Реймонд Френц - В поисках христианской свободы
Если сравнить правила, принятые среди Свидетелей Иеговы, с иудейскими традициями, существовавшим во дни Иисуса, то нельзя не отметить не только сильный акцент на необходимости и в том и в другом случае соблюдать все предписанные процедуры, но и одинаковый дух — дух формализма и буквопочитания. В Писании такая иудейская система представлена вовсе не в благоприятном свете. Напротив, подчеркивалось, что она вселяла в людей сильный страх перед властью. Формальный подход не столько дисциплинировал людей или воспитывал в них силу характера, сколько развращал и искажал их ценности. Апостол Иоанн, подчеркивавший, что «любовь изгоняет страх», больше других разоблачал пагубные последствия, к которым приводили угрозы отлучения. Боязнь быть отрезанными от общества лежала тяжелым бременем на совести иудеев, сдерживала проявления их веры и даже приводила к отречению от Мессии (см. Иоанна 7:13; 9:22; 12:42, 43; 19:38; 20:19; 1 Иоанна 4:18).
О внушенном людям страхе свидетельствует пример Никодима. Несмотря на веру в то, что Иисус был «учителем, пришедшим от Бога», Никодим осмелился придти к Нему лишь под покровом ночи, когда никто не мог бы узнать его. Иисус объяснил Никодиму, что «поступающий по истине идёт к свету», а не пытается скрыть свои подлинные убеждения[391]. Ситуация не изменилась и сегодня. Мне доводилось общаться с людьми, которые подписывают свои письма псевдонимом и даже открывают для нашей переписки отдельные почтовые ящики. Однажды мне позвонил молодой человек, представившийся сыном известного старейшины. Едва произнеся пару предложений, он спросил: «Вы ведь не записываете этот разговор?». Я уверил его, что не делаю этого. Он продолжал: «И у вас не установлен компьютерный определитель номера»? Я засмеялся и ответил: «Нет, но даже если бы он и был у меня установлен, я бы не использовал его». Он сказал, что надеется на мое понимание того, какому риску он себя подвергает, звоня мне. Молодой человек также предупредил, что если его жена войдет в комнату, то он будет вынужден сразу же положить трубку. Через несколько минут так и произошло: он внезапно прекратил разговор. На следующий день он позвонил снова и сказал: «Кажется, я разговариваю, как параноик». Я ответил: «Да, очень похоже. Но я понимаю почему». На протяжении последующих месяцев он звонил еще много раз, но так и не назвал мне своего имени (впрочем, я и не пытался его узнать). Его страх было невозможно не почувствовать. Тот же самый страх сковывал Никодима и других людей, живших в его время — страх быть обнаруженными и наказанными религиозной властью.
В словах Иисуса, записанных в Матфея 18:15–19, говорится не о формальной процедуре отлучения от церкви. Контекст недвусмысленно указывает на претензии одного человека к другому на индивидуальном уровне[392]. Даже упомянув о возможном вмешательстве «собрания» (несомненно, имея в виду иудейские собрания, поскольку христианских собраний еще не было), Иисус сказал: «Пусть он будет тебе [единственное число] как человек из другого народа и сборщик налогов»[393]. Итак, в данном сообщении излагается не процедура церковного наказания, налагаемого особым комитетом старейшин на всё собрание, а принцип, позволяющий потерпевшему лично избегать своего упрямого обидчика, сохраняя при этом свое достоинство. Стихи, предшествующие обсуждаемому отрывку, а также следующие за ним, только подтверждают этот вывод.
Хотя стихи 17 и 18 этой главы иногда приводятся в защиту полномочий церковной власти, контекст показывают обратное. Всего лишь два человека могут принять решение в религиозных делах и иметь при этом благословение Бога (стих 19). Это благословение не зависит ни от официального положения договаривающихся, ни от одобрения со стороны какой бы то ни было централизованной структуры власти. Все дело в том, что Иисус обещал быть «посреди них» (стих 20). В таких ситуациях, как и во всех других подлинно христианских стараниях, Господь руководит своими учениками. Именно так достигается согласие и подлинное единство, в независимости от численности собравшихся. Отец Иисуса содействует «единству духа» «над всеми, и через всех, и во всех» (а не только в некоторых!)[394]. Иисус молился о единстве своих учеников, зная, что даже его личное влияние во время земного служения не могло само по себе сохранить их мир, который был возможен лишь благодаря Божьему Духу[395]. Такой мир сильно отличается от мира, навязываемого авторитарной властью.
