Маршалл Ходжсон - История ислама. Исламская цивилизация от рождения до наших дней
В начале XIII в. династия начала терять свое влияние. В 1212 г. Муваххиды потерпели разгромное поражение в Испании от христианских королей. Вскоре они ушли из Испании, после чего христиане заняли Кордову (1236 г.) и Севилью (1248 г.). Выжило одно-единственное крошечное мусульманское государство в горах Гранады (с 1230 г.), которое платило дань христианам. Военачальники Муваххидов то тут, то там учреждали независимую власть — как, например, в Тилимсане в Центральном Магрибе (1236 г.). Важнейший шаг совершил Абу-Закария Яхья Хафсид, правитель Туниса и Восточного Магриба: он сверг правителя Муваххидов (1237 г.) за отступление от муваххидской доктрины. Он очень аккуратно восстановил сильную центральную власть в регионе, но не сумел ее консолидировать. К 1269 г. на смену Муваххидам в Западном Магрибе пришла династия Маринидов из недавно еще кочевых племен, которая одолела Хафсидов, но не смогла надолго восстановить величие Муваххидов (хотя их политика подразумевала обращение к наследию последних). Однако под руководством Мурабитов и Муваххидов Магриб стал центром маликийского ислама, и здесь сформировалась собственная полноценная традиция исламской высокой культуры. А весь регион Магриба остался мусульманским.
Распространение исламской цивилизации за пределы ее исходных территорий — в Европу
Несмотря на то что слабость нового интернационального общественного строя в Средиземноморье привела как минимум к временному сужению границ мусульманского мира, ислам как религия в целом, и даже мусульманский общественный строй в этот период сильно расширили свою географию. Действительно, высокая степень децентрализации во всех социальных институтах благоприятствовала легкой экспансии этих институтов при малейшей возможности, невзирая на текущую политическую обстановку. В общем и целом мусульманское общество после упадка великого халифата переживало эпоху расцвета. Даже там, где сильная мусульманская власть отсутствовала или была свергнута, это зачастую никак не сказывалось на благополучии ислама, хоть он и был предоставлен самому себе. В Испании и на Сицилии мусульманское меньшинство отступило, когда ему не удалось восстановить свое владычество; но на многих других территориях именно с этого периода возникает тенденция существования многочисленных мусульманских общин при немусульманском правлении, например в Китае. Коротко говоря, исламскому миру удалось сохранить себя и свое общественное устройство вне зависимости от поддержки правительства. Именно эта его способность сделала возможной наблюдавшуюся теперь экспансию, часто, но не всегда, сопровождавшуюся политическим доминированием.
В течение почти трех столетий после первой волны расширения мусульманского влияния при халифах Медины и Сирии границы мусульманской территории почти не изменились. В X в. в некоторых местах они раздвинулись — в частности, на Сицилии, на южных берегах Каспия и в Афганских горах, — но примерно в той же степени они и сузились — скажем, в Галлии, Испании и, что еще важнее, во всех регионах, соседствующих с византийской Анатолией. Напротив, много веков спустя территория, на которой процветали религия и цивилизация ислама, постоянно расширялась, часто независимо от того, было ли государство до этого мусульманским. В определенных отношениях эта экспансия длится по сей день[255]. Она происходила почти во всех направлениях: на юг через Сахару в Судан; на юг и восток до прибрежных земель Индийского океана в Восточной Африке, Малабара (в Индии) и Малайзии; на север, в обширные регионы севернее Черного, Каспийского и Аральского морей, и на восток до самого Китая.
Джамский минарет эпохи Гуридов, Афганистан. Современное фото
Одним из самых активных центров исламизации с X в. являлось государство булгар, расположенное в районе слияния Волги и Камы (неподалеку от будущей Казани). Но, пожалуй, самыми значительными направлениями экспансии мусульманского господства были запад и восток — ключевые регионы цивилизации — Южная Европа и Северная Индия. Мы рассмотрим основные моменты этой экспансии подробнее в книге IV; здесь же нам следует остановиться на политической эволюции исламского сообщества в этих двух ключевых регионах.
