Александр Лопухин - Толковая Библия. Ветхий Завет. Книги неканонические
13–14. Писатель повторяет высказанную им ранее (VI:23–25) мысль, что он преподает учение о мудрости со всею полнотою, ничего не скрывая, потому что ее богатства неистощимы (VIII:18). Главное же сокровище премудрости в том, что она приводит человека «в содружество с Богом», т. е. в тесное общение (ср. 27–28 ст.). К этому человек приходит «посредством даров учения». Какие это дары и как они приводят к Богу, писатель сказал выше (VI:17–19).
15. Только дал бы мне Бог говорить по разумению и достойно мыслить о дарованном, ибо Он есть руководитель к мудрости и исправитель мудрых.
15. Чтобы преподать совершенное учение премудрости, нужно иметь о ней достойное ее представление («достойно мыслить о дарованном») и уметь передать свое разумение премудрости точными словами («говорить по разумению»). О том и другом царь Соломон, устами которого говорит писатель книги, просит Бога, «ибо Он есть руководитель к мудрости».
16. Ибо в руке Его и мы и слова наши, и всякое разумение и искусство делания.
16–21. Описание человеческой мудрости в целом ее объеме и отдельных частях с чисто теоретической стороны. Это описание напоминает рассказ 3-й кн. Царств IV:29–34 [297] о мудрости Соломона. Из этого места мы узнаем о цикле наук, которые изучали образованные евреи в последние два столетия до Р. X. Науки эти следующие: хронология, астрономия, зоология, ангелология (учение о духах), психология, ботаника, фармакология и, по VIII:8 ст. история и риторика. Этот подробный перечень наук писатель сделал для того, чтобы показать, какое громадное богатство знаний мудрость человеческая черпает из неистощимого источника Премудрости Божественной.
17. Сам Он даровал мне неложное познание существующего, чтобы познать устройство мира и действие стихий,
17. «…Неложное познание существующего» (των όντών γνώσιν άψευδή). Это выражение некоторые экзегеты объясняют из начал платоновской философии. Платон различал знание бытия чувственного, мира явлений, от знания бытия безусловного и абсолютного, мира идей, τα οντά или το όν. Думают, что и наш писатель выражением «των όντών γνώσιν άψευδή» показал, что он, согласно Платону, различает между знанием идей и знанием явлений. Однако дальнейшая речь писателя не оправдывает такого толкования. С 18–20 ст. писатель говорит определенно, из чего состоит «познание существующего». Указанные им науки ясно говорят, что он не вкладывал платоновского смысла в выражение «των όντών γνώσιν». — «Познание существующего» — это — знание всех явлений, которые окружают человека. Предикат «неложное» указывает только на основательность и совершенство этих знаний.
18. начало, конец и средину времен, смены поворотов и перемены времен,19. круги годов и положение звезд,
18–19. Говорится о познании в хронологии и астрономии.
«Начало, конец и средину времен…», т. е. познание меры и продолжительности времени вообще.
«Смены поворотов и перемен времен…» Разумеются знания движения планет и связанных с ним изменениях в температуре воздуха, направлении ветров и др. атмосферических явлений.
«Круги годов…», т. е. смены дня и ночи, месяцев и времен года.
20. природу животных и свойства зверей, стремления ветров и мысли людей, различия растений и силы корней.
20. В этом перечне обращает на себя внимание выражение «стремления ветров» (βίαι πνευμάτων). Трудно допустить, чтобы речь здесь шла именно о ветрах, как переводит русский текст и как понимали многие экзегеты. Упоминание о ветрах здесь было бы неуместно, так как в этом стихе писатель не говорит о стихийных явлениях природы. Когда писатель действительно говорит о ветрах, он употребляет другое выражение: «βιαι ανέμων». Наконец, и самое главное, перечисление предметов в 20 ст. делается парами и каждая пара перечисляемых предметов взята из одной и той же области: 1) «природа животных и свойства зверей», 2) «различия растений и силы корней», только третья пара представляет странное сочетание: «стремления ветров и мысли людей». Соединяются предметы ничего общего между собою не имеющие, тогда как следовало бы ожидать сочетания аналогичного с предшествующими. Все эти странности исчезнут, если мы греческое слово πνευμάτων будем переводить — «духов». Значит предметом знания в этой паре указывается мир духов и духовный мир человека. Учение о духах, их природе, влиянии на судьбу человека занимало видное место в мировоззрении древнего человека.
21. Познал я все, и сокровенное и явное, ибо научила меня Премудрость, художница всего.
21. Писатель делает заключение к своему описанию объема человеческой мудрости. Все богатое содержание ее человек получил от Премудрости Божией, которая действует во всем мире, все образует и приводит в порядок, поэтому она — «художница всего».
22. Она есть дух разумный, святый, единородный, многочастный, тонкий, удобоподвижный, светлый, чистый, ясный, невредительный, благолюбивый, скорый, неудержимый,
22–30. Излагается учение о существе премудрости, ее происхождении и деятельности во вселенной.
22 ст. с предшествующим связан частицей γαρ. Эта связь указывает на то, что здесь дается основание предшествующему. Именно, писатель изображает нам Божественный дух премудрости в его мировой деятельности, чтобы показать, почему премудрость выше названа «художницей всего» (21 ст.) и почему она является источником многоразличных и всеобъемлющих знаний. Существо и деятельность премудрости ближе определяется 21-м предикатом.
«Она есть дух разумный». Духом премудрость названа, как действующая и открывающаяся Божественная сила, существующая сама в себе и являющаяся средоточением различных свойств и действий, ей непосредственно принадлежащих и далее писателем ей усвояемых. Предикат «разумный», νοερός, у Платона часто употребляется для обозначения чисто духовного бытия. Принимая его в этом смысле, мы получим здесь ту мысль, что в существе Божественной Премудрости, как действующей во вселенной силе, не должно мыслить ничего материального. Но эта мысль дана уже в понятии «дух» и прилагательное νοερός при таком его понимании было бы тождесловием, поэтому лучше πνεύμα νοερόν понимать в значении νοούν.
«Святый…» — употреблено здесь в том же значении, как и в I:5 ст.
«…единородный, многочастный…» (μονογενές, πολυμερές). Первый предикат указывает на однородность природы, означает: простой, неделимый. «Многочастный» же не означает понятия противоположного предшествующему предикату, а значит то, что сила и деятельность Премудрости распространяется по всему миру, во всех его частях, во всех областях. Это свойство Премудрости раскрыто в VIII:1 ст. и у Ап. Павла 1 Кор XII:11 [298].
«…тонкий…» (λεπτόν), ибо иначе премудрость не могла бы проникать весь мир. Это слово следует понимать, как образно говорящее о духовности премудрости.
«Удобоподвижный…» (εύκίνητον). Это свойство можно рассматривать, как следствие предшествующего. Подробнее оно раскрывается писателем в 24 ст.
«…светлый, чистый, ясный…» Все эти предикаты указывают на светоносную природу Премудрости. Какой источник этого света у Премудрости указывает 26 ст.
«Невредительный…» (απήμαντον) — имеет активное и пассивное значение. В первом случае будет значить — никому не причиняющий вреда. Такой смысл очень скуден, поэтому лучше брать этот предикат в пассивном значении: неповрежденный, нетронутый изменениями чувственного земного бытия, неизменяемый.
«Скорый, неудержимый…» Предикаты означают энергию Премудрости, как мирообразующей и мир проникающей силы.
23. благодетельный, человеколюбивый, твердый, непоколебимый, спокойный, беспечальный, всевидящий и проникающий все умные, чистые, тончайшие духи.
«Благодетельный, человеколюбивый…» Оба предиката понимаются в смысле указания на Божественную благость, как единственное побуждение к творению мира. Однако, сравнивая это место с I:6 ст., с большим основанием здесь можно видеть указание на отношение премудрости к нравственному Миру.