В Матфея 18:6 Иисус предупреждает не становиться «преткновением для одного из этих малых, которые верят в меня». Ключевым является вера в Христа, а не соглашательство с набором вероучений или церковных правил организации. В стихе 10 обращается внимание на личные отношения с Отцом. Далее следует притча о заблудшей овце и нежной заботе о ней пастыря (стихи 12–14). Очевидно, что своим догматизмом, непреклонными требованиями и неусыпным контролем за мышлением, верованиями и совестью своих приверженцев, организация Свидетелей становится преткновением для многих людей. Еще хуже то, что после такого преткновения и порой чисто символических попыток исправить ситуацию, организация просто–напросто изгоняет таких людей, — а ведь они зачастую находятся в числе «малых» которые, как сказал Христос, «верят в меня».
В качестве лишь одного примера, который иллюстрирует процветающий в организации дух, поощряющий старейшин (или по крайней мере позволяющий им) принимать жесткие меры в отношении «малых», посмотрите на случай юной помолвленной пары, жившей в одном из среднезападных штатов США. Молодой человек жил в отдельной квартире, а девушка — в семье с матерью и отчимом. Матери девушки и молодого человека стали Свидетельницами Иеговы и убедили молодую пару изучать Библию с четой «пионеров», чтобы «заложить хорошее основание для брака». Муж из четы пионеров занимался с молодым человеком, а жена — с девушкой. Молодые люди проявили искреннее желание познать волю Бога и после нескольких месяцев изучения стали посещать некоторые встречи собрания. Жена из четы «пионеров», занимавшихся с ними, рассказывает, что произошло дальше:
Однажды в пятницу молодой человек позвонил мужу, объяснил, что у него проблема, и попросил нас заехать к нему. Приехав, мы встретили в его квартире и его девушку. Она рассказала, что прошлой ночью отчим выгнал её из дома. Так как в тот поздний час ей некуда было больше пойти, она пришла к своему жениху. Желая поступить «правильно», он предоставил ей свою спальню, а сам лег на диване. Нам они позвонили потому, что нуждались в помощи в поиске жилья для молодой женщины. Мы с мужем предложили ей остаться у нас до тех пор, пока она либо не решит проблему с отчимом, либо не найдет другое место. Вечером этого же дня она должна была уже приехать к нам.
Как только мы отъехали, муж сказал мне, что хотя он и доволен тем, как всё устроилось, он все же хотел бы «попросить разрешения» у старейшин собрания. Я удивилась тому, что нам нужно было получить «добро» от старейшин всего лишь для того, чтобы пригласить в дом гостя — ведь он, мой муж, является главой нашей семьи. Но он всё равно хотел поговорить со старейшинами еще до приезда молодой женщины. По его словам он хотел, чтобы старейшины видели, что он «подчиняется организации».
В тот же вечер он встретился с двумя старейшинами, и после долгого разговора за закрытыми дверями ему сказали, что нам ни при каких обстоятельствах нельзя разрешать этой женщине находится в нашем доме. Я была в шоке, да и мой муж, казалось, был также крайне удивлен. Мы приехали домой после 9:30 вечера и узнали, что девушка прождала нас на протяжении нескольких часов, но, не дождавшись, уехала. Муж позвонил ей и сообщил, что старейшины не разрешили ей оставаться у нас, а значит мы были вынуждены отказать ей. Не зная, что делать, молодые люди решили, что девушка останется еще на одну ночь в квартире жениха.
На следующий день, в девять часов утра, двое старейшин постучали в дверь квартиры молодого человека. Молодые люди сказали, что очень обрадовались увидеть старейшин, полагая, что те пришли помочь им. Но старейшины просто спросили их, правда ли, что девушка провела в этой квартире уже две ночи. Молодые люди подтвердили это и попытались объяснить, почему так произошло. Старейшины ответили, что не хотят больше ничего знать, что в сложившейся ситуации у них нет другого выхода, как «исключить» молодую пару из собрания, и что в ближайшее воскресенье они намерены объявить об этом на встрече собрания. Не желая разбираться в возникшей проблеме, старейшины априори обвиняли молодую пару в грехе.
Вскоре после ухода старейшин приехали мы с мужем. Молодые люди были подавлены и разочарованы. Я не могла поверить, что в сложившихся обстоятельствах против юной пары, которая прозанималась с нами всего лишь три месяца и посетила только несколько встреч собрания, было необходимо предпринимать такие жесткие меры. Когда муж связался со старейшинами, они сказали ему, что вполне могут «исключить» любого, даже если человек посетил всего «одну встречу». В воскресенье, в присутствии матерей и двух сестер этих молодых людей, со сцены было зачитано официальное объявление об их «исключении», а собравшимся было сказано не общаться с ними. Теперь молодых людей отрезали и от членов их семей.
