожение основ жизни и культуры украинского крестьянства. Ужасы пережитого им в Киеве красного террора Ефремов описал в публицистическом очерке «Под обухом. Большевики в Киеве». Остро критиковал Ефремов и беспомощность эсеровского правительства В. А. Голубовича в марте — апреле 1918 года.
Не принял С. А. Ефремов и совершенный Павлом Петровичем Скоропадским переворот 29 апреля 1918 года, отказавшись войти в состав нового, в целом центристского по своему первоначальному составу, правительства. Более того, Д. И. Дорошенко, возглавивший Министерство иностранных дел в гетманском Совете министров, по его инициативе был исключен из партии социалистов-федералистов.
Вместе с другими членами своей партии в мае 1918 года С. А. Ефремов вошел в антигетманский Украинский национальный союз, на первых порах руководимый социалистом-федералистом А. В. Никовским. Но после того, как возглавивший его 18 сентября В. К. Винниченко развернул деятельность по дестабилизации положения в Украине с целью свержения гетмана, С. А. Ефремов отошел от активного участия в нем.
С лидерами Директории В. К. Винниченко и С. В. Петлюрой Сергей Александрович принципиально расходился в политическом и личном отношении. Находясь в оппозиции к власти П. П. Скоропадского, С. А. Ефремов все же понимал, что падение гетмана в сложившейся ситуации окончательно погубит Украину как государство и откроет путь к власти большевикам. Тем не менее, в схватке, разгоревшейся в ноябре — декабре 1918 года между гетманом и Директорией, он не примкнул ни к одной из сторон.
В конце 1918 года С. А. Ефремов окончательно отошел от политической деятельности, полностью сосредоточившись на научно-исследовательской работе. В январе 1919 года его избрали действительным членом образованной Украинской академии наук и предложили занять должность секретаря историко-филологического отделения. Во время второй большевистской оккупации Киева в марте — апреле 1919 года Сергей Александрович находился в заключении, но по ходатайству руководства Украинской Академии наук, где тогда ведущую роль играл А. Е. Крымский, он был освобожден, хотя и в последующие месяцы притеснения продолжались, но теперь уже со стороны администрации Добровольческой армии, которая закрыла восстановленную Ефремовым под старым названием «Рада» газету «Новая Рада».
После окончательного перехода Киева под власть большевиков в июне 1920 года Ефремову как видному украинскому общественно-политическому деятелю либерально-демократического направления некоторое время пришлось скрываться неподалеку от города, в Боярке. Однако по ходатайству руководства академии наук, прежде всего ее «несменяемого секретаря» Агатангела Крымского, ему удалось получить амнистию и вернуться к научной деятельности. Осознавая постигшее украинское освободительное движение поражение, Ефремов примирился с большевистским господством, хотя по идейным и моральным убеждениям не принимал новую власть.
В 1922 году С. А. Ефремов был избран вице-президентом Всеукраинской академии наук (ВУАН). Казалось бы, самые страшные годы остались позади. Большевистская власть для упрочения позиций в непокорной республике демонстрировала свое намерение поддерживать украинский язык и культуру, но, вместе с тем, все решительнее навязывала творческой интеллигенции свою идеологию, неприемлемую для большинства ее представителей, в том числе и для Сергея Александровича Ефремова.
Еще в 1919 году С. А. Ефремов возглавил авторитетную комиссию по изданию произведений украинских классиков литературы и науки (Т. Г. Шевченко, М. П. Драгоманова, В. В. Антоновича и др.), параллельно работая в других комиссиях, в частности в Археографической и Постоянной комиссии для составления Биографического словаря деятелей Украины, которую возглавлял в 1923–1929 годах. В 1920-х годах выходят его монографии, посвященные М. Коцюбинскому (1922), И. Нечую-Левицкому (1924), И. Карпенко-Карому (1924), Панасу Мирному (1928). В 1924 году увидело свет доведенное до первых послереволюционных лет 4-ое издание «Истории украинской литературы», а два года спустя — переработанная книга о жизни и творчестве И. Я. Франко.
