Петр Иванов - Тайна святых
* * *
Ожесточение, вызванное Стефаном против себя на суде, обратилось и на всю церковь.
Сказано так: “в те дни (т. е. непосредственно за убийством Стефана) произошло великое гонение на церковь в Иерусалиме, и все, кроме апостолов, рассеялись по разным местам Иудеи”. Здесь, мы можем установить тесную связь между крестом, добровольно принятым на себя святым, — с крестом, но уже недобровольным, выпадающим на долю всей церкви.
Как видится нам Божий промысл в событиях, наступавших вслед за великим гонением?
До своего рассеяния церковь впала в опасное состояние: форма жизни ее уже не соответствовала ее нравственному и духовному состоянию.
Все продолжало оставаться как бы неизменным: сияли дары Духа Святого, собирались все вместе в храме, чудеса и знамения, и оттого великая радость не прекращалась. “И слово Божие росло и число учеников весьма умножилось; и из священников очень многие покорились вере”.
Но не было уже одно сердце и одна душа, и были избраны семь мужей, так как апостолы отказались заниматься водворением порядка при начавшихся несправедливостях.
К такому положению в церкви были бы вполне применимы предостережения Христа Лаодикийской церкви, указанные позднее в “Откровении св. Иоанна”: ты говоришь — “я богат и ни в чем не имею нужды; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ и слеп и наг. Советую тебе купить у Меня золото, огнем очищенное” (страданиями очищенное).
Стефан — первый избранник церкви на служение; собрание всех признало его достойнейшим. Он с величайшим успехом творит порученное им дело. И вот он же как бы первый слышит тайный призыв Христа к крестному пути церкви. Не только принимает его, но и влечет за собой всех своих ближних.
Великое гонение, вызванное делом Стефана, совершает полное раздробление первоначального состояния церкви. Все, кроме Апостолов рассеиваются по разным местам. Надлежит церкви устроиться по новому.
Крест, добровольно принятый на себя Стефаном, превращается в крест недобровольный для всей церкви.
Таково домостроительство Христово и в последующее долгое существование христианства: крест добровольный предлагается святым (невинным), и недобровольный — малым сим (грешникам), чтобы вызвать их на покаяние (как лекарство с любовью вливаемое в рот больному ребенку).
Завет апостола павла
Церковь огненная, где все были исполнены ликования о воскресшем и прославленном Христе, где никакое подобие тьмы не могло омрачить радость о Духе Утешителе — кончилась.
Для верующих во Христа наступала иная жизнь, рождавшаяся как бы на крови первомученика Стефана, в злостраданиях великого гонения.
Савл, как некий изверг (его собственные слова), вызывается Христом из горнила страданий, которые он причинял другим. Бывший гонитель отныне сам обречен во всю последующую жизнь терпеть неслыханные муки. (“Я покажу ему, сколько он должен пострадать за имя Мое”, сказал Христос ученику Анании, изумившемуся, что Господь повелевает возложить руки на мучителя святых (Д. А. 9, 10–16).
По-прежнему иудеи будут требовать чудес, но, верный своей мученической доле, Ап. Павел скажет: “А мы проповедуем Христа распятого (для иудеев соблазн)”. “Слово о кресте для погибающих есть безумие, а для спасаемых сила Божия”. (1 Коринф. 1, 18, 23).
Это новая сила в церкви Христовой, из победной (церковь Христа прославленного) становящейся церковью крестной (церковь Агнца — Христа распятого).
К Агнцу-престолу Господа — будут приходить от Великой скорби.
Великая скорбь должна быть принята в сердце верными свидетелями Христа. Ей предстоит постепенно вытеснить радость о Духе Утешителе — редкую гостью в церкви послеапостольской.
Однако великая благодать остается у первоапостолов (произошло великое гонение и все рассеялись, кроме апостолов). И в течение их жизни на земле чудесный свет этой благодати озаряет всю церковь. Правда, апостолы уже не одно сердце и не одна душа со всеми. Они странники, благовестители воскресшего Христа. Они несут во весь мир благую весть — “Христос воскресе”. И с ними всегда свет, счастье, — как бы торжественный, пасхальный перезвон колоколов их сопровождает.
“Но я сам приду к вам, пишет Ап. Иоанн, чтобы радость ваша была бы совершенной”.
Их приход означает необычайную близость Христа, любовь, расплавляющую в божественном огне все сердца. Их пребывание недолго (даже сказано в Учении XII Апостолов — один, два дня). Но, уходя, они оставляют живую, восторженную надежду о скором пришествии Христа во славе — чувство блаженной вечной жизни, забвения всего земного.
