Робин Шарма - Большая книга лидера от монаха, который продал свой «феррари» (сборник)
Говоря начистоту, серьезные сложности возникли у меня и с детьми. Портер и Сарита не всегда шли мне навстречу и откликались на мой порыв наладить отношения. Конечно, дети были вне себя от радости, что мама теперь работает дома и все время с ними. Им нравилось, что я веду себя не так серьезно, что я стала легкомысленнее и веселее, ласковее и внимательнее, что я готова поиграть, поболтать. Но все-таки я слишком долго пренебрегала детьми, и теперь это сказывалось. Сын с дочкой то висли на мне и не отходили от меня ни на шаг, то закатывали настоящие истерики по пустякам, на которые другой ребенок и внимания бы не обратил. Я понимала: дети не чувствуют твердой почвы под ногами, им не верится, что новая, сказочная мама всегда впредь будет такой, они боятся, как бы я не превратилась в прежнюю, занятую и невнимательную к ним, целыми днями пропадающую на работе. И еще я поняла, что завоевать утраченное доверие дочери и сына сразу невозможно – потребуется время. Я была им идеальной мамой всего-то считанные недели. Это не могло восполнить те годы, когда дети были обделены моим вниманием, заботой и лаской. Я осознала, что принять решение «буду идеальной мамой» – это одно, а достигнуть поставленной цели – совсем другое; я затеяла долгосрочный проект, и надо набраться сил и терпения. Поняла я и то, что не нужно отчаиваться, не следует слишком строго критиковать себя за ошибки и казниться за прошлое. Ошибки – неотъемлемая и необходимая часть моего роста. «Ничто не случается без причины», – то и дело напоминала я себе. Жизнь – это долгий процесс развития, перемен, эволюции, мы постоянно меняемся, чему-то учимся, в том числе и на ошибках. Я просто пообещала себе, что с открытым сердцем приму мудрость Джулиана и буду терпеливо верить, что мне удастся претворить его наставления в жизнь. И пусть не все получится сразу, я не опущу руки, не паду духом и буду стараться. Я была уверена, что мои усилия со временем принесут плоды и в конечном итоге жизнь все-таки изменится к лучшему.
Мы подолгу беседовали с мужем о будущем нашей семьи и за разговорами засиживались заполночь. Постепенно мы оба все больше проникались ответственностью за происходящее в доме и семье. Джон понемногу оттаивал, и если раньше он воспринимал многие мои инициативы вяло и без интереса, то теперь я все чаще ощущала его поддержку и дружеское участие – он оценил мои старания превратить дом в оазис духовности. Мы теперь чаще смеялись вместе, а поскольку смех заразителен, то чаще смеялись и Сарита с Портером. Мы все чаще обнимались, прикасались друг к другу, а фраза «я тебя люблю» стала у нас таким же будничным явлением, как молоко на завтрак или мультики по утрам в субботу. Мы научились радоваться приятной праздности и уединению, но и обществу друг друга тоже.
Чтобы вы, читатели, яснее представили себе, как шли преобразования в нашей семье, скажу: сразу после исторической беседы с Джулианом, той самой, когда мы с ним танцевали на столе, я, вернувшись домой, предложила Джону составить наш план Соглашения об Идеальной Семье. Джулиан вдохновил нас, и мы засели за план: ведь чтобы достигнуть идеала, самое разумное – четко обрисовать его себе. Раз уж мы искренне хотим превратить дом в оазис духовности, сделать так, чтобы все отношения строились на любви и счастье, необходимо прежде всего нарисовать подробную картину того идеала, к которому мы стремимся, и не просто сформулировать ее устно, но и записать на бумаге. «Для мастерства необходима ясность видения», – наставлял нас Джулиан, пока мы совещались в гостиной.
Мы старательно нарисовали себе подробную картину будущего, определили свои ценности и приоритеты, поразмыслили, что важнее всего, благодаря этому мы зажили осмысленнее и мудрее. Мы больше не плыли по течению жизни, а сами стояли у руля и вели свой семейный корабль, обходя подводные камни и рифы, мели и буруны. Мы сами диктовали жизни наши условия. Я почувствовала себя увереннее, у меня возникло приятное ощущение, что я хозяйка собственной жизни, а раньше его не было. Раньше я, как и большинство людей, чувствовала, будто бурное течение жизни крутит и вертит меня, словно соломинку в стремительном потоке горной речки. Большинство людей так и живет: огромный жестокий мир терзает их, как игрушку, они мечутся между работой на полную занятость, беготней по магазинам, спортивными тренировками и волонтерской работой. Они разучились радоваться жизни. А теперь я поняла, что больше не мечусь, и научилась радоваться жизни вновь.