Однако политические бури, и в первую очередь репрессии против украинских общественных и культурных деятелей, все ощутимее затрагивали и С. А. Ефремова. В сфабрикованном властью деле «Центра действия» в 1923–1924 годах Сергей Александрович поддерживал обвиняемых, и особенно — президента Украинской академии наук Н. П. Василенко.
В конце 20-х годов объектом откровенной травли и грубых обвинений в антисоветской деятельности и «буржуазном национализме» стал и Сергей Александрович Ефремов. Против него выступил чрезвычайно влиятельный в те годы «национал-коммунист», нарком юстиции и генеральный прокурор УССР, с 1927 года — нарком просвещения УССР Н. А. Скрипник, грозивший поставить ученого на колени, если тот не раскается в совершенных им преступлениях.
С. А. Ефремов, вполне осознавая свою обреченность, вел себя открыто и мужественно. 21 июля 1929 года его арестовали, инкриминировав руководство выдуманным большевистскими репрессивными органами контрреволюционным «Союзом освобождения Украины» («Спілка визволення Украни» — СВУ). По этому делу в марте — апреле 1930 года после изнурительных допросов, шантажа и давления Ефремов предстал перед показательным судом, проходившим в зале оперного театра в Харькове, тогдашней столице УССР.
Обвинение по делу СВУ было предъявлено 45 представителям украинской интеллигенции, в том числе близким друзьям С. А. Ефремова А. В. Никовскому и Л. М. Старицкой-Черняховской. Всего по делу СВУ было репрессировано свыше 5 тысяч человек (в основном научных сотрудников, вузовских преподавателей, школьных учителей, врачей, студентов). «Отделения» этой «организации», кроме Киева и Харькова, были «выявлены» в Одессе, Днепропетровске, Полтаве, Чернигове, Виннице и Николаеве. Процесс «СВУ», проходивший на фоне массовых репрессий украинского крестьянства в ходе коллективизации и раскулачивания, послужил прологом к Большому террору 1930-х годов в Украине. Его целью было уничтожение ядра украинской национальной интеллигенции, сохранявшей оппозиционный по отношению к новой власти дух и возмущавшейся зверскими методами коллективизации и раскулачивания.
С. А. Ефремов, многие его друзья и мало кому известные скромные люди разных профессий из большинства городов Украины, привлеченные по ложным обвинениям, приняли на себя первый массированный удар сталинской репрессивной машины.
Многих обвиняемых и привлеченных по делу в качестве свидетелей удалось принудить к даче ложных показаний, но некоторых, например М. С. Грушевского, сломать не удалось. Мужественно и гордо вел себя на следствии и в зале суда и Сергей Александрович Ефремов. 19 апреля 1930 года он был приговорен к смертной казни, замененной затем 10 годами лагерей. Наказание Ефремов отбывал в Ярославском и Владимирском изоляторах, а через 7 лет был передан в систему ГУЛАГ, в одном из лагерей которой он и погиб 31 марта 1939 года, разделив трагическую участь многих лучших сыновей и дочерей украинского народа.
Значение С. А. Ефремова в культурной и научной жизни Украины первой трети XX века чрезвычайно велико. Он не был на передовых рубежах вооруженной борьбы, не занимал высоких государственных постов. Но своим бескомпромиссным поведением он демонстрировал совесть украинской интеллигенции, не принимавшей насильственных методов любой власти и прежде всего большевистской — наиболее кровавой и лицемерной.
Неоценимой научной заслугой С. А. Ефремова явилось создание им первой фундаментальной истории украинской литературы, исследованию которой ученый посвятил всю свою жизнь. Его жизненный путь во многом символичен и типичен для целого поколения украинских интеллигентов начала XX века.
