Дэн Хёрли - Стань умнее. Развитие мозга на практике
В одном из наших многочисленных телефонных разговоров я как-то попросил Энгла рассказать, что он считает своим главным вкладом в развитие психологии.
«То, что я снова и снова, раз за разом демонстрирую четкую взаимосвязь между двумя важными переменными: рабочей памятью и подвижным интеллектом, – ответил мне ученый. – Для них обоих главным является контроль внимания, например ваша способность сфокусироваться сейчас на мне и на том, что я говорю, и блокировать любые отвлекающие факторы. Именно благодаря этому вы можете целенаправленно и осознанно перемещать свое внимание с одного объекта на другой. Данная способность чрезвычайно важна не только для успеха когнитивной деятельности, но и для эффективного поведенческого и эмоционального контроля. Она помогает людям с синдромом посттравматического стресса блокировать навязчивые мысли и воспоминания. Это одна из важнейших детерминант, определяющих, восстановится ли функциональность человека после того, как ему диагностировали шизофрению. После моей статьи в Current Directions in Psychological Science – которая, как я с гордостью могу сказать, и сегодня является наиболее часто цитируемой за всю историю этого журнала, – люди, работающие в области социальной психологии и психопатологии, занимающиеся исследованиями в сфере шизофрении и других областях, начали внимательно следить за всем, что я делаю. Эта статья привлекла к моей деятельности внимание ученых, которые не занимаются непосредственно вопросами когнитивной психологии».
Надо сказать, в вышеупомянутой статье Энгл зашел довольно далеко. В ней психолог заявил, что объем рабочей памяти, вполне вероятно, изоморфен общему подвижному интеллекту – весьма своеобразный способ выразить идею, что эти две вещи могут быть, по сути, одним и тем же, просто их оценивают двумя разными наборами тестов. Надо сказать, что, учитывая несомненное лидерство Энгла в установлении связи между рабочей памятью и подвижным интеллектом, человека, проложившего путь к основанным на тренингах исследованиям в области рабочей памяти, по которому пошли Клингберг, Джегги, Бушкюль и многие другие, не может не удивлять, что сегодня этого ученого повсеместно считают основным оппонентом их научной деятельности. Он является жестоким и язвительным критиком, этаким Великим инквизитором и главным защитником веры в то, что никакие тренинги рабочей памяти не способны развить подвижный интеллект.
В ходе наших многочисленных личных и телефонных бесед Энгл не раз заявлял, что исследования Джегги и Бушкюля просто возмутительны, что от абсурдности их претензий у него мурашки по телу. Он сравнивал их с давно опровергнутыми заявлениями ученых 1980-х годов, заявлявших, что «холодный синтез» осуществим практически в домашних условиях. Говоря о революционной статье Джегги и Бушкюля, опубликованной в 2008 году, психолог обвинил молодых коллег в селективной публикации только той информации, которая подтверждает их правоту. «Они подбирают данные тенденциозно, – сказал он. – Они очень, очень близко подошли к нарушению этических норм Американской психологической ассоциации; за это запросто могут выгнать из АПА. Их отчет подвел их к самому краю. В нем нет никаких веских доказательств, подтверждающих их выводы. А они еще и продолжают в том же духе. На мой взгляд, одна-единственная статья этих авторов отправила сотни умных людей в погоню за призраками, увлекла их совершенно сумасбродной идеей». А когда я спросил Энгла о Майкле Мерценихе и его Posit Science, он сказал: «Послушать его, так он может вылечить что угодно, от аппендицита до ксенофобии. В нем очень много от шарлатана, от торговца панацеей. А ведь Мерцених начинал как вполне законопослушный ученый, он работал с мышами. И я уверен, что в данной сфере он мог бы достичь очень многого». О Торкеле Клингберге и о программе Cogmed Энгл отозвался не менее критично: «Это совершенно новая категория низкопробной коммерческой дешевки. Главной движущей силой их претензий и заявлений является прежде всего коммерческая выгода. Наберите в Google «Cogmed» – и увидите, что с помощью этого тренинга можно вылечить любую болезнь, от артрита до поясничного прострела. Pearson зарабатывает таким образом целое состояние, исследователи поклоняются тренингу, словно какому-то божеству. А с моей точки зрения, Cogmed – абсолютный обман, фикция». По прогнозу Энгла, исследования в этой области уже в ближайшее время развенчают все лживые претензии. Он заявил, что его мнение разделяют многие ученые, но тут же добавил: «А я говорю вам об этом первым потому, что только мне хватает смелости».
