Иоанн Гончаров - Многие поищут войти, и не возмогут...
А люди, хранящие свою совесть, сохраняют способность ориентироваться в нравственном пространстве, сохраняют реальное видение мира. Для них не страшны никакие диавольские подлоги, их чувства приобретают навык различения добра и зла.
Жить совестно тяжело, но иначе не сохранить душевного здоровья. Перед всяким человеком стоит дилемма: насытиться или уразуметь. Кто внимает своей совести, тот знает, что она дарует человеку и настоящую радость. Равным образом нет несчастнее человека, утратившего чуткость совести. Очень важно понять это вовремя.
Сейчас с демонической силой и настойчивостью внедряются в сознание человека бессовестные начала. Такое дикое цветение зла не может не разбудить здравомыслящих людей, ведь понятно, что предпочтительнее быть голодным человеком, чем сытым животным. И только внимательное отношение ко всем предписаниям совести, которые накладывают определенные обязанности на человека, поможет ему сохранить достоинство и исполнить свой долг человека и христианина.
О ПУСТОТЕ В ДУШЕ
Одно из тяжких последствий греха — опустошение души. Что такое пустота? Св. Писание, касаясь этой темы, говорит о значимом и незначимом для человека, о полезном и бесполезном, о вечном и временном, говорит о душе, в которой нет места Богу.
Бывает так, что многое у человека есть, но Бога в нем нет — и все обессмысливается. Например, приобретая это многое, потерял человек совесть, утратил любовь — и вот он никому не нужен и ему не нужен никто, все стало серым, неуютным… Это на фоне «блестящего внешнего» проступают смертельные блики пустоты, ибо ничто не радует сердце без любви.
Бог так устроил сердце человека, что оно ничем не насыщается — только любовью! Человек богоподобен, вечен, и потому ничем внешним, видимым, плотским насытиться не может. Всем людям чего-то не хватает, хочется лучшего, большего, так до бесконечности, до смерти. И трагедия ее стоит не в том, что человеку все мало, а в том, что он толком не знает, что же ему нужно. Многие с уверенностью заявляют, что они знают, чего хотят, но жизнь убеждает, что это обольщение. Всю жизнь человек кружится и суетится, ищет и не находит, берет и бросает. Это душа чувствует голод, что человек не всегда может понять.
Все знают, что является пищей для тела. А что есть пища для души? Но если жажда есть, значит, должно существовать и то, чем она удовлетворяется. Что же это такое Писание на веру (в беспредельных возможностях иначе невозможно) раскрывает эту тайну через понятие «Бог — край всех желаний». Если же человек не верит в Бога, то он начинает реализовывать себя в другом. Пытается заполнить свою жизнь тем, что ему понятно, что предлагает мир. И начинаются блуждания человека в поисках земных радостей, которые всегда заканчиваются разочарованием, ибо он начинает уставать от желаний, ощущает растерянность от их бессмысленности. Силы души истаивают, жизнь проходит, и все в ней — пустота.
Никакая земная радость не может заменить Бога. Для души нужна духовная пища, душа жаждет любви Божией, она для нее и создана, и, если эта жажда не утоляется, душа начинает мучиться, задыхаться. И чем настойчивее человек стремится устроить свою жизнь без Бога, чем упорнее он ищет радости помимо Него, тем сильнее переживает бессмысленность жизни, ее пустоту.
Подобно тому как чувство одиночества сильнее переживается в большом городе, где много людей, но никому нет дела до тебя, так и пустота души глубже переживается на фоне материального достатка, когда у человека всего много.
Нужно заметить, что умные люди никогда не стремились к роскоши, любит ее «пустота». Само наличие «многого» есть грозный признак пустоты, так как стяжание есть не что иное, как попытка заменить главное второстепенным. Но проходит время обольщения, и страсти уже не радуют, зияющая пустота становится постоянным ощущением человека.
«Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда» (Ин. 6, 35). Бог — человек — жизнь — это так просто и ясно для верующего человека. Бог для него все — альфа и омега, начало и конец.
Человеку немного нужно на земле, потому что он не от мира. Жизнь на земле — дорога, по которой он возвращается в свое Отечество, к Богу. Почему-то многие хотят жить на дороге, хотя это невозможно, никто на ней не остается, — Божий порядок в этом соблюдается неукоснительно. К чрезмерному довольству стремятся люди, забывающие, что они в пути, не задумывающиеся над тем, что «все проходит». Они пытаются в своем сознании изменить значение вещей, но вещи, естественно, остаются в своем значении, а вот смысл существования человека, с точки зрения вечных законов бытия, полностью искажается. И тогда ум перестает быть умным. Утрачивая Бога, он теряет опору, т. е. обессмысливается, проваливается в пустоту. Ум без смысла — «живой труп», это страшное присутствие жизни в недрах смерти.
