Бхагван Раджниш - Передача лампы
И если все человечество будет жить в любви и теплоте, духовный рост станет очень простым. Он не будет таким трудным и таким долгим путешествием. Он был трудным и долгим, потому что он был холодным.
Вы можете достичь предельного, всю дорогу танцуя, всю дорогу напевая. Нет противоречия в том, чтобы быть блаженным, быть любящим, быть теплым и быть духовным. По сути, вы не можете быть духовным, если вы не способны делиться своей любовью, если вы не способны делиться своим сердцем.
Ошо, из рассказов о времени, пока ты еще не стал просветленным, похоже, что ты был хозяином и будильником своего окружения всегда и везде. Является ли разница между мастером и учеником только разницей в сознании, или существует нечто вроде личности мастера и личности ученика?
Дело в том, что существует разница типов. Не все могут быть учениками. Я сам пропустил стадию ученичества. Многие жизни я искал, но я не смог стать учеником.
Я вступал в контакт со многими мастерами, но быть учеником не в самой моей природе. Я должен был идти один, я должен был найти путь сам. Дело было не в эго, дело было не в том, что я не хотел учиться у других, — я был абсолютно готов, но чего-то не было в самом моем типе.
Не все могут быть учениками, и не все также могут быть мастерами.
Похоже, что есть разница в типах личности — не только разница в сознании.
Было много учеников, которые достигли просветления, но никогда не стали мастерами.
В этой жизни я знал одного весьма незаурядного человека, Масто. Слово означает «опьянен божественным» — и он был опьянен божественным, человек высшего разряда, но не мастер. Он остался учеником даже после того, как стал просветленным.
И я разговаривал с ним снова и снова — потому что он очень сильно меня любил, и я сказал: «Теперь твой мастер мертв, и ты должен распространять его слово, его послание».
Он ответил: «Я думал об этом, но это не затрагивает ни одной струны в моем сердце. Я вполне счастлив быть просто учеником. Неважно, что мой мастер мертв, мое ученичество не мертво, я все еще жив».
И дело также не в иерархии, что якобы мастер выше, чем ученик. Весь этот вздор не является частью духовного мира. Ученик может достичь того же уровня сознания, что и мастер, но даже если мастер сейчас начнет поддерживать его в том, чтобы он стал мастером, это будет просто невозможно. Этого нет в его природе. Этого нет в его крови, и костях, и плоти.
Дело не в том, что кто-то выше, а кто-то ниже. Разница примерно такая же, как между мужчиной и женщиной — никто не выше, никто не ниже.
Но мужчина не может забеременеть. Он не может стать матерью. Женщина не может стать мужчиной.
Такие попытки предпринимаются, но они порождают только дураков. Есть мужчины, особенно в Калифорнии… Калифорния — это просто человеческий зверинец. Все, что может быть глупого, несуразного, абсурдного, найдется в Калифорнии.
Я получал письма из Калифорнии: несколько мужчин хотели стать саньясинами, но они хотели моего разрешения одеваться как женщины. У нас уже достаточно здесь женщин — мужчин не хватает! Ситуация настолько усложнилась, что женщины ухаживают за мужчинами. Естественно, когда чего-то не хватает… в иной ситуации женщина не ухажер. Она любит, чтобы за ней ухаживали, это для нее естественно. Но сколько в коммуне вам ждать естественного — никто не начинает за вами ухаживать. И саньясинки писали мне письма: «Что нам делать?»
Я сказал: «Ничего не поделаешь. Начинайте ухаживать! Забудьте о природе. Возможно, мы подошли к тому моменту, когда нужно выйти за пределы природы».
Я вынужден отказать этим людям; у нас дефицит, и они создадут еще больше проблем.
Почему мужчины хотят одеваться как женщины? Почему женщины хотят одеваться как мужчины? Почему вы не можете быть просто собой? Потому что мы создали иерархии — и они все созданы человеком.
По крайней мере, в духовном мире нет иерархии: мастер не выше, чем ученик. Мастер — это мастер, а ученик — это ученик. Вместе они совершают нечто сверхъестественное. Ни один мастер не справится с этим, ни один ученик не справится с этим, они дополняют друг друга. Они изначальны.
Как только вы поймете, к какому типу относитесь, все станет очень просто. Тогда вы прекращаете попытки быть кем-то другим. Вы просто следуете своему типу, и не тратите свои жизнь и время, и вкладываете всю свою энергию только в свой тип. И тогда для вас открываются все возможности прийти к цветению.
