Эстер Сегаль - Переселение душ
Надо сказать, что она ожидала любой реакции, от беспрецедентного восторга до бурного умопомешательства. Но ей и в голову не могла придти то, как на самом деле отреагировал мудрец на ее внезапное появление. Он же посмотрел на нее, а затем поочередно сплюнул, заплакал и, на последнем этапе, рассмеялся.
Руфина чуть было не отпрянула в замешательстве и не бросилась в бега, но удержалась и осталась: и потому, что благородный облик раби ее чем-то покорил, и потому, что ей было очень любопытно узнать подоплеку его странного поведения.
«Почему ты это сделал?» – спросила жена прокуратора. И раби Акива не замедлил с ответом. Он объяснил, что сплюнул из-за отвращения к грехам своего собственного прошлого. Заплакал он, потому что ему стало безумно жаль, что такое прекрасное творение, как эта женщина, служит силам зла и что рано или поздно, когда сначала старость и болезни, а потом и смерть и разложение полностью обезобразят ее дивное тело, не останется на свете никакого следа от ее пребывания. Ведь след этот, отпечаток в человеческой памяти, можно заслужить только добрыми делами, а ее жизнь наполнена не ими, а бессмысленной суетой, пустотой и эгоизмом.
«Почему же ты смеялся?» – спросила Руфина. Но почему-то именно на этот вопрос раби отказался отвечать, по крайней мере, до поры до времени. И никакими силами невозможно было его заставить раскрыть этот последний секрет.
Ошеломленная и озадаченная, покидала Руфина обитель раби Акивы. Мысль о произошедшем не давала ей покоя и, в результате, кардинально изменила всю ее жизнь. Она оставила придворный лоск, бросила своего мужа, бежала к евреям и, пройдя достойную подготовку, приняла гиюр в соответствии со всей строгостью еврейского закона.
Затем, уже в качестве совершенно нового существа, она вновь посетила раби Акиву, а затем, спустя короткое время, они поженились.
Кому-то этот союз мог показаться мезальянсом, но они были счастливы. И не мудрено, ведь в качестве свадебного подарка раби Акива открыл Руфине, бывшей жене прокуратора, а ныне своей законной жене, последнюю третью тайну, которую сейчас узнаем и мы.
Руфина, наверное, еще не было особа сведуща во всех перипетиях еврейской истории, описанной в Пятикнижии, поэтому ей было очень интересно выслушать из уст прославленного рассказчика – своего нового мужа все подробности того, что произошло когда-то со Шхемом и Диной и с Зимри и Козби.
Но это было только преамбулой. Самое интересное выяснилось потом, ведь раби Акива сообщил ей, что два этих грустных эпизода, так глубоко связанные друг с другом, имели продолжение. Души этих людей, так же как и души еще 24 тысяч человек, долго ждали своего очередного возвращения в материальный мир. Но они дождались, для того чтобы попробовать еще раз и исправить все то, что требовало исправления.
– И что же? – спросила Руфина.
– А то, что Шхем, сын Хамора, он же Зимри, сын Салу, это я – Акива, сын Йосефа. А Дина, дочь Яакова, она же Козби, дочь Цура, это ты – Руфина. И мы, наконец-то, соединились узами законного брака.
И на самом деле, давайте проследим развитие уже обозначенных нами ранее сюжетных линий для того, чтобы насладиться строгой и стройной логикой их завершения.
Мы знаем, что Зимри так и не смог искупить прегрешение Шхема. Не смог доказать, что им движет преданность Торе. Не смог усмирить свое порочное желание ради ее священных принципов. Более того, он отверг их и насмехался над ними в своем публичном споре с Моше.
Теперь все наоборот. Раби Акива живет и дышит Торой и готов пожертвовать ради нее всем, и даже собственной жизнью. (Здесь уместно добавить, что он был жестоко убит римлянами по приказу прокуратора Руфа за нарушение запрета на распространение еврейского учения.) Более того, он смог подняться со ступени Зимри, бунтовавшего против Торы, на ступень человека, который не только ей преданно следует, но который еще и признан всеми еврейскими авторитетами тем, кто своим титаническим трудом и своей самоотверженностью спас самую Тору от грозившего ей забвения.
Более того, раби Акива смог исправить не только прежние воплощения своей души, но и всю родовую историю своих предшественников.
Дело в том, что если мы сосредоточимся на происхождении самого раби, то окажется, что по одной линии он происходит от Шхема, а по другой от Шимона (как и Зимри). И еще: раби Акива – сын людей, принявших гиюр, чем особенно подчеркивается его окончательное и блистательное вхождение в историю иудаизма.
Что же касается Руфины, то и ее судьба не менее показательна. Будучи Диной и подвергнувшись осквернению, она, как мы помним, утеряла изначально подобающую ей ступень в еврействе. Став мидьянской принцессой Козби, она подсознательно стремилась вернуться к своему народу и могла бы это сделать в случае принятия иудаизма и вступления в законный брак с Зимри. Теперь же, уже в теле Руфины, эта душа, наконец, смогла добиться полной реализации ранее упущенного шанса. Она возвращается в лоно еврейства, полностью порывает с римским идолопоклонством и заключает законный и благословенный союз с человеком, носящим в себе душу, уже две тысячи лет как «прилепленную» к ее душе.
Да не ускользнет от нашего внимания и тот факт, что в этой, третьей серии нашей затянувшейся истории снова присутствовала сцена с соблазнением. Но на этот раз две души избежали соблазна и соединились самым достойным образом, а потому и навечно.
Осталось только выяснить, что произошло с 24 тысячами душ бывших жителей Шхема и бывших заблудших евреев. Как нетрудно догадаться, и у них все сложилось самым благоприятным образом. Впрочем, сначала еще немного истории.
Глава 7. Немного математики – финал
Есть среди еврейских праздников один, очень любопытный. В списке праздничных дат он расположен между Песахом[32] и Шавуотом[33] и называется Лаг баомер[34].
Есть несколько причин, почему этот день особо выделен в еврейском календаре, но мы здесь коснемся лишь одной из них, без которой трудно было бы понять до конца три разбираемые нами истории.
Дело в том, что у раби Акивы было 24 тысячи учеников. Не правда ли, число, которое сразу заставляет нас насторожиться? Конечно же, все так, как требует предположить уже выявленная нам в предыдущих главах бескомпромиссная логика теории реинкарнации. Эти 24 тысячи душ постоянно сопровождают в каждом новом воплощении своего вождя: Шхема, Зимри, теперь раби Акиву.
При этом в каждом последующем случае возрастает их близость к предводителю. Сначала это были взаимоотношения князя и жителей его города, затем они трансформировались в кровную близость главы колена и рядовых представителей того же колена. Теперь у них функции учителя и учеников, что указывает на пик душевной привязанности, когда лидер уже не только формально главенствует над своей паствой, но когда он становится источником знаний, развития, примером для подражания.
В случае с раби Акивой и его учениками эта близость, как отмечают все комментаторы, была оптимальной. Преданность этих 24 тысяч человек своему наставнику была такой удивительной, что она-то в каком-то смысле и стала причиной трагедии, которая развернулась однажды и свирепствовала 32 дня, закончившись в Лаг баомер.
Это была эпидемия, которая за столь короткий срок унесла все эти 24 тысячи жизней без исключения. И если бы мы интересовались эпидемиологией, то, наверное, задались бы вопросом, что за болезнь началась тогда на святой земле, почему она так внезапно закончилась и почему нам ничего неизвестно о других ее жертвах, что свидетельствует об особо странной, с точки зрения медицины, ее избирательности?
Но эти вопросы явно теряют свое значение на фоне той информации, которая у нас уже имеется из прошлых воплощений этих 24 тысяч начинающих ученых.
Во-первых, сам факт эпидемии уже имел место быть в истории грешников из Шиттима. Там болезнь тоже началась и закончилась внезапно и имела причиной не материальное заражение, а Б-жий гнев. Очевидно, что здесь история лишь повторяется. Но что же на этот раз разгневало Творца? Да и был ли Он разгневан?
Мудрецы сообщают, что причиной преждевременной смерти было неуважение учеников раби Акивы друг к другу. Они постоянно критиковали друг друга и обвиняли друг друга в непонимании истинного смысла слов своего учителя. Подобное поведение, противоположное такому основополагающему принципу Торы, как: «Возлюби ближнего как самого себя!», возможно, и было бы прощено простолюдину или неучу. Но, как известно, великих людей судят по особой шкале, деления на которой гораздо тоньше, чем на других. И посему 24 тысячи человек не избегли наказания.
Такова поверхностная логика событий. Но если мы задумаемся над ней, то не сможем сдержать изумления. Во-первых, само по себе неуважение к другому ученому недопустимо в среде еврейских мудрецов. Так как же мы можем поверить, что наши герои на самом деле так поступали? Тем более что они были не просто учениками, а именно учениками раби Акивы, что должно было особым образом отразиться на их духовном статусе и, конкретно, возвысить их над любыми междоусобицами.
