Бхагаван Раджниш - Я праздную себя. Будь спокоен и знай

- Мария! Мария! - стонет Иисус. - Ближе! Еще ближе!

Мария, нервически спотыкаясь, делает еще несколько шагов.

- Мария! Мария! - изнывает Иисус. - У меня тут есть кое-что от Святого Духа, и я хочу тебе это передать - подойди поближе!

- Ах! Боже мой, нет! - кричит Мария, внезапно оправляясь. - Не вешай мне на уши эту лапшу про Святого Духа! Я твое воскресение вижу и отсюда![4]

Ниведано...

Ниведано...

о

Будьте в молчании...

Закройте глаза, почувствуйте, что тело совершенно застыло.

Это подходящее мгновение, чтобы двигаться вовнутрь. Соберите всю энергию, все сознание во всей тотальности и устремитесь к центру существа, который находится точно под пупком, внутри - точно на два дюйма ниже - с такой срочностью, словно это мгновение в вашей жизни последнее. Лишь те достигают центра, в ком есть эта срочность, эта интенсивность.

Быстрее и быстрее...

Глубже и глубже...

По мере того как вы приближаетесь к своему внутреннему центру, огромное молчание начинается нисходить на вас, словно мягкий дождь, орошая вас прохладой. И внутри вас возникает безмерный покой, покой, который превосходит понимание.

Еще немного ближе - и вы чувствуете такое блаженство.

Еще немного ближе - и вы начинаете чувствовать опьянение божественным. Еще один шаг - и вы в центре своего существа, в абсолютном экстазе.

Когда ты центрирован, тебя больше нет, лишь чистая естьность. Эту естьность мы символически назвали буддой. Это - твое оригинальное существо.

Центрированный, безмолвный, без прежнего существа - совершенно обнаженный, лишь колонна света... ты - будда.

Каждый рождается со скрытым внутри буддой.

Слово будда означает “тот, кто пробужден”.

Это вечное право каждого, право от рождения.

В будде есть лишь одно качество: наблюдение, наблюдение.

Наблюдай, что ты - не тело.

Наблюдай, что ты - не ум.

И в конце концов наблюдай, что ты - только свидетель; просто зеркало, отражающее все.

В это мгновение вы - самые счастливые люди на земле. Все озабочены банальностями; вы же входите в существенное и вечное.

Вы ощущаете безмерное почтение к существованию, несказанную радость к святости всего сущего. Вся вселенная становится вашим домом; вы больше не посторонние.

Чтобы сделать это свидетельствование глубже,

Ниведано...

Расслабьтесь... но продолжайте помнить, что вы - только свидетели.

По мере того как углубляется ваше свидетельствование, вы начинаете таять и вливаться в океан сознания. Десять тысяч будд исчезают в одном сознании, в одном океане сознания.

Аудитория Гаутамы Будды превратилась в океан сознания, без малейших волн, без малейшей ряби - предельно безмолвный и тихий.

Это ваше настоящее пространство, это ваш не-ум. Из этого не-ума вы можете войти в космос. Это дверь, это выход.

Соберите этот мир, это молчание, это блаженство, этот экстаз, это божественное опьянение, прежде чем Ниведано позовет вас обратно.

И убедите будду прийти вместе с вами; он - ваша дхамма. Он -ваша природа; просто вы никогда его не просили. Скрытый у вас внутри, он ждал и ждал. Искренняя просьба, приветствующее сердце, - и он обязательно придет за вами следом.

Это первый шаг просветления: Гаутама Будда следует за тобой, как тень. Но эта тень чудесна, эта тень не темна; эта тень - чистый свет, чистое присутствие. Ты ощущаешь его тепло, ты можешь почти коснуться его. Он окружает тебя новым ароматом, придает твоей жизни совершенно иное измерение, чтобы жить.

Твои ежедневные действия начинают менять свой цвет, свой подход. Сама твоя жизнь становится медитативной.

На второй стадии будда выходит и становится перед тобой, а тенью становишься ты сам. Быть тенью будды - прекрасный опыт. И этот опыт становится все глубже и глубже, по мере того как исчезает тень.

И третья, последняя стадия: тебя больше нет - нет даже тени, есть лишь будда.

Эта естъностъ - главный ключ, открывающий все двери твоего собственного существа. Нет никого выше тебя, нет никого ниже тебя. Впервые ты переживаешь опыт безмерной сопричастности со всем существованием.

Я называю это единственной подлинной духовностью, единственной подлинной религиозностью.

Теперь не забудьте попросить будду прийти вместе с вами...

