Шри Ауробиндо - Человеческий цикл
В прошлом великие всплески духовности обычно приводили к появлению новой религии особого типа, которая пыталась навязать себя человечеству в качестве нового универсального закона. Однако это стремление закрепиться в жесткой форме всегда было не только преждевременным, но и неверным, и скорее мешало, нежели способствовало достижению каких-либо серьезных и значительных результатов. Безусловно, цель духовного века человечества совпадает с главной целью субъективных религий: это новое рождение, новое сознание, восходящая эволюция человеческого существа, нисхождениедухаво все части нашей природы, духовное преобразование нашей жизни; но если в движении к этой цели человечество ограничится использованием старого, привычного механизма и несовершенных средств религиозного движения, оно неизбежно потерпит очередную неудачу. Обычно религиозное движение порождает волну духовного возбуждения и стремления, которая захватывает большое число индивидов, в результате чего наступает временный духовный подъем и складывается эффективная организация — частью духовная, частью этическая, частью догматическая по своей природе. Но через одно-два поколения или, самое большее, несколько поколений эта волна идет на убыль; организация же остается. Если это было очень мощное движение, у истоков которого стояла сильная духовная личность, оно может оставить после себя глубокое влияние и внутреннюю дисциплину, вполне способные породить новые волны духовности; но они будут неуклонно терять силу и долговечность по мере удаления от своего источника. Ибо тем временем — чтобы сплотить верных приверженцев и в то же время отделить их от непреобразованного внешнего мира — религия формирует некую организацию, Церковь, иерархию, жесткий и не имеющий развития тип этической жизни, набор окаменелых догм, показных обрядов, санкционированных суеверий, детально разработанный механизм спасения человечества. В результате духовность все больше и больше подчиняется интеллектуальной вере, внешним формам поведения и пустому ритуалу, высшие мотивы подчиняются низшим, единственное существенно важное — средствам, орудиям и случайностям. На смену начальной стихийной и мощной попытке одухотворить всю жизнь приходит жесткая система веры и этики, затронутая духовным чувством; но под конец даже этот спасительный элемент подавляется внешней структурой, которая из прибежища духовности превращается в ее гробницу. Церковь занимает место духа, а формальное подчинение ее учению, ритуалам и порядку становится общим требованием; духовную жизнь ведут лишь единицы в жестких рамках своего вероучения и религиозного закона. Большинство же отказывается даже от этих ограниченных усилий и довольствуется тем, что замещает стремление к более духовной жизни тщательным или небрежным исполнением религиозных предписаний. В конце концов выясняется, что дух в религии иссяк, подобно тонкому ручейку, затерявшемуся в песках; в лучшем случае лишь короткие случайные наводнения этого высохшего русла конвенций все еще не дают религиозному духу превратиться в далекое воспоминание, запечатленное в мертвых главах Времени.
Претензия какого-то одного религиозного вероучения на универсальность и его самоутверждение в качестве высшего авторитета противоречат разносторонней человеческой природе и, по меньшей мере, одному существенному свойству Духа. Природа Духа есть широкая внутренняя свобода и всеобъемлющее единство, к которым может восходить каждый человек согласно собственной природе. К тому же (и это является еще одной причиной неизбежной неудачи) обычно эти догматические религии имеют тенденцию сосредоточиваться на загробной жизни и рассматривать преобразование земной жизни как дело второстепенное; эта тенденция усиливается по мере того, как все больше и больше слабеет первоначальная надежда на немедленное универсальное преобразование человечества. Поэтому, хотя приходу духовного века неизбежно будут предшествовать многочисленные новые духовные течения с присущими им сильными мотивами и дисциплиной, все же коллективный ум человечества и его духовных вождей должен придавать их амбициям второстепенное значение, памятуя, что все мотивы и дисциплины имеют свою ценность, но ни одна из них не обладает абсолютной и исключительной ценностью, поскольку все они являются средствами, а не той единственной вещью, которая подлежит осуществлению. Единственное, чему должно придаваться главенствующее значение, — это обращение всей жизни человеческого существа к водительству духа. Не восхождение человека на небеса после смерти является главным делом человека, но скорее его восхождение к Духу в земной жизни, а равно нисхождение Духа в его нормальную человеческую природу и преобразование этой земной природы. Именно в этом, а не в каком-то посмертном спасении, заключается истинное возрождение, которого ждет человечество как высочайшего осуществления — завершения своего долгого, исполненного тьмы и страданий пути.
