Петр Успенский - Четвертый путь
В. Почему человек скорее склонен спрашивать «почему», чем «как»?
О. Потому что это легче, более механично, мы более привыкли к этому. Спросить «как» требует мышления; вы должны формулировать ваш вопрос правильным образом. А вопрос «почему» можно задавать без мышления.
В. Было сказано, что одним из методов борьбы с отрицательными эмоциями является иное мышление. Я не вполне понимаю, что значит мыслить по-иному?
О. Это значит взять некоторый объект, который производит эмоцию, и думать о нем, пытаясь не оправдывать себя и не обвинять других людей. Это будет иное мышление. И хотя имеются отрицательные эмоции, которые не будут разрушены таким образом, ибо они требуют более сильных методов, этот метод следует пытаться применять первым в каждом случае.
В. Я нахожу, что большую часть времени мой ум занят повседневными мыслями. Хорошим ли намерением было бы изучать некоторый трудный язык, например, русский, о котором можно было бы думать во время чисто механической работы?
О. Для какой цели? Спустя некоторое время вы будете неправильно думать на русском языке!
В. Есть ли какой-либо способ, которым мы можем вспомнить более ясно то, что мы понимали, когда мы были в лучшем состоянии?
О. Это очень важная вещь, но я не знаю какого-либо специального метода. Эти моменты должны быть связаны. Взгляните назад, пытайтесь сравнивать. Это особенно важно в отношении к какому-то определенному вопросу. Например, вы можете понять что-то, чего вы не понимали полчаса назад; но, возможно, в прошлом были моменты, когда вы также понимали что-то в этой связи. Пытайтесь вспомнить эти моменты и связать их.
В. Разве понимание идеи или термина изменяется в отношении к степени бытия?
О. Конечно. Люди понимают согласно своему уровню, своей способности — не согласно значению вещей.
В. Мое затруднение в том, что ни одна из идей не ясна для меня полностью.
О. Идею невозможно сделать ясной с формирующим мышлением и словами. Люди считают, что они понимают вещь, когда они дают ей имя, но они не сознают, что это является искусственным. Когда вы можете чувствовать вещь, когда вы можете проверить ее высшим сознанием и высшим умом, только тогда вы можете сказать, что она действительно истинна и что она действительно существует. Школы не связаны с обычными интеллектуальными идеями. Это значит, что эти идеи, как, например, идея самовоспоминания, не понятны без высших центров, потому что без высших центров человек не может прийти к истине. Школы являются работой высших центров; они дают нам нечто, чего мы не можем достичь сами по себе, так как мы можем применять только обычный ум. А обычный ум имеет определенные границы и не может перескакивать через них. Он может накопить материал, забыть его, накопить снова и снова забыть, и привести настоящую систему к простой бессмыслице, двигаясь слишком прямо в одном направлении.
Когда вы находитесь в состоянии, приближающемся к высшему эмоциональному центру, вы будете изумлены тем, как много вы можете понимать одновременно, — а затем вы возвращаетесь к вашему нормальному состоянию и забываете все это. Путем настойчивого самовоспоминания и путем некоторых других методов вы можете найти путь к высшему эмоциональному центру, но вы не будете в состоянии удержать то, что вы поняли тогда. Если вы записываете то, что вы поняли тогда, то позднее, когда вы будете читать это интеллектуальным центром, это не будет иметь никакого смысла.
В. Иногда, когда я пытался вспоминать себя, у меня было странное чувство относительно неодушевленных предметов, как если бы они имели некоторого рода осведомленность о самих себе.
О. Учитывайте возможность воображения. Скажем просто, что вы чувствуете нечто новое в вещах. Но когда вы начинаете объяснять это, вы начинаете воображать. Не пытайтесь объяснять, просто оставьте это. Иногда вы можете чувствовать странные вещи, но объяснения всегда ошибочны, так как вы чувствуете очень хорошим аппаратом, а объясняете другим аппаратом, очень грубой машиной, которая на самом деле не может объяснять.
В. Все это, кажется, возвращается к одному и тому же вопросу — как быть более эмоциональным?
О. Вы не можете пытаться быть эмоциональными — чем больше вы пробуете, тем менее эмоциональными вы будете. Вы можете пытаться быть сознательными, и если вы становитесь более сознательными, вы будете становиться более эмоциональными. Вы должны думать о том, как получить больше энергии для того, чтобы быть сознательными. Это был бы правильный вопрос, а ответом было бы то, что сначала вы должны остановить утечки и пытаться получить больше энергии, следуя всем указаниям, которые вы получаете от настоящей работы — всем указаниям. Но не сосредотачивайтесь только на одном; вы всегда можете найти что-то, чего вы не делали.
В. Иногда я чувствую, что я имею способность сосредотачиваться, но я не знаю, что делать. Я думаю только о малых вещах, и сосредоточение снова исчезает.
О. Вы всегда имеете более чем достаточно материала для работы над собой; вы никогда не будете в затруднении относительно того, что делать. Пытайтесь останавливать мысли — это легко и полезно. Если у вас нет никакой энергии делать это, вы должны собрать энергию путем борьбы с механическими привычками и вещами, подобными этому. Это соберет достаточно энергии для усилия, чтобы вспоминать себя, или усилия, чтобы остановить мысли.
В. Является ли медитация, как утверждается в индийских книгах, тем же самым, что и самовоспоминание?
О. Книги говорят о медитации, но они говорят также, что следует работать под руководством учителя. Мы читаем и вспоминаем одну вещь и забываем другую; мы думаем, что мы можем изучать медитацию или медитировать сами. Если вы можете вспоминать себя, вы можете медитировать; если нет, вы не можете. Самовоспоминание означает контроль мыслей, иное состояние. Медитация есть действие развитого ума, и мы приписываем себе наличие. такого ума. Было бы очень хорошо, если бы мы могли медитировать, но мы не можем; самовоспоминание есть путь к медитации. Вы не можете начинать с конца; вы должны начинать сначала, также как и во всем остальном. Что значит для нас медитация? Мышление о настоящей системе; пытайтесь связывать идеи и восстанавливать систему. Это есть «медитация», не просто мышление об одном слове или одной идее.
В. В попытке думать о некоторой определенной идее настоящей системы я всегда думаю о той же самой вещи, о которой я думал раньше. Я не могу изменить это.
О. Это техническая сторона. Мы должны пробовать различные пути. Вы можете либо сосредотачиваться на той или другой стороне вопроса, либо принимать ту или другую точку зрения, либо пытаться объяснять кому-то еще. Если трудно думать о некотором определенном вопросе, вы всегда можете представить себе, что, вы объясняете этот вопрос некоторому лицу. Но, опять-таки, вы должны воображать себя объясняющими это различным людям — людям с подготовкой или без подготовки, религиозному лицу, человеку науки, и т. д. Вы должны объяснять по-разному, в соответствии с тем, кому вы объясняете. Затем всегда очень полезно отделять то, что вы знали раньше, от того, чему вы научились из настоящей системы. Это очень важно. Если вы не отделяете, вы всегда будете смешивать вещи в вашем мышлении. Необходимо знать то, что вы. знали раньше, что вы читали где-то, и то, что вы получили здесь.
Имеется еще другая вещь, которую вы можете делать, — вы можете пытаться писать программу мышления для самих себя. Находите ваши собственные вопросы, о которых вам хотелось бы подумать, или вопросы, которые, как вы считаете, могут быть полезны для вас, или вопросы, которых вы не понимаете, но о которых хотели бы научиться думать. Все это полезно. Тогда, если вы имеете время, думайте о них два или три раза в день.
В. Я пробовал эти воображаемые разговоры, которые вы предлагаете, но не был в состоянии проводить их достаточно долго.
О. Эти воображаемые разговоры должны происходить согласно плану; вы не можете начинать их просто с любого места. Вы можете придумать некую ситуацию и заставить себя говорить какому-то воображаемому лицу или кому-то, кого вы знаете, и объяснять ему некоторый частный вопрос, согласно типу человека, каким он является. Это может помочь. Но не пытайтесь читать лекцию — лекция обречена обратиться в формирующую.
В. Мое затруднение состоит во внутреннем разговоре моего ума. Помогут ли мне эти воображаемые разговоры работать против этой привычки?
О. Да, это может быть полезным, или вы можете думать об идеях настоящей системы, ставить себе определенные задания. Другой подход — это смотреть, полезен или бесполезен этот мысленный разговор. Он может быть полезен, но обычно бесполезен. Подобно всем механическим привычкам, с ним очень трудно бороться. Вы не замечаете этого или вы, быть может, говорили с самим собой в течение двух часов, прежде чем заметили это. Поэтому вы должны иметь лучшего сторожа для того, чтобы звонить в колокольчик тогда, когда начинается внутренний разговор. Это значит быть более пробужденным.
