Александр Мень - История религии. В поисках пути, истины и жизни. Том 5. Вестники Царства Божия. Библейские пророки от Амоса до Реставрации (7-4 вв. до н. э.)
Правда Г. фон Рад ставит под сомнение левитское происхождение книги на том основании, что в результате реформы Иосии левиты ничего не выиграли, а только потеряли (G. von Rad. Studies in Deuteronomy, р. 67), но это аргумент недостаточный. Левиты могли принести списки книги в Иудею после 722 г., они могли сочувствовать стремлению пророков вернуться к Моисеевой традиции и в той или иной степени содействовать преобразованиям. Но не их вина, что победа Торы оказалась для них, как выражается Коди, пирровой победой. Хилкия и иерусалимское духовенство, проделывая реформу, отстранили левитов от служения, что вполне объясняется чисто практическими соображениями. В период же плена это положение левитов закрепилось.
Севернолевитское происхождение Второзакония объясняет и тот удивительный факт, что найденная в Иерусалимском храме книга столь поразила иудеев и их царя, которые, казалось, столкнулись с ней впервые.
Очевидно, что книга Торы была неизвестна даже при царе-реформаторе Езекии, хотя в то время и существовала тенденция к моноцентризму. «Езекия, после такого ревностного дерзновения, не проявляет никакой ревности в исполнении главнейшей, принципиальной заповеди Второзакония — уничтожить все жертвенники высот-бамот во всей земле Ханаанской, кроме единственного — центрального. Езекия высот не уничтожил. Конечно, это не значит, что он «слона не приметил» или дерзнул воспротивиться известному ему законному предписанию» (А. Карташев. Ветхозаветная библейская критика, с. 64). Самое естественное объяснение странного поведения благочестивого царя заключается в том, что в то время иудеи не знали Второзакония. Принесенное с севера и обработанное в эпоху гонений (при Менаше), Второзаконие было спрятано в тайнике храма и в 622 году найдено Хилкией. Впрочем, ссылаясь на древневосточный обычай замуровывать священные тексты в храмах, некоторые авторы полагали, что Тора была помещена в тайник еще при сооружении храма Соломоном (см.: С. Зверинский. Новейшие данные восточной археологии относительно времени написания кн. Второзакония. — «Странник», 1913, май, с. 797). Но в таком случае эта книга оставалась в Иудее все равно неизвестной и при Соломоне, и при Давиде, которые никогда не покушались на алтари Ягве, рассеянные по стране. Есть доля вероятия в том, что кто-то из служителей мог спрятать книгу в тайнике еще в Х в., но это не опровергает возможности ее северного происхождения и того факта, что до 622 г. она оставалась неизвестной царям, священникам и пророкам Иудеи. Единственное, что указывает на возможность проникновения ее идей в иерусалимские круги, — это стремление к моноцентризму и почитание храма. Но сама эта тенденция могла прийти из древности независимо от Торы или отражать общее тяготение к централизации страны и культа.
Итак, наиболее правдоподобным остается вывод о северно-левитском происхождении Торы Иосии. Но левиты Сихема, безусловно, не изобретали ничего нового, а являлись лишь хранителями Моисеева Предания. Проповеди пророка, произнесенные в Заиорданье, его формулы благословений и проклятий легли в основу как сихемских ритуалов, так и Торы, которую проповедовали левиты (Ис. Навин 24, 1-25). Вероятно, из Сихема их центр переместился в Шило (Силом), а после его разрушения филистимлянами — в другое святилище. Однако почитание древнего центра — Сихема — сохранилось надолго (3 Цар 12, 11) и пережило оба еврейских царства. Когда самаряне отделились от иудеев, они поставили свой храм на Гаризиме, на той самой горе, на которой некогда левиты совершали обряды возобновления Завета (см.: М. J. bin Gorion. Sinai and Garisim. Веrlin, 1926; С. А. Simpsоn. Deuteronomy in Hasting's Dictionary of the Bible, 1963, р. 215). Сама форма этого Завета (исторический пролог, обязательства, благословения и проклятия) очень древнего происхождения. Она, как показали исследования, восходит к хеттским договорным формулам домоисеева времени (см.: G. Е. Меndenhall. Соvenant Forms in Israelite Times.—«Вiblical Archeologу», 1950, р. 50-75).
История второзаконнической традиции проходит, таким образом, через следующие этапы:
1) Моисей и Ковчег в Заиорданье;
2) Иисус Навин и Сихем в Эфраиме;
3) левитская северная традиция;
4) иерусалимская редакция при Менаше (или Езекии);
5) Второзаконническая Св. История, написанная в Вавилоне.
