Робин Шарма - 9 тайных посланий от монаха, который продал свой «феррари»
Пока я шел вдоль фундаментов домов, оставшихся от Ле Бютро, развалившихся настолько, что они скорее напоминали просто оголившиеся кусочки скал, я пытался представить, как большие семьи могли жить в столь крошечных зданиях. За домами простирались открытые площадки – то, что раньше использовалось как пахотные поля, – вплоть до реки Четикамп. Сложно представить, как им удавалось вести хозяйство на столь неровной местности или целыми днями болтаться в тонкой рыболовецкой лодочке. На табличках у дороги я прочитал, что, когда море очищалось ото льда, мужчины проводили дома в Ле Бютро только воскресенье, а на неделе возвращались в рыболовецкие лачуги в Четикамп или Ля Блок. Зимой некоторые семьи переходили замерзшую реку, чтобы добраться до города за покупками или – в более поздние годы – чтобы пойти в школу. В теплое время года, чтобы добраться до города, они ходили по дороге для повозок, по остаткам которой я как раз и шел.
На этом клочке земли людей было мало. В 1936 году тут было всего две семьи по фамилии Ле Бланк, а вместе с ними Чейссоны, Ле Брунсы и Девуа. В каждой семье было от девяти до одиннадцати детей. Итого человек пятьдесят.
Насколько сильно мой мир отличался от этого! Сотни коллег, друзей и соседей, окружающих меня на мили и мили вокруг. Восемьдесят первоклашек в школе Адама. Так много людей. Я подумал о записке Джулиана: внимательно выбирайте окружающих вас людей. У меня был выбор. В прошлом многие люди не могли позволить себе такой роскоши. Выбирать особенно не приходилось, однако сколь много зависело от той горстки людей, которые окружали тебя в жизни!
Вид с вершины Ле Шмэн дю Бютро открывался и впрямь изумительный – внизу простиралось побережье с песчаными пляжами, вдали виднелась синяя водная гладь. Но этот прекрасный пейзаж был только началом.
Час спустя, когда я, сидя в машине, выезжал на плоскогорье, крутые повороты, резкие спуски и подъемы заставили меня призадуматься, как вообще можно было передвигаться по такому рельефу без современного шестицилиндрового механизма. Ясно было, почему эта часть земли остается столь слабо населенной. Я очень часто останавливался, чтобы полюбоваться на окружающий пейзаж, всматриваясь в океан или оглядываясь на темно-зеленые склоны гор. Я проехал мимо музея китов в Плезант Бэй, подумав, что обязательно должен вернуться сюда вместе с Адамом. Я притормозил, чтобы взглянуть на летний домик Александра Грехэма Белла, расположенный рядом с Ингониш. Долгое время я сидел на пляже Рек Ков, завороженно наблюдая, как волны разбиваются о гальку на берегу. Был уже поздний вечер, когда я въезжал обратно на подъездную аллею около дома Мэри и Ангуса.
Ужин, который организовала Мэри, действительно оказался весьма необычным. Стол ломился под горами лобстеров, а когда их убрали, воздух наполнился звуками скрипок и губных гармошек. Друзья Мэри и Ангуса были энергичными, интересными и веселыми людьми. Они обсуждали все: от политики и искусства до мировых проблем и музыки. Но больше всего мне, пожалуй, был приятен разговор с отцом Ангуса еще до приезда всех гостей.
Я предложил свою помощь на кухне, но Мэри отправила меня в гостиную:
– Выпейте по пиву с Доном. Мы с Ангусом вдвоем работаем быстрее.
Дон был невысоким человеком, но крепкого телосложения, какое бывает у людей, зарабатывающих себе на жизнь физическим трудом. Его жилистые руки были в мозолях, плечи слегка сутулыми, но в глубине зеленых глаз светилась задорная искорка.
Я захватил нам с кухни по бутылке пива (Дон только буркнул «кхм», когда я спросил, нужен ли ему бокал). Затем мы оба плюхнулись в глубокие кресла в гостиной и стали разглядывать деревья, что росли перед домом. Ангус уже рассказывал мне, что его отец работал шахтером, но мне было очень интересно узнать, что это была за жизнь.
Дон, казалось, с удовольствием готов был поделиться со мной подробностями.
На шахтах он начал работать, когда ему было тринадцать.
– Мой отец и все дядьки начинали в десять. Но, когда я подрос, ограничение подняли до четырнадцати лет. Но деньги-то нам были нужны. Так что я не стал ждать. Я прибавил себе годок, а отец и его ребята меня поддержали.
Мальчишкам не разрешалось копать уголь. Вместо этого малыш Дон сидел по двенадцать часов в кромешной тьме, дожидаясь удара в огромные деревянные двери, отделяющие зону добычи угля от шахт. Он запускал шахтеров внутрь и выпускал обратно, когда их тележки уже были нагружены.
Дон сказал, что, когда он стал достаточно взрослым, чтобы копать и возить уголь, ему было уже не так одиноко. Рабочим удавалось найти способ скоротать время. Они шутили и рассказывали истории. Пели вместе народные песни и баллады. Но дни все равно тянулись очень долго. Зимой шахтеры спускались вниз затемно и выбирались на поверхность тоже в темноте.
– Долгие месяцы мы видели солнце только по воскресеньям, – сказал Дон посмеиваясь.
И еще были взрывы.
– Я застал шестнадцать, – сказал Дон, потирая лоб рукой.
Взрывы угольной пыли и газов, накопившихся в шахтах, отняли жизни очень-очень многих его друзей и родственников.
– Как вы справлялись с этим? – Я был поражен тяжестью подобной работы.
– Не пойми меня превратно, приятель, – сказал Дон. В его голосе слышался гэльский акцент. – Это была тяжелая работа. Но хорошая жизнь.
– Что вы имеете в виду? – спросил я. – Что же было хорошего?
Несколько секунд Дон молчал. Затем он пару раз постучал рукой по подлокотнику своего кресла и сказал:
– Не знаю, сможешь ли ты правильно меня понять. Но есть что-то в том, чтобы работать вместе с группой парней, которые каждый день держат твою жизнь в своих руках. После первого взрыва вместе с одними ты выбираешься наверх и раскапываешь других. Кто-то старается пробиться через завал, чтобы найти тебя, чтобы вытащить тебя наружу. А ты сидишь там часами, запертый внизу. Иногда ты оказываешься там вместе с десятком других. И вновь, спускаясь в шахты после взрыва, ты уже смотришь на этих парней совсем другими глазами. Ты теперь связан с ними навсегда. И ты чувствуешь себя счастливым. Благословленным.
– Ничего себе, – сказал я все еще с сомнением в голосе. – Даже если так, мне кажется, я бы все равно предпочел стать рыбаком.
– Святые угодники! – воскликнул Дон. – Вы не загоните меня на эти скорлупки ни за какие деньги. Если хочешь узнать о по-настоящему опасной работе, поговори с Джо, отцом Мэри. – Дон покачал головой: – Это действительно храбрые ребята, я отвечаю!
Весь день я ехал вдоль крошечных рыбацких деревушек. Шахты или ловля рыбы – вот и все возможности для карьеры для многих поколений мужчин, родившихся в этом уголке земного шара. Коллективная опасная работа, которой занимается небольшая группа людей. В Японии на одних из самых густонаселенных островах в мире мне напомнили о том, как важно внимательно относиться к окружающим. Здесь же я смог ощутить ценность отношений между людьми. Здесь имеют значение люди, которые с тобой живут и работают. Здесь от этого может зависеть выживешь ты или умрешь.
На первый взгляд, это было совсем не похоже на мою жизнь. Кроме Адама, кто еще зависел от меня так, как Дон зависел от своих товарищей по шахте? Но потом я вспомнил о Джуане. Возможно, мой мир отличается от этого не так и сильно-то, как мне казалось. Был такой момент, может, даже не один, когда я держал жизнь Джуана в своих руках. Но я не вывел его на поверхность.
Глава IX
После встречи с Мэри и Ангусом в Сиднее я отправился в Галифакс, где переночевал в отеле. Рано утром нужно было ехать в аэропорт, чтобы лететь в Шанхай. Судя по записке от Джулиана, там мне предстояло пробыть совсем немного – даже не весь день. Раньше я подумал бы, что все это – лишь безрассудная трата денег на авиабилеты. Это же надо! Пролететь полмира, чтобы сразу отправиться обратно! Однако теперь мне это было безразлично.
В полете Ньюарк – Шанхай удалось немного вздремнуть. В Китай самолет прибыл в два часа дня (в Галифаксе в это время было три ночи). Меня встретил Ю Фэнг, серьезный молодой человек, сказавший, что будет моим переводчиком и гидом. Подхватив багаж, он провел меня к выходу из терминала, где нас поджидал блестящий черный «бентли». Погрузив багаж, Ю Фэнг уселся на заднее сиденье рядом со мной.
– Мистер Гао просит передать глубочайшие извинения. Он сейчас на встрече, которую нельзя было перенести. Но надеется, что вы сможете встретиться в его офисе в шесть часов вечера. Потом он приглашает вас к себе домой на ужин. А пока я покажу вам Шанхай.
Я посмотрел на часы. Оказалось, что получение багажа и проход через границу отняли довольно много времени. Тем не менее еще было несколько часов, чтобы посмотреть город, хотя с гораздо большим удовольствием я принял бы горячий душ и немного вздремнул. Поэтому, поблагодарив Ю Фэнга, я сказал, что сначала хочу заехать в отель.
