Андрей Горбунов - Знакомство с Библией
Как верно заметил X. Яннарис, во всех подобных случаях речь идет о непосредственном чувственном опыте, не ограниченном какой-либо одной формой явления Божества, ни строго заданными условиями, благодаря которым люди могут воспринять это явление. Вот почему этот опыт с таким трудом поддается словесному описанию и образному представлению. То мы читаем о гласе, раздавшемся свыше, то о схождении Духа из отверзшихся небес, то о светлом облаке, осенившем учеников, то о порыве ветра и огненных языках, почивших на апостолах.
В живом опыте и проповеди апостольской общины, запечатленных в Новом Завете, явственно выступает учение Самого Иисуса Христа о Троичном Боге. С одной стороны, Христос как Сын отличается от Отца. Из евангельских слов Христа мы узнаем, что Он пришел в мир «во имя Отца» (Иоанн, 5:43), чтобы творить волю Отца и соблюсти заповеди Отца, чтобы прославить Отца на земле, открыть Его имя людям и совершить дело, порученное Ему Отцом. Иисус обращается к Отцу с молитвой и предает в Его руки Свой Дух в момент смерти на кресте.
Но в то же время Христос утверждает: «Я и Отец – одно» (Иоанн, 10:30), «все, что имеет Отец, есть Мое» (Иоанн, 16:15). Таким образом Отец и Сын являют собой нерасторжимое единство, оставаясь при этом двумя разными Личностями. Так, Христос молится Отцу о Своих учениках следующими словами: «Да будут все едино: как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино… как Мы едино» (Иоанн, 17:21–22).
Столь же явно Христос отличает и от Отца, и от Самого Себя третье Лицо – Святого Духа, который, по Его словам, есть Дух истины, Параклит – утешитель. Сын предвещает ученикам, что Святой Дух «будет свидетельствовать о Мне» (Иоанн, 15:26), что Он «научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам» (Иоанн, 14:26), «наставит вас на всякую истину» (Иоанн, 16:13).
Из этих приведенных мною евангельских цитат совершенно очевидно, что сам новозаветный текст недвусмысленно указывает на Три Божественных Лица, или Ипостаси, Которые в то же время не существуют отдельно друг от друга. Лица Троицы не обладают обособленным бытием, не обнаруживают, выражаясь языком современной философии, сущностной автономии. Напротив, из слов Христа видно нерасторжимое единство жизни, воли и действия Бога-Троицы, Трех Божественных Лиц-Ипостасей.
Все это довольно легко обнаружить в Евангелиях и других книгах Нового Завета. И вместе с тем хочется еще раз повторить, что библейские образы и выражения, относящиеся к Троице, нисколько не претендуют на разрешение теоретических вопросов и не содержат никаких терминов и понятий из области богословия или философии. В тексте Писания мы видим простое выражение опыта первой апостольской общины, с одной стороны, и высказывания Христа, проясняющие этот опыт, – с другой.
Понадобилось несколько столетий, прежде чем христианское учение о Боге-Троице нашло свое окончательное выражение в точных богословских формулировках. Основная заслуга в разработке этого учения принадлежит греческим отцам Церкви и, прежде всего, Василию Великому, Григорию Назианзину и Григорию Нисскому, хотя, конечно же, важный вклад в развитие тринитарного богословия внесли и их предшественники Игнатий Антиохийский, Ириней Лионский и Афанасий Александрийский.
Нужно сделать небольшой экскурс в область христианской (православной) догматики, поскольку без этого точный культурологический смысл Нового Завета может остаться не до конца ясным для современного читателя.
Догмат Троицы заключает в себе две основные истины:
Бог есть един по существу, но троичен в Лицах, или Ипостасях, иными словами, теми, которые употребляются в богословской литературе, – Бог Триединый, Триипостасный, Троица Единосущная.
Ипостаси имеют личные, или ипостасные свойства: Отец не рожден, Сын предвечно рожден от Отца, Святой Дух нисходит от Отца.
Таким образом, Бог одновременно един и троичен. Для выражения идеи Божественного единства богословы пользуются философским понятием единой сущности, а, чтобы подчеркнуть троичный характер Божества, они прибегают к понятию трех Ипостасей. Соответственно христианский Бог единосущен (обладает одной сущностью) и триипостасен (представляет Собой три Ипостаси).