Жизнь — такой дивный подарок Бога — становится человеку в тягость.
Объясняется это тем, что пустота не только отсутствие Бога, пустота — нечто большее, это присутствие князя мерзости, духа лжи, духа сомнения и отрицания, мятежного духа, тоскующего по беспредметной свободе. Дело в том, что когда человек стремится насытить свое сердце земными радостями, то в погоне за ними он часто пренебрегает совестью и разумностью, ибо мир ничего не дает просто так. Но снятие совестных и разумных преград открывает доступ к его душе князю мерзости, «человекоубийцу искони» (…мерзость запустения, стоящую на святом месте. Мф. 24,15).
И вот тогда начинается томление бессмысленностью жизни, возникает ощущение одиночества, переходящее в тоскливость. Жуткое зрелище, когда человек, имея все жизни, заблудившись в своих желаниях и опустошив душу страстями, уходит из жизни, подчас, как видится со стороны, из-за пустяков. И сегодняшняя свобода — это ненасытимое желание видимостей, разрушающих душу. Человек поставлен перед зияющей бездной пустоты, перед открытой пастью ада, где происходит полное перерождение ума и наступает безумие.
Сейчас многие с вожделением смотрят на Запад, как люди там умеют «жить», не вдумываясь в то, что радости мира сего — лишь временное забвение, что они никогда не снимают «вечных» вопросов и порождаемых ими «вечных» проблем, которых никто не избежит. Некоторые стараются копнуть глубже и полностью отдают себя во власть страстей и противоестественных наслаждений. Но и тогда ничего не разрешается, а человек опускается в еще большую пустоту. Пустота жизни на «благополучном» Западе ощущается ярче, ее смертельные блики там заметнее.
Запад довел лукавство до возможного предела, он с Богом живет без Бога, т. е. и Бога признает, и бесам поклоняется, считая это высшей разумностью, каковой стремится «осчастливить» и нас. И этот страшный опыт жизни с «двойным нравственным стандартом» сопровождается массовой гибелью душ из-за запутанности и омраченности знания, из-за привнесения в жизнь разрушающих бесовских начал.
Православие — это всегда однозначность, это честное отношение к себе и к Богу в любых, даже самых трудных, обстоятельствах. И поэтому чувство отчаяния, безысходности чуждо верующему человеку, ибо у него самая жуткая перспектива растворяется надеждой. В этом и состоит животворность Православной веры, когда невидимый Бог посредством исполнения надежды делается видимым.
Вера в Бога, живая и мудрая, есть преодоление пустоты. Бога искали в пустыне, в скудости; Бога искали в отсутствии мирского шума, почестей и славы.
Христос пришел на землю «…и не было в Нем ни вида, ни величия» (Ис. 53, 2). Он отверг все, чтобы приобрести человека, и человек не должен привязываться сердцем ни к чему, чтобы обрести Бога.
Все в мире ничего не значит, кроме этих двух величин — Бог и человек; все иррационально, все условно, все относительно, все — пустота. Только в Боге человек становится значимым, и все в мире становится значимым только через человека, опирающегося на Бога.
ЖИЗНЬ ПО ВЕЧНЫМ ЗАКОНАМ ЛЮБВИ
Евангелие провозглашает Христа Богочеловеком, и Божественным Его свойством были не столько чудеса, сколько смирение, «Христос пришел на землю в страшном величии смирения» (Свт. Игнатий Брянчанинов). Смирение Христово — самое непостижимое в образе Христа, и потому оно явилось камнем преткновения в понимании Его учения.
Смирение Христа было соблазном для ожидавшего Его в славе еврейского народа и безумием для большинства остального мира.
И сегодня мы склонны противопоставлять «славу» и «разум» смирению, видя в последнем какой-то «изъян». [1] Смирение как качество личное считается признаком слабости. По человеческому понятию, только отсутствие силы и знаний вызывает чувство смирения. Современному человеку, воспитанному на общественной гласности, культе самоуверенности и бесконечном самохвальстве, почти невозможно объяснить, что по-настоящему совершенное, подлинное и прекрасное всегда смиренно, так как, именно благодаря совершенству, не нуждается во внешней славе. Христос абсолютно совершенен, и потому непостижимо смирен. Его смирение и есть Его слава.
