Франсин Риверс - Звуки Шофара
Они стояли молча и смотрели на улицу.
— Мне тоже. — Она неприязненно взглянула на него. — Особенно теперь, когда ты стал благопристойным человеком. — Стивену понравилось ее ядовитое остроумие.
— У тебя потекла тушь. — Он достал из кармана платок и протянул ей. — Не волнуйся, он чистый.
Они снова сели за стол. Кэтрин вытащила из сумочки пудреницу, открыла ее и принялась стирать разводы. Тяжело вздохнув, она закрыла пудреницу и бросила ее назад в сумочку.
— Мне страшно надоело притворяться и жить так, чтобы остальные были довольны. Я уже даже не знаю, кто я такая. Я только знаю, что не хочу так больше жить. — Ее тушь снова потекла. — Джефф с самого начала не понравился Бриттани, я надеялась, что она со временем привыкнет, но этого не произошло. Поэтому я старалась, чтобы она реже бывала дома, отправляла ее заниматься балетом, музыкой, футболом, посылала в летние лагеря. Я уверяла ее, что делаю это для ее же блага, но Бриттани знала правду. Она хотела жить с тобой. Она говорила тебе об этом?
— Да. — Дальше все было понятно. Мысль о том, что ее дочь станет жить с отцом–алкоголиком, а не с ней, била по ее самолюбию, вызывала ревность.
Кэтрин закрыла глаза:
— А когда она это сказала?
— Когда приехала сюда, в первый день. Сказала — ты говорила ей, что я не хочу жить с ней.
Кэтрин вскинула голову:
— Возможно, я была неправа.
— Возможно?
— Ладно. — Она отвернулась. — Чем больше ты хотел ее заполучить, тем меньше я хотела ее отдать. Я хотела причинить тебе такую же боль, какую ты причинил мне.
— Тебе это удалось.
— Я думала, это доставит мне радость.
Стивен внимательно посмотрел на бывшую жену:
— Тебе делает честь то, что ты не порадовалась. У Кэтрин опустились плечи.
— Никогда бы не подумала, что стану с тобой так разговаривать, Стивен. Даже через тысячу лет.
Он никогда не помогал ей разговориться. Он вел себя как футболист на скамейке запасных, наблюдающий за противником и ожидающий своей очереди добраться до мяча.
Бедная Бриттани. Ничего удивительного, что их дочь так запуталась.
Кэтрин отхлебнула кофе.
— Я знаю, почему сбежала Бриттани. Мы с ней страшно поругались. Она сказала, что видела Джеффа с другой женщиной. Я дала ей пощечину и сказала, что она просто хочет разрушить мой брак. Она же заявила, что уже не в первый раз видит их вместе. И добавила, что он ничтожество, а я дура, потому что верю его россказням. — Она скривила губы. — Я снова дала ей пощечину и сказала, что она пьянчужка, как…
— Как ее отец?
У Кэтрин был несчастный вид.
— Я наговорила еще много всего. Очень жестокого, сейчас и не вспомню все. Но она никогда не забудет. — Кэтрин стерла слезы со щек, ее рука при этом дрожала. — Я страшно разозлилась. Я сказала, что она надоела мне до смерти, что я жду не дождусь, когда она вырастет и уйдет. Она же молча стояла передо мной и с ненавистью смотрела. Я сказала, что меня тошнит от ее вида: от этих синих волос, кольца в носу. Я сказала… даже не помню, что еще я сказала. А она повернулась ко мне спиной и направилась в свою комнату. Хлопнула дверью и заперлась. А на следующее утро ушла. Я‑то думала, она просто вышла, как всегда. Она часто уходила. Иногда ее не было день–два, но она всегда возвращалась. Однако через три дня и три ночи я поняла, что она ушла насовсем. И я обрадовалась. Я радовалась целую неделю. — Кэтрин закрыла лицо платком и зарыдала. — Вот такой хорошей матерью я была. А через две недели я испугалась по–настоящему. Я боялась звонить тебе. Я не знала, что делать. А вскоре я обнаружила, что все, что она говорила про Джеффа, правда.
— И когда я позвонил тебе, ты попросила передать, что разводишься с Джеффом.
Кэтрин высморкалась и кивнула.
Стивен надеялся, что его признание не прервет их разговор.
— Я ей не сказал, Кэтрин. Прости. Теперь я очень сожалею об этом. Но я боялся, что ты обвинишь дочь в том, что твой второй брак рухнул.
Во всяком случае, она не стала на него орать. Кэтрин продолжала сидеть на месте, а не бросилась душить его.
Она медленно выдохнула. Закрыв глаза, снова высморкалась, потом зажала его платок в руке.
— Хорошо, что не сказал. Я сама хочу ей сказать, что она была права. — Ее губы снова изогнулись. — Возможно, тогда она меня простит.
Возможно, со временем Бриттани простит их обоих за их ошибки и полную несостоятельность как родителей.
— Спасибо, — еле слышно прошептала Кэтрин.
— За что?
— За то, что выслушал.
Нужно было начать это делать давным–давно.