Важно помнить, что мы пользуемся термином сущность, словом, означающим «участие в бытии», с известной долей условности. По-гречески слово сущность (усиа) восходит к причастию настоящего времени женского рода от глагола «быть». Но, говоря о Боге, мы вовсе не имеем в виду Его участие в бытии, но само бытие как таковое, всю возможную полноту существования и жизни. Поэтому богословская формула, указывающая на принципиальную непознаваемость Бога, «сверхсущностная сущность», часто встречающаяся у отцов Церкви, точнее выражает истину о Боге. Рассуждая подобным образом, богословы утверждают, что у человека нет никаких данных, позволяющих ему проникнуть в сущность Бога. Мы можем лишь предполагать, что в Боге отсутствует противостояние между Природой и Лицом, поскольку в Нем нет ни смерти, ни греха. Очевидно, полнота бытия Божественной сущности находится в совершенной гармонии со свободой Божественных Ипостасей, так что они обладают одной общей волей и одним действием.
Единство внутренней жизни Троицы нерушимо. Речь идет о единстве как природы, так и личной свободы – той свободы, что находит высшее воплощение в любви. Согласно Новому Завету и отцам Церкви, Божественное бытие и есть любовь. Но что представляет собой сущность Бога сама по себе, человек знать не может – эта тайна превосходит не только возможности нашего языка, но и нашу способность восприятия. Мы в состоянии говорить лишь о неизреченной глубине внутренней жизни Троицы, о непостижимой и сокровенной тайне Божественной сущности.
Но если мы не можем познать Бога в Его сущности, то нам все же известен модус Его существования. Бог есть личностное существование трех конкретных Ипостасей, между которыми существуют отношения отцовства, сыновства и исхождения.
Согласно тексту Нового Завета, Иисус Христос, являя Себя как Сына Божия, открывает одновременно, что имя Отец глубочайшим образом выражает Божественную Личность, то, что Бог есть на самом деле – Творец и Податель жизни. Уникальный характер Божественного отцовства соответствует единственности Сына – единородного и возлюбленного, в Котором Отчее благословении, Которого Отец возлюбил «прежде основания мира» (Иоанн, 17:24).
Бог-Отец ни от кого не рождается и не исходит. Сокровенный, непостижимый и абсолютный, Он действует в мире через Своего Сына. Сын же Божий, Которого на богословском языке называют Логосом, рождается от Отца в глубинном, мистическом, таинственном, Божественном смысле. Его рождение не есть событие во времени – не было такого момента, когда Сын Божий не существовал, а потом появился. Рождение Логоса в мировом сверхбытии происходит вечно, вне времени.
Но Отец – не только тот, Кто рождает Сына, но и Тот, от Кого исходит Святой Дух. Таким образом, третье Лицо Троицы Святой Дух, по-гречески пневмос, – Божественная сила, энергия, поддерживающая и животворящая мир и просвещающая сердце человека, исходит, согласно учению православных богословов, именно от Отца, а по мнению католиков, и от Сына. (Отсюда знаменитое filioque – и от Сына.) Через Святого Духа в истории проявляется действие Бога и создается Церковь.
Итак, личные свойства Лиц Пресвятой Троицы таковы: Отец рождает Сына, Сын рождается от Отца, Святой Дух исходит от Отца. Отношения же Лиц Святой Троицы к миру состоят в том, что Отец посылает Сына в мир для спасения людей, Сын воплощается, совершает тайну спасения, возносится к Отцу и умоляет Его послать Святой Дух; Святой Дух приходит в мир и действием благодати довершает дело спасения, совершенное Сыном, прилагая его к каждому человеку.
По терминологии Василия Великого, Отец открывает Себя через Сына в Духе. А потому Отец есть источник, Сын – явление, Дух – сила являющая. Соответственно, Отец – источник Премудрости, Сын – сама Премудрость, Дух – сила, дающая нам Премудрость. Иначе выражаясь, Отец есть источник любви, Сын – любовь, открывающая Себя, Дух – любовь, осуществляющая себя в человеке. Согласно же формулировке митрополита Филарета (Дроздова), Отец – любовь распинающая, Сын – любовь распинаемая, Дух – любовь торжествующая.
Как в свое время заметил о. Всеволод Шпиллер, в христианстве часто предпринимались попытки понять тайну Троичности с помощью аналогий с наблюдаемой в мире троичностью вещей так, что эта троичность вещей иногда даже казалась общим законом для всего существующего. Так, например, троичность свойственна пространству и времени – мы знаем их в трех измерениях. Пространство трехмерно, а время делится на прошедшее, настоящее и будущее. По мнению богословов, придерживающихся этой точки зрения, троичен и каждый отдельный род бытия. В частности, грамматика знает три лица. Строение человека, согласно учению Церкви, тоже троично – дух, душа и тело, и в каждой личности есть ум, воля и чувство.