Что касается Джулиана, он проводил почти все время за чтением и в медитациях, уединившись в своей скромной комнатке над гаражом. Время от времени из комнаты раздавался стук молотка или звуки пилы, но я не мешала брату и предоставила ему полную свободу действий – пусть занимается чем хочет, я нос совать не буду. Иногда Джулиан спускался в гостиную весь обсыпанный опилками и бурчал себе под нос: «Проклятые плотники, надеюсь, они знают, что делают». Я решила не задавать ему вопросов: захочет – сам объяснит. Потребности у Джулиана были самые скромные: свежий воздух (он держал окна в своей комнатке нараспашку), свежие цветы (я старалась почаще ставить ему в комнату букеты из сада) и побольше общения с Портером и Саритой. Он все больше привязывался к племянникам. Когда-то Джулиан был любящим отцом своей Алли, но, увы, девочка прожила недолгую жизнь. Однако теперь Джулиан обрел мудрость и умение сочувствовать и понимал детей гораздо лучше. Я думала о том, что нынешний Джулиан не только великолепный любящий дядя, из него вышел бы замечательный отец – если он когда-нибудь решится завести детей. Как-то утром я спросила его об этом. Джулиан как раз вернулся со своей обычной утренней прогулки и вошел в кухню с бутылкой родниковой воды.
– Привет, братец! – сказала я.
– Доброе утро, Кэти, – отозвался он. – Похоже, день обещает быть великолепным. Ты видела – в небе еще просматривается луна, хотя солнце уже на небосводе?
– Нет, не заметила. Но я посмотрю, когда отвезу Портера в школу, а Сариту к бабушке. Моя свекровь вернулась из поездки и хочет забрать Сариту на весь день – позаниматься с ней лепкой, рисованием, чем-то еще. Так мило с ее стороны. Она чудесная!
– Да, я верю. Можно, я проедусь к бабушке с вами?
– Отлично! Сарита обожает, когда ты садишься с ней на заднее сиденье и устраиваешь ей шутливую экскурсию, – она всегда со смеху покатывается.
– Я сделаю что угодно, лишь бы ее порадовать, – сказал Джулиан.
– Я знаю, – кивнула я.
Мы отвезли Портера в школу, а Сариту к бабушке, и когда мы с братом остались наедине, я решилась задать Джулиану вопросы, которые давно меня занимали.
– Джулиан?
– Да, сестренка?
– Как думаешь, ты еще женишься снова?
– Что? – Джулиан рассмеялся.
– Я серьезно! Ты отлично выглядишь. Ты самый мудрый человек, какого я знаю. С тобой весело, интересно, ты просто фонтан жизнерадостности. По-моему, женщин должно тянуть к тебе как магнитом, и ты наверняка еще встретишь свою любовь. Может, и ребенка заведешь.
Джулиан погрузился в молчание, глядя в окно. Я тоже молчала, но заметила, что глаза его наполняются слезами, и вот уже слезинки потекли по его гладким щекам, скатываясь на неизменное шафрановое одеяние.
– Прости, Джулиан. Я не хотела будить у тебя горестные воспоминания, – покаянно сказала я.
– На самом деле ты пробудила у меня хорошие воспоминания, – нежно ответил Джулиан. – Когда я воспитывал Алли, это были лучшие дни в моей жизни. Сейчас, с Портером и Саритой, я вспомнил те времена, от твоих детишек тоже столько радости! Люблю детей.
– Я знаю.
– А твои дети совершенно особенные. За последнее время они прямо расцвели.
– Спасибо, я стараюсь.
– Вижу, что стараешься, – откликнулся Джулиан.
– Братик, прости, что настаиваю с вопросами, но все-таки я тебе не чужая и за тебя беспокоюсь. Скажи, ты все-таки планируешь снова жениться или зарекся?
– На этом этапе жизни – пока нет, Кэти, не планирую. Может, попозже, – ответил Джулиан, широко улыбнувшись и явно радуясь тому, что выглядит он куда моложе, чем есть на самом деле (напомню, ему было за пятьдесят).
– Ладно, не буду на тебя давить. Пока что закроем тему. Но имей в виду, у меня уйма прелестных и неглупых подруг, которые были бы счастливы познакомиться с таким мужчиной, как ты.
– Спасибо, сестренка, я приму это к сведению. Но сейчас у меня иные приоритеты.
– Куда поедем? – спросила я. Джулиан опустил стекло и выставил локоть в окно, как делают жаркими летними днями дети в автомобиле. Рукав его шафранового одеяния развевался на ветру.
– Я думал, может быть, съездим в наш летний коттедж? Я там сто лет не бывал. Сегодня самый подходящий день, чтобы поделиться с тобой Вторым Секретом Мастерства Лидера. Я бы там тебе все и рассказал.
– Ой, правда? – обрадовалась я. – А я-то думаю, когда же ты перейдешь ко второму секрету! И в чем же он заключается?
