Бхагван Раджниш - Передача лампы
В другом докладе, который показал мне Анандо, он назвал меня шарлатаном. В этом докладе он называет меня негодяем. Но одно ясно, что его больше интересую я, чем его собственный великий дурак, который создал движение Харе Кришны, Прабхупада. Он должен говорить о нем, не обо мне.
Они будут говорить обо мне, и они скажут, что я не стою их внимания. И они не могут увидеть противоречия, такого очевидного, в том самом заявлении, что я преследую их, куда бы они не пошли, тревожу их сон, обрубаю их корни — а им нечего защищать.
Я раскритиковал Кришну. Вот почему они злятся. Прабхупада очень разозлился, потому что я назвал его тупицей. Но он и был тупицей.
Он учил этих людей придерживаться целибата, что обязательно приведет к сексуальному извращению. Он учил этих людей просить подаяния. Он учил этих людей: вам ничего не нужно делать, кроме как постоянно повторять: «Харе Кришна, Харе Рама».
Это верный путь к уничтожению любого разума. Это методы программирования.
Если кто-то думает, что этого достаточно, чтобы трансформировать сознание: что бы вы ни делали, вы продолжаете воспевать про себя, громко или тихо: «Харе Кришна, Харе Рама», танцевать на улице: «Харе Кришна, Харе Рама»… потому что постоянно только эти два слова будут стучать молотком. Все ваши нежные клетки, вся ваша система ума будет отравлена. Она не предназначена только для двух слов. Она не будет задействована, и, незадействованные, эти хрупкие клетки начнут отмирать.
Так что, в первую очередь, это прельщает дураков, а если случайно попадается тот, у кого-то есть немного разума, то эти методы разрушают его.
Эти люди постоянно читают мантры — не зная, что повторение одного слова или одной мантры убьет их разум.
Разум нуждается в заострении — в новых направлениях, новых измерениях. Он должен двигаться в непознанное. «Харе Кришна, Харе Рама» — там он застревает.
Прабхупада разозлился, потому что он не смог ответить на мою критику Кришны. Если бы он был честен и если бы эти люди были честны — этот Госвами, — то они бы называли Шри Кришну величайшим негодяем всех времен. Он силой взял шестнадцать тысяч женщин себе в жены, не женившись на них, а они все были замужем, у них были дети, у них были мужья… но он был могущественным, фашистом. Любую женщину, которая ему нравилась, незамедлительно забирали к нему во дворец, не думая о том, что случится с детьми. Шестнадцать тысяч женщин! Ни один другой мужчина за всю историю не вел себя так отвратительно.
И он был причиной самой большой войны в Индии, Великой индийской войны, Махабхараты. Он заставил Арджуну, своего друга и ученика, развязать войну — а было почти такое же время, как мы живем сегодня, такой же критический момент; война обещала быть очень опасной, потому что весь мир был разделен на две части, и обе части были готовы сражаться и истреблять друг друга; и кто бы ни победил, он бы нашел во всем королевстве одни только трупы и ничего кроме трупов. Арджуна мог предвидеть это. Все могли предвидеть это. Так как это просто безумие — ведь у них были все технические средства, чтобы уничтожать людей в большом масштабе.
У ученых умов есть подозрение, что, возможно, они знали об атомной энергии. Некоторое их вооружение выглядело как атомное оружие.
Арджуна говорил: «Лучше мне уйти в Гималаи и забыть об этом, пусть другие мои братья управляют, — это была война между братьями-кузенами, — потому что я не вижу никакого смысла. Если все будут мертвы, даже сидя на золотом троне, я буду стыдиться, я буду чувствовать такую вину, что убью себя».
Но Кришна заставлял его, убеждал, обосновывал, объяснял и, в конце концов, — самый отвратительный аргумент, который используют религии, — он сказал ему, что «это воля Божья, и если ты идешь против нее, ты идешь против Бога. Не шути с Богом! Если Бог хочет войны, пусть она произойдет!»
Использовать Бога в качестве аргумента всегда коварно. Это значит, вы не оставляете другому человеку никакого шанса. Он бы сказал: «Я не верю в твоего Бога»… но он обусловлен Богом так же, как и вы. Если на то воля Божья, то Арджуна, не желая того, начал войну. И то, что он представлял себе, случилось: погибли миллионы людей, а затем на долгие годы всю страну охватила болезнь, и она разрушила саму сердцевину страны. Индия так и не смогла снова стать такой же прекрасной, такой же радостной, с теми же лесными университетами провидцев, с тем же синтетическим видением тела, ума и души, материи и духа; она так и не смогла вернуться к тем прекрасным дням. Она продолжила падать в нищету, в подавление, во всевозможные уродливые вещи. И она продолжает падение. Сейчас ей пять тысяч лет, и она все еще страдает от этого человека, Кришны.