Энгл неоднократно делал аналогичные заявления на научных конференциях, крупных и небольших, нередко даже, когда в аудитории сидела Джегги или другие объекты его резкой критики. Например, после выступления в Рутгерском университете один из студентов спросил психолога, известен ли ему хоть какой-нибудь способ, позволяющий увеличить рабочую память. «Я не встречал ни одной достойной научной демонстрации, которая показала бы мне, что это возможно, – ответил тот. – Все известные мне исследования относятся к категории, которую я именую дерьмом и чушью».
В один из моментов спокойствия Энгл сказал мне: «Подвижный интеллект внешним воздействием не изменить. Эта часть интеллекта почти наверняка обусловлена исключительно биологическими факторами. Сегодня мы имеем довольно хорошее представление о частях мозга, которые важны для развитого подвижного интеллекта. Например, префронтальная кора особенно важна для контроля над вниманием. Но считаю ли я, что подвижный интеллект можно изменить? Нет, я так не считаю. На протяжении долгих лет это пытались сделать очень многие – практически безуспешно… абсолютно безуспешно».
Должен признать, я всегда гордился своим скептицизмом, которым, как мне кажется, должен обладать любой научный журналист. При этом я давно привык не идти ни у кого на поводу в спорах подобного рода, которые кажущейся неразрешимостью конфликтов иногда сильно напоминают бессмысленные политические дебаты. Например, одной из первых спорных тем, на которую я писал еще в начале 1990-х, была тема наиболее эффективного способа лечения рака простаты. Одна группа исследователей настаивала на том, что помочь способны только оперативное вмешательство и лучевая терапия. И так уж получилось, что подавляющее большинство из них были либо хирургами, либо радиологами. А другая группа ученых уверяла, что наилучший подход заключается в тактике выжидания, ибо рак простаты, как правило, развивается довольно медленно, а любое лечение – и хирургическая операция, и облучение, – может иметь весьма разрушительные побочные эффекты. И эти ребята в основном были эпидемиологами. И знаете что? Сегодня, 20 лет спустя, они по-прежнему с пеной у рта спорят друг с другом.
В науке в целом и в медицине в частности подобные споры ведутся все время. Они здесь, как в политике или спорте, являются неотъемлемой частью игры. Так что уверения Энгла, что ему одному известна истина, а остальные ученые не правы, не следует принимать на веру, хоть этот человек и был первым, кто в свое время привлек всеобщее внимание к рабочей памяти. В конце концов, даже Эйнштейн ошибся в некоторых аспектах квантовой физики. Так что мы с вами далее будем рассматривать факты и только факты.
Как говорилось во введении к этой книге, на момент ее написания мне было известно о 85 рандомизированных исследованиях, опубликованных в рецензируемых научных журналах и выявивших существенную пользу когнитивных тренингов различного вида, а также о четырех исследованиях, которые не обнаружили никакого позитивного эффекта. Но есть еще одно, пятое исследование, которое, по сути, не имеет отношения к тренингам рабочей памяти, однако заслуживает упоминания в связи с пристальным вниманием СМИ, которое вызвала в Великобритании публикация отчета в июне 2010 года{154}. Невролог Эдриан Оуэн совместно с научным телешоу BBC Bang Goes the Theory («Сенсационное опровержение») провел любопытный онлайн-эксперимент. Пригласив британских зрителей принять в нем участие, Оуэн набрал 11 430 человек, которые прошли серию онлайн-тестов на оценку IQ. Это было сделано дважды: до и после шестинедельного тренинга, проводимого с помощью онлайн-программы, точной копии доступного на рынке компьютерного ПО «для тренировки мозга». Одни участники должны были тренироваться в решении шести задач на логическое мышление, планирование и решение проблем, а другие развивали память, внимание, а также способность к математическим расчетам и обработке зрительно-пространственной информации. Все задания базировались на компьютерных тренингах, которыми Nintendo торгует начиная с 2005 года, в частности Brain Age: Train Your Brain in Minutes a Day! («Тренируй мозг за считаные минуты в день») и Dr. Kawashima’s Brain Training («Тренинг для мозга д-ра Кавасимы»). Эти игры давно подвергались критике за отсутствие прямых доказательств их эффективности, но Nintendo и сама осмотрительно рекламировала их как продукты, предназначенные исключительно для «развлекательных» целей. Так вот, в статье, опубликованной в Nature, Оуэн приходит к выводу, что, хотя через полтора месяца тренинга все участники исследования продемонстрировали при выполнении тренинговых заданий лучшие результаты, никаких доказательств, подтверждающих эффект переноса улучшений на решение других задач, не входящих в тренинг, обнаружено не было. Даже задач, тесно связанных между собой с точки зрения используемых для их решения когнитивных процессов.