Ошо, на днях ты сказал, что прилагаешь максимум усилий, чтобы держаться в своем теле, потому что большинство из нас не готовы еще увидеть тебя и твое Ничто.
Ошо, то, как ты сказал это, отозвалось где-то очень глубоко во мне. Я слышал и чувствовал столько всего другого, как, например: «Да ладно! Почему ты ждешь? Больше нечего ждать!» Там была такая невероятно сладкая убежденность, почти что соблазняющее приглашение растаять в твоем существе и в существовании.
Я не знаю, как мне все еще удается сопротивляться. Возможно, тебе действительно нужно подождать и потолкать нас еще немного. Я знаю, это не вопрос, но я все равно хотел это сказать.
Я тоже знаю, что это не вопрос, но все равно я отвечу на него! Гита… можешь ликовать! Нет оснований для беспокойства. Я могу ждать столько, сколько тебе нужно.
Ожидание для меня не проблема. Я начинаю привыкать, потому что годами я как-то шатался вокруг, но теперь я стал специалистом в шатании вокруг. Поэтому тебе не нужно волноваться. Не торопись.
Просто помни: что бы я вам ни говорил, я приложу все силы, чтобы сдержать свое обещание, но это не полностью в моих руках. Я в руках существования: пока оно будет позволять, я буду здесь, чтобы продолжать стучаться в ваши двери.
Но не принимай это как должное, потому что это не может длиться вечно.
Ошо, когда я впервые прочитал твои книги, до меня с предельной ясностью дошло, что «этот человек говорит истину. Он знает ее и он — это она». Как можно определить, что это истина, не зная ее? А есть многие люди, которые, я думаю, более осознанны, чем я, и у них больше жизненного опыта, и все же они не признают тебя. Мое признание и их не-признание — просто разные виды сна?
Нет. Если ты слушаешь меня или читаешь мои книги, не привнося свои предубеждения, не привнося свои знания, свой так называемый жизненный опыт, то ты сразу же определяешь, истина это или нет.
Поэтому первое: ты определил ее не потому, что ты намного более опытный, намного более эрудированный, намного более предубежденный, но просто потому, что ты более невинный, а в невинности есть ясность.
Другие, которые, как кажется, знают больше, просто утратили свою невинность, они не знают ничего, только мусор, который они вынесли из переживаний, или из книг, или из университетов. Их головы полные и тяжелые, и очень трудно проникнуть в их головы — они на самом деле переполнены.
В мире их будут почитать как мудрых людей. Истина в том, что они не такие.
Но массы впечатлены их эрудицией, хотя эрудиция — это не знание, эрудиция — это всего лишь повторение чужого. Знание ваше собственное.
Это произошло с тобой, потому что ты не эрудированный, ты не полон мусора, собранного из всевозможных источников.
Твой вопрос существенный: «Если я не знаю, что истина, а что не истина, как я сразу определил, что этот человек говорит истину?»
Вы не осознаете, что истина — это не что-то далекое от вас, это нечто внутри вас. Вы можете не осознавать ее, но если вы читаете или слышите что-то, даже если это просто отголоски, напоминающие вам об истине, которая скрыта за вами, в вашем самом сокровенном центре произойдет узнавание, моментальное узнавание. Это не вопрос знания истины или не знания истины. У вас есть истина. Ваше существо есть истина.
Как вы определяете, когда видите в зеркале свое лицо, что это ваше лицо? Вы никогда не видели своего лица — насколько я знаю! Никто не знает своего лица, но перед зеркалом вы признаете, что это ваше лицо, потому что назначение зеркала — отражать.
Слушать меня — значит быть доступным зеркалу. Читать меня — значит быть доступным зеркалу. А то, что ты определяешь как истину в тех словах, — просто отражение тебя.
Эрудированные люди испытывают трудности, потому что они не чисты, поэтому, что бы вы ни говорили им или что бы они ни читали, они интерпретируют. Их ум постоянно комментирует это. Поэтому то, что они видят в зеркале, не мои слова, а их собственные комментарии — которые не имеют ничего общего с истиной.
Поэтому, во-первых, им будет трудно узнать.
Во-вторых, для людей, которых почитают как эрудитов, — людей, которые обладают здравым смыслом, святош, ученых мужей — для них мои слова будут вызовом, и они предпочли бы сокрушить эти слова, стараться не замечать их, потому что в них опасность. Все их почтение в опасности. Если я прав, то вся их жизнь и все их переживания — заблуждение; и только очень немногие настолько честны с собой, что рискнут всем ради истины. Другие же рискнут истиной ради всего.
