Бхагаван Раджниш - Мессия. Том 1
Судья тоже был в хорошем настроении — он сказал: «Это правда. Твоя рука убила человека, поэтому мы отправим ее в тюрьму».
Тот сказал: «Отлично, каждый преступник должен быть наказан», — а затем сбросил свою рубаху, снял руку — это была искусственная рука — и подал ее судье со словами: «Ваша честь, теперь я могу идти?»
Кто бы ни делал ошибку, это именно часть, и не искусственная — естественная, экзистенциальная.
Далее, он говорит, что если человеческое раскаяние превосходит его злодеяния, то какое еще наказание можно назначить ему? Если он раскаивается, если понимает, что нечто плохое произошло по его вине, если у него на совести тяжело, ему стыдно за свой поступок, — какое большее наказание можете дать вы?
Снова христианское влияние, не оригинальная идея. Христианство говорит вам: идите в церковь, исповедайтесь, и Бог простит вас. Ваша исповедь — это ваше раскаяние.
Но это слишком просто. Вы снова вольны совершать преступления, а в следующее воскресенье придете тайно исповедоваться — священнику запрещено разглашать тайну исповеди — и будете прощены.
Нет, простого раскаяния недостаточно. К тому же раскаяние может убить человека чувством вины намного быстрее, чем любое наказание. Я против сожаления, против раскаяния.
Мой подход заключается в понимании. Преступник должен понять, что его бессознательное — это животное, а все, что он сделал, произошло потому, что он никогда не пытался подняться над бессознательным, над обычным сознанием — к сверхсознанию и высшим уровням бытия. Точно так же, как из бессознательного рождаются преступления, из сверхсознания пришло все ценное и прекрасное.
Каждый совершивший что-нибудь дурное должен искать мистическую школу, мастера, который может научить его, как стать более сознательным.
Есть вершины сознания — у высочайшей вершины преступление, грех или что-нибудь ошибочное становятся невозможными. Но через раскаяние ничего не получится. Хоть он и не пишет книгу по христианству, но поскольку он в основном воспитан как христианин, он продолжает — возможно бессознательно — повторять то, что слышал.
Иисус все время повторяет в Библии: «Покайтесь! Покайтесь, и вам простится». Простая формула; такая простая, что не может изменить людей.
Но вы не можете внушить безвинному раскаяние и не можете сердце виновного избавить от раскаяния.
Конечно, ваши судьи неспособны на это. Чем дольше они служат судьями, тем черствее становятся их сердца.
Вы, желающие понять, что есть правосудие, как вам постичь его, пока вы не посмотрите на все деяния при ясном свете?
Не судите часть действия. Нельзя судить о романе, вырвав из середины страницу и прочитав ее; так невозможно решить, является ли роман великим произведением искусства, творчества или просто ерундой. Как же вы можете судить кого-нибудь по малому поступку?
Но вы сами не способны увидеть себя целиком, как же вам удастся увидеть всю жизнь другого человека? Разберитесь сперва с собой, и чем больше вы поймете себя, тем более сострадательными вы будете.
В день, когда вы поймете свое существо целиком, вы узнаете, что нет грешников и нет святых — все это драма спящих людей.
Лишь тогда узнаете вы, что поднявшийся и павший — один и тот же человек, стоящий в сумерках — между ночью своей сущности карлика и днем своей божественной сущности.
И что краеугольный камень храма не выше самого нижнего камня в его основании.
Никто не ниже, никто не выше. Никто не грешник, никто не святой. Все мы одно, единое целое. Если кто-то совершает грех, мы совершили его. И если кто-то становится Гаутамой Буддой, мы также ощутили вкус запредельного.
— Хорошо, Вимал?
— Да, Мастер.
23. КРОМЕ ЛЮБВИ НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ЗАКОНА
19 января 1987.
Возлюбленный Мастер,
Потом спросил законник:
«А как же наши Законы, мастер?»
И он ответил:
«Вы охотно устанавливаете законы,
Но куда охотнее попираете их,
Как дети, которые играют на берегу океана, все время строят башни из песка, а потом смеясь разрушают их.
Но пока вы строите свои башни из песка, океан вновь приносит песок на берег. И когда вы разрушаете их, океан смеется вместе с вами.