В результате, отказавшись от буквального понимания авторства Моисея, библейская критика, пройдя через ряд крайностей, вернулась к тому, чтобы признать Тору Иосии Моисеевой, но в том смысле, что великий пророк заложил ее основу (вероятно, устную). Поэтому Дж. Брайт имеет все основания говорить, что находка Торы в храме при Иосии «была не чем иным, как переоткрытием Моисеева предания» (J. Вright. А History оf Israel, р. 300). «Национальное богословие», которое, исходя из пророчества Нафана, настаивало на непременном торжестве дома Давидова, было дополнено полузабытым Моисеевым «богословием Завета», ставившим участь народа в прямую связь с его верностью Закону Господню.
4. ПРОРОЧЕСТВА О ХРИСТЕ И ЕВРЕЙСКИЙ МЕССИАНИЗМ
Когда «Символ веры» говорит о явлении Христа в мир, Его страстях, смерти и Воскресении, он свидетельствует, что все это совершилось «по Писаниям» [Согласно букве «Символа», слово «по Писаниям» относится к Воскресению, но по существу это касается всех членов «Символа», говорящих о земной жизни Иисуса Христа.]. Под «Писаниями», вне всякого сомнения, разумеются священные книги Ветхого Завета, в частности книги пророков. Таким образом, утверждение преемственной связи Евангелия и еврейской Библии является составной частью основополагающих догматов христианства.
Даже самый скептический критик не станет доказывать, будто эта идея есть позднейшее церковное учение, которого первохристианство не знало. В Евангелии неоднократно указывается на Ветхий Завет как на пророчество о Христе и прообраз Его пришествия на землю. «О, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки! — говорит Христос ученикам. — Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою? И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании» (Лк 24, 25-27).
Апостол Павел, сколь бы решительно он ни настаивал на преимуществе Евангелия перед Законом, никогда не сомневался в том, что весть о спасении издавна была «через писания пророческие, по велению вечного Бога возвещена всем народам для покорения их вере» (Рим 16, 26).
Для первых христиан существование древних предсказаний о Христе в Библии служило важным аргументом в пользу истинности их веры. Так, св. Иустин (Юстин), философ, обратившийся в начале II в., подробно рассказывает о том, какое огромное впечатление эти пророчества произвели на него (см.: св. Иустин. Диалог с Трифоном Иудеем, 7-8). Для христиан XX века они являются уже не столько «доказательством», сколько великим свидетельством того, что и дохристианский мир не был оставлен без надежды и водительства Божия.
Этой теме посвящен весь наш цикл, носящий название «В поисках Пути, Истины и Жизни», а книга о пророках говорит о непосредственной подготовке к Евангелию. Однако читатель не мог не заметить, что дело здесь обстоит не столь просто и однозначно, как это порой трактовалось в старых руководствах по Св. Истории. Некоторые библейские пророчества кажутся весьма мало соответствующими Евангелию и даже противоречащими ему, поэтому автору показалось уместным кое-что из ранее сказанного повторить, уточнить и подытожить, чтобы яснее обрисовать связь, существующую между пророками и Христом.
Прежде всего необходимо указать на две точки зрения в понимании мессианских пророчеств.
1) Согласно первой — предсказания о Христе были не чем иным, как простым (хотя и дарованным свыше) предвидением событий, не отличающимся по характеру, скажем, от пророчеств о плене и возвращении из него, падении царств или возрождении храма. «Предсказаны, — пишет один богослов, — точное время и место рождения Мессии, поклонение волхвов, избиение младенцев, бегство в Египет, появление предтечи-пророка, злоба иудейских книжников и властей, чудеса Спасителя, Его учение, отвержение Мессии иудейским народом, страдания, смерть, сошествие в ад, Воскресение, Вознесение и т. д.» (П. Светлов. Христианское вероучение. Киев, 1912, т. I, с. 125). И что еще важней, доказывалось, будто пророки ясно предвидели богочеловеческую природу Помазанника Господня (см.: прот. И. Соловьев. Обетования и пророчества о Иисусе Христе и Его св. Церкви в книгах Ветхого Завета. М., 1913, с. 128 сл.).
При таком понимании характера мессианских пророчеств они превращаются в серию буквальных предсказаний, которые легко выделить из контекста Библии и которые столь недвусмысленно говорят о Мессии, что становится непостижимым, как народ (в том числе его священники, учители, богословы) не узнал в Иисусе желанного Избавителя.