И, распевая его имя, вы попадете в голок?
Это те культы, которые папа считает вызовом.
Я единственный вызов. Эти культы не вызов. Какой вызов бросят эти культы? — они такие же дурацкие, как и папино христианство.
Какие новые движения? Они все фанатичные, недалекие — все могут видеть их тупость. Они не вызов.
Но папа такой трус, он не может даже прямо назвать мое имя. Я единственный вызов, потому что я могу видеть, что всем этим движениям некому бросить вызов, потому что они в одной лодке, с одними верованиями — не в Христа, так в Кришну; не в Кришну, так в Раму. Но основа гнилая, а философия — просто мусор.
Глава 46
Энергия движется лучше, когда она теплее
Ошо, однажды ты сказал что-то вроде того, что, когда мы принимаем саньясу, это либо слишком рано, либо слишком поздно.
Мне всегда было интересно, что ты этим хотел сказать. Пожалуйста, не мог бы ты разъяснить?
Человек настолько неосознан, что он не знает, что делает, или для чего он это делает, или когда подходящее время, чтобы это сделать, поэтому, возможно, кто-то принимает саньясу слишком рано. Это случайность. Он попадает под влияние группы саньясинов, прочитывает несколько книг или слушает мои слова и чувствует, что он готов.
Некоторые принимают саньясу слишком поздно. Это тоже случайность. Чистая случайность, что они не встретились с саньясинами, с моим посланием раньше.
Очень редко так совпадает, что человек принимает саньясу в своей жизни как раз в подходящий момент по той простой причине, что человек неосознан.
Подходящий момент приходит и уходит, а он потерян в своих снах, в своих стремлениях, в своих желаниях.
Мое высказывание всего лишь передает действительность.
В твоем случае это не имеет значения.
Я хочу вам сказать, что, когда вы принимаете саньясу, это подходящий момент. Вы беспомощны в отношении своей неосознанности, вы не можете ничего с ней сделать, поэтому вы не можете нести ответственность за то, что это происходит рано или поздно. Даже у тех, кто принимает саньясу в подходящий момент, это происходит случайно.
Поэтому все три человека принимают саньясу случайно. Поэтому, по существу, это не имеет никакого значения.
Главное — не правильный момент. Главное — ваше правильное решение, ваша правильная решимость, ваше правильное намерение.
Мое высказывание может выглядеть противоречивым. Нет. Разные только ситуации.
Жил как-то в Индии великий мудрец, Экнат, человек незаурядного склада ума, уникальный. Он обычно спал в храме, построенном для Шивы. И вот король собрался посетить его. Король был послан к нему своим мастером — потому что он был большим любителем спорить, был слишком рассудочным, был слишком сильно в уме, и мастер устал. В конце концов он сказал: «Если что-либо и случится с тобой в этой жизни, то это может случиться только с помощью Экната. Иди к Экнату».
Король согласился из любопытства, но он был в сомнениях: «Если мой собственный мастер не может сделать меня убежденным искателем истины, кто этот малый — Экнат? Я никогда не слышал о нем. Что он собирается делать со мной?» Но это стоило сделать. Он пошел рано утром, около девяти часов. Индуистские брахманы встают в пять часов утра или даже раньше, но не позже, а святые, праведники, встают около трех часов утра.
В девять часов Экнат крепко спал. Король был поражен. Что это за святой? Но и это было еще не все. Когда он подошел поближе, он воскликнул: «Боже мой, это святой или дьявол?» — потому что он положил свою ногу на статую Шивы, как будто это была подставка для ног. Он сказал: «Мой мастер, должно быть, сошел с ума, послав меня к этому человеку. Хотя я и не убежден в существовании Бога, даже я не могу коснуться статуи Бога своими ногами. Я боюсь… Кто знает? В конце концов, Бог может существовать. Зачем навлекать на себя неприятности? Но этот человек — это что-то!»
Когда Экнат проснулся, король сказал:
— Меня прислал мой мастер.
Экнат засмеялся и ответил:
— Пока я жив, нет никакого другого мастера.
Это очень оскорбило короля.