Сельджукские медресе и минатер Инее в Конье, Турция. Современное фото
Начиная с XI в., когда неприступную прежде преграду, Таврские горы, отделявшие Византийскую империю от халифата, одолели войска сельджуков, под началом тюрков внутренняя часть Анатолии постепенно исламизировалась. (За ней последовали Анатолийское побережье и весь Балканский полуостров, так что все оставшиеся области с греческой культурой к востоку от Сицилии попали под власть мусульман.) Кроме того, в XI в. был захвачен Пенджаб на северо-западе Индии (Махмудом Газневи). Затем, в начале XIII в., та же участь постигла долину Ганга, и в том числе — ключевые области древней санскритской цивилизации. К концу века почти вся Индия в той или иной степени находилась под контролем мусульман. Впоследствии в этих двух регионах, Европе и Индии, исламская культура станет столь же богатой и плодотворной, как и у себя дома между Нилом и Амударьей.
На окраинах региона между Нилом и Амударьей долгое время существовали пограничные зоны между исламским миром и его двумя крупнейшими конкурентами, отделявшие его от этих обществ как эмоционально, так и в социальном смысле, будучи совершенно особенными. В обоих случаях фактическая пограничная зона, где земли, занимаемые двумя разными обществами, соприкасались друг с другом, была довольно мала и заселена воинственными народами. Но история этих зон совершенно различна.
Границей с Европой до битвы при Малазгирте (1070 г.), как правило, служили восточная часть Таврских гор и горы к северо-востоку от них. Это была самая знаменитая историческая зона конфликта, где халифы Аббасиды ежегодно вели кампании против византийского императора, сильнейшего из немусульманских монархов. Джихаду в этой зоне придавалось огромное значение, и воины шли издалека, чтобы принять в нем участие — даже из Хорасана — иногда в составе огромных неуправляемых банд. Правительства обеих сторон признавали особенный статус пограничных районов и организовывали специальные воинские отряды для защиты наиболее заселенных внутренних территорий от набегов противоположной стороны — и чтобы самим совершать набеги, когда представлялась такая возможность. Эти отряды составляли добровольцы из числа местного населения и искателей приключений, готовых пролить кровь за правое дело, а также из наемников, завербованных отовсюду. Обе стороны привлекали тюркских воинов. Воины-тюрки с исламской стороны происходили из северных районов на Амударье и были по большей части мусульманами; с византийской стороны они были из Причерноморья и исповедовали христианство. У христиан особенную роль играли воины с Армянского нагорья. Они приходили из северных районов Армении через все горы прямиком на юг. С обеих сторон, на греческом и арабском, сочинялись романтические эпопеи о боях и их героях. Непрерывных войн в течение нескольких поколений, когда ни одной из сторон не удавалось надолго закрепиться на захваченной земле, оказалось достаточно, чтобы их культура обрела схожие черты, так что отдельные люди или даже небольшие группы переходили с одной стороны на другую, если их что-то не устраивало, и не испытывали затруднений с адаптацией.
К XI в. византийская сторона стала заметно слабее. Население Анатолии в основном было греческим и принадлежало к официальной халцедонской церкви. Однако неприязнь проявлялась даже в религии: приграничные армяне упрямо отстаивали свою религиозную независимость в качестве христиан-грегорианцев, несмотря на попытки греческой церковной иерархии подчинить их себе, а еретические течения приобрели популярность даже среди самих греков. Был период, когда милитаризация землевладения и власти, как могло показаться, прогрессирует в Византии так же активно, как до этого в исламском мире. Но теперь, похоже, аграрную экономику разрушала не военная децентрализация, а ее противоположность — слишком сильная бюрократическая власть, для удовлетворения постоянно растущих потребностей которой требовалось все больше доходов. Когда дальнейшее повышение налогов грозило обернуться катастрофой, бюрократы были готовы даже сократить военные расходы, чтобы обуздать соперничающие военные силы и свести концы с концами; но это вызывало отчуждение и у крестьян, и у солдат. Катастрофа наступила при Малазгирте, и как только основная армия была разбита, прежнюю границу восстановить было уже невозможно. Армяне предпочли основать маленькие независимые государства, не обращая никакого внимания на Византию, и большая часть населения пограничных территорий (включая тюрков) перешла к мусульманам.