Поэтому в наибольшей мере приходу нового века человечества будут способствовать те индивиды, которые признают духовную эволюцию предназначением, а следовательно, насущной потребностью человеческого существа. Подобно тому, как человек животный в значительной степени был преобразован в человека ментального и на высшем уровне — высоко ментального, так и теперь или в будущем эволюция, или преобразование (не имеет большого значения, какой именно термин мы употребляем или какую теорию принимаем, чтобы обосновать свой выбор) современного человека в человека духовного является потребностью человечества и безусловно выражает замысел Природы; эта эволюция, или преобразование, будет идеалом людей и целью их стремлений. Люди не будут проводить особого различия между конкретными вероучениям и формами, которые те принимают — каждый будет волен выбирать ту религию и церковь, к которым испытывает естественное влечение. Они будут придерживаться главного — веры в духовное преобразование и стремления воплотить его в жизнь, как и любого знания (внешняя форма, в которую оно выльется, не имеет большого значения), которое можно реализовать в духовном существовании. В частности, они не будут ошибочно полагать, будто такое изменение возможно осуществить путем внешнего технического оснащения жизни и создания общественных институтов; они будут знать и всегда помнить, что каждый человек должен внутренне пережить это преобразование, иначе оно никогда не станет реальностью для всего рода человеческого. Они поймут сердцем сокровенный смысл духовного видения Востока, согласно которому человек должен искать тайну своего предназначения и спасения внутри; но они примут также и то значение (хотя и видящееся им в новом свете), которое Запад справедливо придает жизни и максимальной реализации всех наших познаний и потенциальных достижений как основному правилу жизни. Они не станут превращать общество в темный фон для нескольких светоносных духовных личностей или в огороженное со всех сторон пространство земной жизни, предназначенное для произрастания сравнительно редких и бесплодных цветов аскетической духовности. Они отвергнут теорию, согласно которой большинство людей навсегда останется на низших уровнях жизни и лишь единицы поднимутся к высоким сферам свободы и света, но будут исходить из точки зрения великих духом людей, которые пытались преобразовать земную жизнь и сохранили веру в возможность подобного преобразования, несмотря на все предыдущие неудачи человечества. Любое великое и трудное начинание поначалу неизбежно сопряжено с многочисленными неудачами, но наступает время, когда человечество может извлечь пользу из горького опыта прошлого и открыть ворота, которые так долго не поддавались. В этом начинании, как и во всех великих человеческих стремлениях и усилиях, априорное утверждение о невозможности успеха есть признак невежества и слабости, а девизом человека, движимого стремлением и совершающего усилие, должно стать solvitur ambulando первооткрывателя. Ибо проблема разрешается только самим действием. Следует положить верное начало движению; все остальное — дело Времени, результат стремительных его свершений или долгого терпеливого труда.
Задача, стоящая перед человечеством, обширна, как человеческая жизнь, и потому для индивидов, прокладывающих путь, полем деятельности станет вся человеческая жизнь. Эти первопроходцы ничего не будут отвергать как чуждое, как лежащее вне сферы их интересов. Ибо все части человеческой жизни должны подвергнуться духовному преобразованию — не только интеллектуальная, эстетическая, этическая жизнь, но и динамическая, витальная, физическая; поэтому ни к каким элементам жизни или порожденным ими видам деятельности они не будут испытывать презрения или отвращения, но могут при этом настаивать на необходимости изменить их дух и преобразовать форму. В каждой силе нашей природы они будут искать присущие ей собственные средства перерождения; понимая, что Божественное сокрыто во всех частях нашего существа, они будут знать, что все эти части дух может превратить в орудия своего самообнаружения и сделать их подчиненными себе средствами божественного существования. И они будут сознавать великую необходимость преобразования обычного ума в духовный, а затем открытия этого духовного ума его более высоким сферам в процессе все более и более всеохватывающего развития. Ибо прежде, чем станет возможным радикальное изменение, необходимо, чтобы склонный к заблуждениям интеллектуальный разум превратился в разум безошибочный и светоносно интуитивный, чтобы тот, в свою очередь, смог достичь высших планов глобального разума [overmind] и суперразума, или гнозиса. Неуверенная и заблуждающаяся ментальная воля должна возвыситься и стать уверенной интуитивной волей, а затем превратиться в высшую божественную и гностическую волю; душевная доброта — огонь и свет души, сокрытой за сердцем, хридайе гухайям — должна преобразовать наши примитивные эмоции, закоренелый эгоизм и необузданные страсти нашей витальной природы. Все прочие части нашего существа должны претерпеть такие же изменения под воздействием силы и света свыше. Лидеры духовного воcхождения возьмут за исходные и станут использовать те знания и средства, которые человечество развило в ходе прошлых попыток, предпринятых в этом направлении, но не будут довольствоваться нынешним их состоянием, не подвергая необходимым глубоким изменениям, или ограничивать себя знанием сегодняшнего дня, или привязываться только к сформировавшимся шаблонным системам или к отдельным результатам — но будут следовать методу Духа в Природе. Постоянное новое открытие старых истин, их новая формулировка и создание на их основе более широкого синтеза разумом; мощное преобразование и придание новых форм более глубоким истинам — частям той великой развивающейся Истины, которая не была открыта или достаточно четко сформулирована в прошлом, — вот способ, которым Дух обращается с нашими прошлыми достижениями на его пути к новым великим завоеваниям будущего.