В этом высоко благодатном состоянии (непрекращающемся экстазе — на нашем языке) страдание теряет свое ядовитое жало: его крестную муку, длительность, земную безысходность.
Апостол Петр говорит о пользе страданий плотью, но тут же, как бы останавливая себя, восклицает: “Впрочем, близок всему конец”.
Апостол Иоанн, приглашая не любить мира и всего, что в мире, говорит: “Дети, последнее время”.
В том свете, который изливается через Апостолов в мир, невозможно зародиться мысли о тысячелетиях церкви, стенающей во грехах. А между тем это будущее церкви должно наступить.
И вот как бы иного рода благовестие Ап. Павла.
Конечно, и он прежде всего говорит о воскресении Христа — ему принадлежит замечательное изречение: “Если Христос не воскрес, то и вера ваша тщетна” (не имеет никакого смысла). И он поверяет тайну о грядущем Христе: “Не все мы умрем, но все изменимся, вдруг в мгновение ока при последней трубе, ибо вострубит и мертвые воскреснут нетленными, а мы изменимся”,- а в другом месте: “время уже коротко” — значит, и он как бы утверждает близость конца.
Но главное заключается в характере благодати данной Павлу.
Господь сказал ему: “Сила Моя совершается в немощи”.
И Ап. Павел говорит о себе: “когда я немощен, тогда силен”. (II Коринф. 12, 9, 10).
Он проповедует как бы через муку свою, через свои никогда непрекращающиеся страдания. Он всем своим существом вопиет о Христе распятом. Люди трезвеют от его проповеди. Проникаются чувством необходимым для долгой мучительной жизни на земле — чувством крестного труда.
Апостол будущих тяжких времен — во многом Павел непонятен своей эпохе. — “В писаниях его есть нечто неудобовразумительное”, - признается Ап. Петр (II Петра 3, lб).
И это правда, ибо, обращаясь к современникам, обличая данное настоящее, Ап. Павел, руководимый Духом Святым, имеет в виду отдаленнейшие времена церкви.
Быть может его проповедь о законе и благодати во всем своем значении раскроется окончательно только в наши дни.
И тогда снова с потрясающей силой восстанет его слово: “вера спасает, а не закон” (т. е. спасает живое указание Духа Св.)
“Для чего вернулись к бедным вещественным началам и поработили себя им!” (Галат. 4, 9).
Как могли вы забыть, что не то, что установлено и будто бы освящено до конца времен, а то, что угодно Духу Утешителю. Нет ничего в установлениях земных, что не могло бы исчезнуть, подобно состоянию церкви великой благодати, и состоянию церкви времен апостольских (апостолы, пророки и учителя).
* * *
Теперь мы приступаем к выяснению того, что в учении Ап. Павла должно служить как бы компасом в путях церкви.
Когда после своего чудесного обращения на дороге в Дамаск Caвл вернулся в Иерусалим и молился в храме, снова увидел Христа, и Он сказал ему: “поспеши и выйди скорее из Иерусалима, потому что здесь не примут твоего свидетельства о Мне. Иди, я пошлю тебя далеко к язычникам” (Д. А. 22, 17, 21).
“Здесь не примут твоего свидетельства о Мне” — это становится роковым для Иерусалима не только для апостольства Павла, но и для самой истины.
Ведь не от себя будет свидетельствовать Ап, Павел, а Дух Святый будет говорить его устами.
Но свои — иудеи — христиане везде начнут перечить ему, возмущать против него новообращенных. И, что самое мучительное, станут сравнивать с ним первоапостолов и, если не совсем отвергать его проповедь, то умалять ее чрезвычайно.
Они будут говорить: “Павел не таков, как они. Он проповедует нечто от себя".
И это не только “вкравшиеся лжебpатия, скрытно приходящие подсматривать за свободой новорожденных” (Галат. 2, 4), а и настоящие братия.
Откуда же такое негодование?
Павел до конца уничтожал в своей проповеди священное начало иудейской религиозности. Он настойчиво предлагал верующим вовсе отказаться от Моисеевой обрядности и строго утверждал, что “делами закона не оправдается никакая плоть”. (Гал. 2, 16).
Причиной этого отрицательного отношения ко всему законническому было то, что апостол видел и еще больше провидел в будущем начинающееся омертвение христианства: вместо того, чтобы руководствоваться в жизни благодатью, — т. е. таинственным голосом Духа Святого, — христиане в основу своих поступков кладут писаный закон и закрепощенную в формулы мораль*.