Ниведано...

Вернитесь... но вернитесь как будды, с тем же изяществом, миром, молчанием.

Посидите несколько мгновений, просто чтобы запомнить тот золотой путь, которым путешествовали, центр, который нашли у себя внутри, раскрытие входа в космос и все ароматы запредельного; орошавшее вас молчание и тепло будды, пришедшего за вами следом.

Вы его ощущаете. Это - сама ваша природа. Он - в вашей истинности, в вашем экзистенциальном опыте.

Если первый шаг завершен, второй последует автоматически. Когда завершен второй, автоматически последует третий.

Тот день, когда вы завершите третий шаг, будет самым счастливым днем вашей жизни. В тот день вы будете пробуждены от долгого, долгого духовного сна. В тот день вы будете просветленными.

Тогда больше не будет рождения, больше не будет смерти. Вы слились с существованием воедино.

Это - единственная святость, которую я знаю. Никакой другой не бывает.

Хорошо, Маниша?

Да, Возлюбленный Мастер.

Глава 3

Рай самого себя

15 февраля 1989 года

Наш Возлюбленный Мастер,

Когда Дэйтен пришел к Секито, мастер спросил его:

- Ты дзенский монах или обычный?

- Дзенский монах, - ответил Дэйтен.

- Что такое озен? - спросил Секито.

- Это поднятие бровей и движение глазных яблок, - ответил Дэйтен.

- Исключая поднятие бровей и движение глазных яблок, принеси сюда свое оригинальное лицо и покажи его мне, - сказал Секито.

- Пожалуйста, Ошо, исключи поднятие бровей и движение глазных яблок и посмотри на меня.

- Я их исключил, - сказал Секито.

- Я дал тебе это, - сказал Дэйтен.

- Что такое не-ум, который ты мне дал? - спросил Секито.

- Он ни в чем не отличается от тебя, Ошо, - сказал Дэйтен.

- С тобой он никак не связан, - сказал Секито.

- В самом деле, никакой природы не-ума нет, - сказал Дэйтен.

- Неужели нет больше ничего, связанного с тобой? - спросил Секито.

- Если что-то и есть, то это настоящее, - ответил Дэйтен.

- Настоящее приобрести нельзя, - сказал Секито.

- Значит, ты это понимаешь. Держись этого твердо и береги.

Тогда Дэйтен покинул Секито и удалился на гору Рэйан в южном Китае, где впоследствии вокруг него собралось много учеников.

Друзья,

Я много лет говорил, что настало время присматривать за политиками, что их должны наблюдать психиатры, психоаналитики.

С тех пор, как в существование пришло ядерное оружие, политики приобрели огромную власть. Власть, несомненно, развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. И не только развращает, а вызывает мегаманию. Каждый политик страдает расщеплением личности; это неизбежно. Он говорит одно, делает другое. Перед другими он всегда носит маску, а настоящее лицо всегда скрыто. Чем дольше он остается у власти, тем больше вероятность, что он заболеет неврозом, шизофренией.

В прошлом все было ничего, потому что эти политики не могли принести большого вреда, но сегодня все совершенно по-другому. Один единственный политик, который умственно, психологически болен, может разрушить эту прекрасную планету.

Я ожидал, чтобы сами психоаналитики и психиатры объявили об этой ситуации, и сегодня это объявление пришло.

Два психиатра, прославленных, всемирно известных, д-р Джэблоу Хершман и д-р Джулиан Либ недавно написали в “Вашингтон Пост”, что в Белом Доме должен работать психиатр. В настоящее время у президента есть личный лечащий врач, но нет психиатра. Они пишут: “В наш ядерный век, когда президент Соединенных Штатов может начать ядерную войну, следует убедиться, что он умственно стабилен и не подвержен эйфории, маниакальной депрессивности или суицидальным тенденциям”.

Они приводят несколько примеров. “Президент Никсон, прежде чем уйти в отставку, много месяцев был несчастен: избегал людей, подолгу гулял один. Он отказывался обсуждать, как себя чувствует, и отстранился от семьи. Он недостаточно спал, а однажды не мог уснуть четыре ночи подряд. Он слишком много пил, иногда до завтрака. Он стал непредсказуемым: в одну минуту был близок к слезам, в следующую приходил в ярость из-за ерунды, а еще через час был в прекрасном расположении духа. Иногда он казался рассеянным. Он сбивался с мысли или отдавал приказы, которые казались абсурдными. Однажды вечером он ходил по коридорам Белого Дома, разговаривая с портретами на стенах. Он намекал на самоубийство.