— Всегда готов. — Надо продолжать в том же духе.
— Ну–ну, это что‑то новенькое. — На лестнице стояла Бриттани и смотрела на них. За плечами у нее виднелся рюкзак, она переводила взгляд с отца на мать. — Вот уж не ожидала, что вы можете находиться в одной комнате больше пяти секунд и не поцапаться.
Стивен откинулся на спинку стула и улыбнулся дочери:
— Мы с твоей матерью только что вместе позавтракали.
— Быть того не может!
— А готовил твой отец.
— И тебе понравилось, мама?
Кэтрин не ответила, и Бриттани повернулась к отцу:
— Она вечно на все жалуется. Не слушай ее, папа.
— Она сказала, что завтрак получился неплохой.
— Чудо из чудес. — Бриттани пристально посмотрела на мать. Стивен чувствовал, что одно неверное слово — и она унесется вниз по лестнице прочь из их жизни.
Кэтрин прервала молчание:
— Ты оказалась права насчет Джеффа, Бриттани.
— Тоже мне удивила.
— Я с ним развожусь.
— Думаешь, меня это волнует? — Бриттани вскинула голову, как это частенько делала Кэтрин. — Я еще кое‑что узнала за это время. Я действительно нужна папе. А ты говорила, что не нужна.
— Я врала.
Бриттани на миг изумилась подобной откровенности, но лицо ее снова стало непроницаемым.
— Назови хоть одну причину, по которой мне не следует ненавидеть тебя до конца моих дней.
— Не могу. Но надеюсь, этого не случится.
— Ладно, расслабься.
Стивену стало жаль Кэтрин. Он‑то знал, как тяжело признавать свои ошибки.
Кэтрин взяла свою сумочку и набросила ремешок на плечо.
— Я, пожалуй, пойду.
Стивен тоже поднялся.
— Я провожу тебя.
Бриттани движением плеч скинула со спины рюкзак и держала его в руке. Стивену показалось, что она приготовилась использовать рюкзак как оружие, если только Кэтрин к ней приблизится. Кэтрин не стала к ней подходить. Мать и дочь посмотрели друг на друга. Бриттани повернулась к ней спиной, Кэтрин не успела и рта открыть.
Стивен спустился по лестнице вслед за Кэтрин. Он распахнул перед ней входную дверь.
— Ты справишься?
— Придется постараться.
— Я хочу точно знать.
Кэтрин посмотрела ему в глаза, такая бледная и печальная.
— Ты очень изменился. — Она усмехнулась. — Успокойся. Мы оба знаем, что я слишком эгоистична, чтобы причинить себе вред. — Она снова нацепила солнечные очки и небрежно помахала рукой. — Хотя бы теперь я знаю, что Бриттани в безопасности и у нее все хорошо.
Стивен смотрел, как она идет к машине, распахивает дверцу и садится за руль. Кэтрин завела мотор, посидела немного с опущенной головой и выехала на дорогу.
* * *Юнис покупала таблетки от мигрени, когда вдруг заметила Роба Атертона, он разговаривал с фармацевтом.
— Знаю, знаю. — В его голосе слышалось раздражение. — Я иду на прием через две недели. — Снова заговорил фармацевт, но вполголоса, вид у него был довольно мрачный. Юнис отошла, чтобы не подумали, будто она подслушивает. — И долго мне придется дожидаться? — Фармацевт ответил, что позвонит лечащему врачу Роба, узнает, можно ли это лекарство продать ему еще раз. — Прекрасно. Так и сделайте, — сказал Атертон.
Роб повернулся и заметил Юнис. Почему у него такой мученический взгляд?
Кассирша тоже заметила ее и спросила, не нужна ли ей помощь. Юнис протянула ей коробочку с таблетками. Кассирша мило болтала все время, пока пробивала покупку на кассе, получала деньги, давала сдачу, засовывала коробочку в пакет и прикалывала к нему чек. Наконец, она вручила Юнис ее лекарства.
— Приятного вам дня, миссис Хадсон.
Юнис увидела, что Роб бродит среди полок.
— Роб, у вас все в порядке?
Он поднял на нее взгляд:
— Не совсем. Мне нужен нитроглицерин, а фармацевт хочет звонить врачу. Он, конечно, прав, но я не рассчитывал на задержку.
— Нитроглицерин ведь принимают от сердца?
— От стенокардии.
— А я и не знала, что у вас проблемы с сердцем.
— Откуда вам знать. Если только Шила не говорила вашему мужу… на консультации.
Роб так странно смотрел, произнося эти слова. Она даже задумалась, что бы это могло значить. Он хочет сказать, что Пол обсуждает вещи, которые его не касаются?
— Пол никогда не рассказывает мне, что обсуждается на консультациях.
Глаза Роба слегка сузились.
— Я мог бы и сам догадаться.
И снова в его взгляде промелькнуло что‑то неприятное. Что же здесь происходит? Пол никогда не выдавал чужих секретов. Это было бы неэтично. Юнис не нашлась что сказать, поэтому повторила то, что уже говорила:
