Сборник - Опыт переложения на русский язык священных книг Ветхого Завета проф. П. А. Юнгерова (с греческого текста LXX)

Слово υιὸς, неточно соответствующее еврейскому בני (сын мой) и не совсем блогозвучное (в зват. пад.) по русски, переводили: сыне, или: сын мой.

Таковы главные и, можно сказать невольные и неизбежныя, отступления наши от славянского перевода. Другия единичные отступления в большинстве снабжены подстрочными примечаниями.

Настоящее издание имеет целию дать русским читателям среднего и низшого образования пособие к пониманию церковно-славянской Библии, в употребительной за православным богослужением[1391] книге Притчей. Поэтому где и в русском переводе, по мнению переводчика, оставались неясные для таких читателей изречения, они кратко пояснялись в примечаниях. Во всех исчисленных примечаниях — текстуальных и экзегетических — в научные подробные детали никогда автор не входил, так как это отвлекло бы его от главной цели издания — популярного труда. Тогда довелось бы удесятерить величину книги. Тем более не входили в оценку чтений греческого и еврейского текста. Эта работа была бы безпредельна[1392]. Но чтениями русского Синодального перевода, когда они согласны с греческим текстом, автор пользовался, часто как уже «авторизованным», нередко изящным и точным по изложению и привычным для читателей. Также, для пояснения читателям помещается и пред каждою главою краткое изложение ея содержания с некоторым пояснением основной мысли главы и ея контекста. — В извинение возможных и легко замечаемых недостатков в переводе и пояснениях, считаем нужным оговориться, что пособиями обладали мы очень скудными. Переводов на русский язык с LXX нет, на другие языки только нашли на латинский в полиглотте Вальтона и в оффициальном католическом издании: Διαθήκη παλαιὰ κατὰ τούς ἐβδομήκοντα ἐκδοθεῖσα δί ἀυθεντείας ξύστου έ. Ακροῦ ὀρχιερέως. Paris. 1628 г. В последнем встречаются обширные критическия замечания и схолии Нобилия. Италийского перевода почти не сохранилось, вульгата и все новые переводы составлены с еврейского текста. Толкования по переводу LXX нет; у отцев Церкви не было их, из позднейших — у Олимпиодора и Прокопия Газского очень немного отрывков[1393] сохранилось. Только на русском языке есть объяснение Преосв. Виссариона на паримийные чтения книги[1394]. Оно служило нам пособием, но, конечно, не на всю книгу, так как более 1/3 части книги в паремиях не читается. В остальных случаях доводилось пользоваться лишь словарями, конкорданциями и т. п. элементарными пособиями.

Не скроем, в заключение своего введения, что настоящий труд вызван практическими соображениями. Таковы раздающияся в последние годы жалобы: то на недостатки славянского библейского перевода, то на непонятность православного русского богослужения. В предлагаемом труде даны ответы на обе жалобы: сличением дословным славянского перевода с греческим текстом показано полное их взаимное соотношение, русским переводом дано средство к пониманию библейских богослужебных чтений и вообще к пониманию православно-«церковной Библии». Мы были бы рады, если бы нашлись сотрудники, преемники, продолжатели и исправители начатого дела. Соединенными усилиями, может быть, Господь помог бы составить русский перевод с LXX всех ветхозаветных канонических книг и дать средство к пониманию славянской Библии. Уповаем, что это — пока лучший и наиболее безопасный путь к решению вопроса о славянском переводе. Частично «исправлять», в целях удобопонятности, славянский перевод заменою устаревших его слов и форм русскими, — трудно и не безспорно, есть опасность — создать пестроту — ни славянскую, ни русскую речь, одинаково всем читателям, и «церковным» — славянистам и «мирским» — литераторам, неприятную. Тут нужно весьма совершенное знание славянского языка, да и то к русским современным словам и формам славянский язык едва ли легко можно приблизить. А пусть славянский перевод пока остается (до соответственного о сем решения высшей церковной власти) неприкосновенным «памятником», а русский даст средство к его пониманию.

Само собою разумеется, что настоящим переводом не исключаются ученые работы ни по возстановлению оригинального текста LXX, ни по возстановлению древних Кирилло-Мефодиевских редакций славянского перевода, ни по исправлению в каком либо отношении славянского перевода, ни другия подобные ученые работы. Мы берем греко-славянский перевод в настоящем его виде и составляем к нему русский перевод. О других целях не заботимся и других работ и работников не унижаем. Здесь всем работникам дела масса. Пошли лишь Господи работников и даруй внимание к ним русскому народу![1395].

Глава 1

1–6 ст. — введение в книгу, в коем излагается цель написания и составления притчей Соломона; 7–9 — понятие о мудрости; 10–19 — предостережение юноши от сообщества с дурными людьми; 20–32 — торжественная речь мудрости о последствиях поведения мудрых и глупых людей.

Притч.1:1. Притчи Соломона, сына Давидова, который царствовал во Израиле,

Притч.1:2. Чтобы познать мудрость и наставление и понять слова мудрости,

Притч.1:3. Усвоить обороты слов[1396], уразуметь разрешение загадок, истинную правду и производить правильный суд,

Притч.1:4. Чтобы незлобивым дать прозорливость, а юному отроку познание и разсудительность.

Притч.1:5. Ибо мудрый, послушав их, будет мудрее, а разумный приобретет (для себя) руководство,

Притч.1:6. И будет он понимать притчу, прикровенное слово, изречения мудрых и загадки.

Притч.1:7. Начало мудрости — страх Господень (доброе разумение — у всех, водящихся им)[1397], блогочестие же пред Богом — начало познания; а нечестивые презирают мудрость и наставление.

Притч.1:8. Слушай, сын, наставление отца твоего и не отвергай заветов матери твоей,

Притч.1:9. Потому что чрез это приобретешь прекрасный венок для головы твоей и золотую цепь для шеи твоей.

Притч.1:10. Сын мой! да не соблазняют тебя нечестивые люди и сам не соглашайся,

Притч.1:11. Если будут звать тебя, говоря: «иди с нами, будь сообщником убийства, беззаконно скроем в землю мужа праведного,

Притч.1:12. Поглотим, как ад, его живого и удалим память о нем с земли,

Притч.1:13. Овладеем дрогоценным его имуществом и наполним дома наши добычею,

Притч.1:14. Жребий свой бросай с нами, склад у всех будет общий и кошелек у всех[1398] нас будет один».

Притч.1:15. Не ходи в путь с ними, удали ногу твою от тропы их,

Притч.1:16. Потому что ноги их стремятся на зло и спешат на пролитие крови.

Притч.1:17. Ибо не напрасно разставляются сети на птиц.

Притч.1:18. Они, делаясь сообщниками убийства, собирают самим себе гнусное сокровище: конец беззаконных людей — бедственный.

Притч.1:19. Таковы пути всех, совершающих беззаконие, ибо нечестием они губят свою душу.

Притч.1:20. Мудрость воспевается на распутиях, на площадях ведет она смелую речь.

Притч.1:21. На краях стен проповедуется, возседает[1399] при вратах правителей, во вратах же города дерзновенно говорит:

Притч.1:22. «Доколе невинные соблюдают правду, — не постыдятся; безумцы же, жадные до насилия, и нечестивые ненавидят знание

Притч.1:23. И поэтому заслуживают обвинения. Вот я предложу вам моего дыхания речь, преподам вам мое слово,

Притч.1:24. Так как я звала, и вы не послушали; умножала слова, и вы не внимали,

Притч.1:25. Но отвергли мои советы, обличениям моим не вняли:

Притч.1:26. Посему и я посмеюсь вашей погибели, порадуюсь, когда придет на вас пагуба.

Притч.1:27. И когда внезапно постигнет вас мятеж, настанет страшное бедствие, подобно бури, когда придет на вас скорбь, теснота и постигнет вас пагуба;

Притч.1:28. Тогда будете звать меня, и я не услышу вас; будут искать меня злые, и не найдут.

Притч.1:29. Так как они возненавидели мудрость и слова[1400] Господня не приняли,

Притч.1:30. Не хотели внимать советам моим, а обличения мои осмеяли;

Притч.1:31. Посему они будут вкушать от плодов путей своих и насыщаться от нечестия своего.