Юлиус Эвола - Метафизика пола
2. Пол в современном мире
Прежде, чем погрузиться в само исследование, бросим взгляд на эпоху, в которую создается эта книга. Роль, отводимая сексу в данной цивилизации, известна всем. Сегодня можно уже говорить о реальной сексома-нии, одержимости сексом. Во всякие другие времена женщина и секс никогда не привлекали к себе такого внимания. Под разным видом они доминируют в литературе, в театре, в кино, в прессе, да и во всех практически сферах современной жизни. В бесконечном своем разнообразии женщина представлена только для того, чтобы вечно привлекать, сексуально приманивать мужчину и отравлять его. Стриптиз - американский обычай, перенесенный на сцену, спектакль, в котором девица постепенно раздевается, сбрасывая с себя один за другим дамские туалеты, даже самые интимные, до необходимого минимума, чтобы предельно напрячь зрителя, мгновенно разрешается наготой, полной и бесстыдной. И это символ всего, что продуцируется в любой области под знаком секса, на стадии конца западной цивилизации. Для этого используются все мыслимые технические ресурсы. Красивые и привлекательные женщины не довольствуются больше тем скромным успехом у себя на родине, который еще вчера был отведен им семейными, общественными и религиозными приличиями. Тщательно отобранные, они выставляются напоказ, всеми средствами: кино, шоу-бизнесом, телевидением. Они только актрисы, "звезды" и "мисс", очаги эротизма с огромным радиусом действия, часто не знающим национальных и континентальных границ.
Все, что попадает в зону их влияния, не вправе ждать пощады, исчезают даже те общественные слои, которые в другие времена славились своими представлениями о "нормальной", "безобидной" морали.
Важно понять характер всей этой секспандемии. Речь вовсе не идет о буйной сексуальной жизни, невоздержанности и даже распутстве на физическом уровне. Нет, это психическая агрессия, порождающая постоянное и настойчивое тяготение к женщине и любви. Есть ментальный эротизм, имеющий характер постоянного хронического возбуждения, почти не зависящего от конкретного физического удовлетворения, ибо существует только как возбуждение психическое. Иногда такая разновидность эротизма может сосуществовать даже с внешним целомудрием. Характерная деталь - сегодня о сексе размышляют больше, чем ранее, когда половая жизнь была менее свободной, когда обычай не допускал излишеств в свободном проявлении физической любви, и справедливо ожидалась бы та ментальная интоксикация, которая, напротив, типична и актуальна сегодня. Есть и иная ментальная форма эротизма - это женская сексуальная анестезия и "коррумпированное целомудрие". В психоанализе это называется нарциссическими вариациями либидо. Можно упомянуть современных девиц, для которых выставление напоказ собственной наготы, сосредоточение на всем, что может представляться своего рода приманкой для мужчин, культ тела, макияж и тому подобное - все это составляет принципиальный интерес. И, добавим, гораздо предпочтительнее для них, чем реальная половая жизнь; вплоть до фригидности, часто невротической. Эти типичные разновидности эротизма должны быть причислены к очагам, питающим все более и более атмосферу хронического и рассеянного умственного сладострастия нашего времени.
Толстой сказал однажды Горькому: "Для француза всегда и прежде всего - женщина. Они - народ истощенный, развинченный. Врачи утверждают, что все чахоточные крайне чувственны". Дело не во французах. Дело в том, что пандемическая пропаганда, способствующая постоянному интересу к женщине и сексу, всякий раз указывает на эру сумерек, эру хонда, в современную эпоху это феномен, среди прочих, демонстрирует, что она, вероятно, близится к крайней точке упадка. Нельзя не припомнить некоторые идеи, сформулированные еще древними, по аналогии с человеческим организмом: голова, грудь и внутренние органы человека суть вместилища, соответствующие жизни интеллектуальной, душевной и "подчревной". Все это определяет способности: духовные, героические, материнские и сексуальные. Им соответствуют три принципиальных формы выгоды, три человеческих типа, три типа цивилизации. Регресс наших дней очевиден. Мы живем в цивилизации, в которой пропадает интерес к интеллектуальному и духовному и которую никак уже не назовешь героической. Нет никакого интереса к высшим проявлениям чувств, есть только стремления живота и того, что ниже. Может статься и сбудется угроза великого поэта, который сказал: "Грядут времена, когда голод и любовь по-своему сформируют историю." Утробная борьба уже сейчас губит человечество под видом социально-экономической. За ней неминуемо последует всеобщая "ценность" женщины, любви и секса.
Древняя индийская традиция делит время мира на четыре периода. В дошедших до нас тантрических формулах содержатся свидетельства, заключающие в себе фундаментальную характеристику последнего периода, который именуется темным, смутным (Кали-юга). Именно в это период должна пробудиться, выйти из состояния бездействия неистовая Кали. Ее знак, ее влияние будут господствовать над этим отрезком времени. Вследствие этого нам часто придется на нее ссылаться; в своем существенном аспекте она - не только богиня разрушения, но и покровительница желаний, удовольствий и секса. Тантрическая доктрина формулирует этику несколько иначе, чем другие - она указывает путь "превращения яда в лекарство". В предшествующую эпоху, даже по учению тантры, это сурово осуждалось и поэтому держалось в строгой тайне. Но такие указания никак не должны расслаблять нас и тем более так-то примирять с современной цивилизацией. Постепенно читатель увидит, что здесь имеемся ввиду. А пота еще раз прямо укажем - никаких компромиссов: сексуальная пандемия является одним из знаков, присущих цивилизации погибельной. Естественной тенью пандемии, ее продолжением служит вся эта гинекократия, это безмолвное превосходство всего женского, каковой является и сама цивилизация. [4]
Вот круг идей, очерченный нами в связи с метафизикой пола. Мы слегка коснулись некоторых противоречий, препятствий, даже мнений. Но дело не в этом. Из того, что читатель узнает дальше, он еще яснее увидит степень вырождения - духовного, душевного, физического - всякого! - современного человека.
Часть I. ЭРОС И ПОЛОВАЯ ЛЮБОВЬ
3. Эволюционистские предубеждения
Очевидно, что место, отдаваемое полу и сексу в конкретной цивилизации, зависит главным образом от ее понимания природы человека, от антропологической концепции в целом. Очевидно, что антропология, не сводящая человека лишь к его физиологической природе, иначе смотрит на эти проблемы, чем чистый биологизм. Добавим, есть эпохи, когда - как сказал X.JI. Фильп - кажется более уместным писать с большой буквы - "Естественный отбор", чем "Господь Бог".
Общая картина так называемой "сексологии", от ее начала и до наших дней, представленная в основном претенциозно "научными" трактатами, несет на себе печать материализма XIX века, прежде всего дарвинизма. Человек в ней выглядит уродом и вырожденцем.
Он будто бы происходит от животного в результате "естественной эволюции"; соответственно, и жизнь пола представлена в терминах чисто животных инстинктов. И тут же человек объявляется "исключительным" и "положительным" биологическим видом.
Общая тенденция ясна - замена "высшего" "низшим", стремление объяснить "высшее" "низшим". "Человеческое" просто заменяется "физиологическим" и "животным". Затем появляется под пикантным соусом тонкого вкуса утверждающий то же самое психоанализ. Следует ясно понять, что для психоаналитической антропологии важен до-личностный, под-личностный мир бессознательного, "Оно" коллективных архетипов исторического "низа", все якобы глубинное, якобы древнейшее. Исходя из гипотетического вездеприсутсвия этих "глубин", психоаналитики и претендуют на объяснение всего происходящего с нами или внутри нас. Излюбленными объектами психоаналитических игрищ служат, конечно, любовь и секс, рассматриваемые как некие психические автономии.
Предпосылок для создания любой точки зрения всегда множество - и самых разных. Мы отвергаем современную теорию эволюции, открыто предпочитая ей традиционный инволюционизм. Не человек произошел от обезьяны, а, напротив, обезьяна произошла от падшего человека. Совершенно справедливо мнение де Местра, что дикие народы не могут считаться примитивными (в точном смысле слова "примитивный" означает "первобытный"). Скорее всего это выродившиеся остатки каких-то более древних рас, полностью исчезнувших. Так же и у животных. Уже многие ученые открыто восстали против эволюционистской догмы - Кольбрюгге, Маркони, Вестенхеффер, Адлофф. Так называемые способности человека - лишь истощение тех действительно богатых возможностей, которые заложены в человеке. Это как бы побочный продукт истинного, внутреннего процесса человеческого становления. Онтогенез - биологическая история индивида - не повторяет полностью филогенеза - истории развития вида - но как бы "пробегает" заново потенциальные возможности, делает наброски, двигается дальше, подчиняясь некоему высшему принципу, все более и более определяющему развитие личности.