Истинно, океан всегда смеется вместе с невинными.
Но как же те, для кого жизнь — не океан, и законы, созданные человеком, — не башни из песка,
Для кого жизнь — скала, а закон — резец, которым они обращают ее в свое подобие?
Что сказать о хромом, который ненавидит плясунов?
Что сказать о воле, который любит свое ярмо и мнит лесного лося и оленя бездомными бродягами?
Что сказать о старой змее, которая не в силах сбросить кожу и называет всех остальных голыми и бесстыжими?
И о том, кто рано приходит на свадебный пир и, пресытившись, уходит, заявляя, что все пиры отвратительны и все пирующие преступают закон?
Что сказать мне о них, кроме того, что они тоже стоят под лучами солнца, но спиною к нему?
Они видят лишь свои тени, и эти тени — законы для них.
Что для них солнце, как не создатель теней?
И что значит признавать законы, как не склоняться и чертить свои тени на земле?
Но вы, идущие лицом к солнцу, — какие образы, начертанные на земле, могут удержать вас?
Вы, странствующие с ветром, — какой флюгер укажет вам путь?
Какой человеческий закон свяжет вас, если вы сбросите свое ярмо, но не перед дверью тюрьмы человека?
Каких законов вы убоитесь, если будете плясать, не наталкиваясь на железные цепи человека?
И кто приведет вас на суд, если вы скинете с себя одежды, но не оставите их на пути человека?
Народ Орфалеса, ты можешь заглушить барабан и ослабить струны лиры, но кто возбранит жаворонку петь?»
Потом спросил законник: «А как же наши Законы, мастер?»
И он ответил: «Вы охотно устанавливаете законы, но куда охотнее попираете их,
Как дети, которые играют на берегу океана, все время строят башни из песка, а потом, смеясь, разрушают их».
Это важное изречение, поймите его смысл. Во-первых, кто эти люди, которые охотно устанавливают законы?
Халиль Джебран совершенно забыл об одном качестве людей, которые устанавливают законы, — они самые слабые в человечестве. Из-за того, что они слабы, они собираются в толпу, а все законы они составляют, просто чтобы помешать сильным людям и их шайке. Слабейшее большинство человечества устанавливает законы через своих представителей, чтобы скрыть свою слабость и стать сильными своим большинством.
Ваши законы не от любви, не от искренности, не от безмолвия. Ваши законы от страха. Но все, основанное на страхе, уродливо.
Хоть и есть законы для защиты слабого, сильный гораздо более ловок, более хитер. Законы составлены представителями слабых, чтобы защитить их, но на деле они обычно защищают хитрого и ловкого, богатого и власть имущего — защищают от бедного, от слабого.
Это очень сложный вопрос. Вы составляете законы, но вы же и будете жертвами своих собственных законов, ибо вы не сможете помешать сильным людям, захватить ваши законы и использовать их против вас.
Когда Адольф Гитлер был в Германии, его выбрали — демократически избрали — канцлером страны. Но как только он стал канцлером страны, он сам стал законом, и те же законы обернулись против людей, которые избрали его.
Не существует законности в мире, потому что основной камень фундамента отсутствует. Любви нет — как может существовать закон?
Наполеон Бонапарт, говорят, изрекал: «Закон — это я. Мое слово — закон». Сила всегда была правом во все прошлые времена, и мы еще не вышли из темных эпох. Сила все еще право.
Сила не должна быть правом; право гораздо выше силы. Сила — это животное свойство, право — человеческое.
Зачем же существуют эти войска? Почему людям запрещают носить оружие, а полиция, правительство и армия имеют смертоносное оружие, убийственное оружие — защищать вас? Помните: каждый власть имущий, именем защиты становится вашим повелителем, и его власть разрушает ваше достоинство, вашу человечность, вашу честь.
Миру необходимо разоружение; не только Советскому Союзу или Америке — всему миру нужно разоружение. Если люди разоружены, зачем вам все это оружие? С какой целью? Просто вы делаете себя все более и более могущественным, а людей все более и более слабыми! Они не могут бороться, они не могут даже подумать о борьбе — у них нет никаких средств. Вместо того чтобы делать людей более любящими, более понимающими, более человечными друг с другом, ваши так называемые правительства просто используют правило джунглей: кто силен, тот и прав.
