Кирилл Королев - Буддизм. Энциклопедия

Что касается буддизма на его «исконной» территории, в Юго-Восточной Азии, в последние десятилетия XX столетия он в значительной степени отказался от традиционной аполитичности и асоциальности. В этом регионе (и далее по всему миру) распространяется «ангажированный буддизм» — буддизм, интересующийся жизнью «иллюзорного» общества, приверженный благотворительности и допускающий активное участие в политической деятельности.

Так, на Шри-Ланке в 1980-х годах пытались внедрить «буддийскую экономическую модель» (в духе естественной «буддийской экономики» Э. Шумахера). На той же Шри-Ланке и в других странах Тхеравады буддийская сангха активно участвует в политической деятельности и даже время от времени прибегает к радикальным методам воздействия на общество (достаточно упомянуть недавние монашеские выступления в Мьянме). В Японии популярна буддийская политическая партия Комейто, обладающая устойчивым влиянием. Самый же наглядный пример «ангажированного буддизма» — деятельность Далай-ламы XIV. Вынужденый покинуть Тибет после китайской агрессии, этот человек, лауреат Нобелевской премии мира, к концу XX века приобрел символический статус «всебуддийского отца», этакого буддийского папы римского. Он является публичной фигурой, олицетворением свободы, ненасилия и восточной «духовности»; помимо всего прочего, всплеск популярности тибетского буддизма на Западе во многом связан именно с деятельностью этого Далай-ламы.

Как пишет А. Агаджанян, «буддизм в глобальную эпоху как бы конструируется заново и интерпретируется, исходя из конкретного контекста и конкретных интересов. Традиционный, архаичный буддизм не соответствует требованиям глобальности, и потому включается чисто реформаторская установка на „возвращение к истинному учению“, „очищение ядра“. Например, буддизм „очищается“ от традиционного синкретизма, от „исторических наслоений“, от небуддийских верований и практик. Эта тенденция привела к складыванию некоего интеллектуального, рационального, а то и „научного“ буддизма, опирающегося на такие, несколько преувеличенные и выхваченные из контекста черты постулируемого „истинного буддизма“, как опора на опыт, критическое мышление, познание внутренних связей мира, отсутствие „монотеистического бога“. Хотя институционально подобный рациональный буддизм в чистом виде никогда не был заметным явлением, этот образ оказал огромное влияние на восприятие буддизма в целом и на гибкость, с которой отдельные его элементы приобретали глобальное распространение. Именно такие простые, рациональные блоки и включались в диалог с другими идеями и практиками. Очищаясь от „архаичного“, исторически-спонтанного синкретизма, так называемый „чистый буддизм“ становился частью нового, намеренного синкретизма».

Впрочем, в конце XX столетия наметился — опять-таки в первую очередь на Западе — интерес к так называемому «буддизму плоти». Под этим термином понимается совокупность буддийских психопрактик, преимущественно ваджраянских, тантрических, постулирующих единство тела и души, а также всевозможные рецепты и правила «восточной медицины». Растущая популярность такого буддизма вызывает опасения у представителей других конфессий: так, кардинал Йозеф Ратцингер (ныне папа Бенедикт XVI) однажды назвал этот буддизм опасной формой аутоэротической духовности.

В целом положение буддизма в современном мире устойчиво и стабильно, в особенности по сравнению с положением христианства. Вероятно, причина этого в том, что, как писал М. Малерб, «буддизм, и в этом его специфика, сохраняет жизнеспособными все формы духовности, которым он дал начало за долгую историю своего развития». Буддизм предельно толерантен — история, к примеру, не знает буддийских религиозных войн — и прекрасно согласуется с западной концепцией «общечеловеческих ценностей». Более того, буддизм охотно принимает в себя другие религии и культы или сосуществует с ними. Далай-лама XIV в одном из интервью на вопрос, видит ли он какую-либо возможность интеграции христианства и буддизма на Западе, ответил следующим образом:

«Это зависит от того, что вы понимаете под интеграцией. Если вы имеете в виду возможность интеграции буддизма и христианства внутри общества, их сосуществование, то тогда мой ответ будет утвердительным. Однако если вы видите интеграцию как создание некой комплексной религии, которая по сути не является ни чистым буддизмом, ни чистым христианством, то такую форму интеграции я считаю невозможной.

Разумеется, реально, чтобы в стране, где господствующей религией является христианство, кто-то решил следовать буддийскому пути. Я думаю, весьма вероятно и то, чтобы человек, в целом исповедующий христианство, принимающий идею существования Бога и верящий в него, решил на каком-то этапе включить в свою практику некоторые идеи и техники буддизма. Учение о любви, сострадании и доброте присутствуют как в христианстве, так и в буддизме. В особенности много техник, направленных на развитие сострадания, доброты и тому подобных качеств, можно найти в Колеснице Бодхисаттв. Эти техники могут практиковаться как буддистами, так и христианами. Вполне допустимо, чтобы человек, оставаясь приверженцем христианства, решил пройти обучение техникам медитации, концентрации и однонаправленного сосредоточения ума. Оставаясь христианином, человек может практиковать некоторые положения буддизма. Это еще одна допустимая и весьма жизнеспособная разновидность интеграции».

Возможно, именно поэтому, несмотря на свой весьма почтеный возраст, буддизм остается актуальным и востребованным по сей день.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Глоссарий

А

Один из главных бодхисаттв, олицетворение сострадания. Он может принимать различные формы для того, чтобы спасать страждующих, крики и стоны которых слышит. Авалокитешвара, в частности, может воплощаться в индуистских богах (Брахма, Ганеша, Вишну, Шива) или в любом живом существе и вступать в любую сферу сансары.

В иконографии Ваджраяны Авалокитешвару изображают то в облике индийского царевича, то держащим цветок лотоса, то четвероруким, то имеющим 11 ликов и 1000 рук.

В китайском и японском буддизме весьма популярны женские воплощения Авалокитешвары — бодхисаттвы Гуаньинь и Каннон соответственно.

Дословно «первоначальный будда». Воплощение сущности всех будд и бодхисаттв, наиболее совершенное из Трех тел (Трикая) — Дхармакая. Из Ади-будды «возникают» (эманируют) все прочие будды и бодхисаттвы.

В китайском и японском буддизме Ади-буддой считается будда Вайрочана. В Индии представление об Ади-будде распространилось под влиянием «Калачакра-тантры» и популяризацией концепции калачакры (колеса времени).

В японском буддизме «вариант» будды Амитабхи, владыка Западного рая («чистой земли»), отверзающий верующим врата спасения. От имени этого будды и связанного с ним культа получила свое название одна из форм японского буддизма — амидаизм.

В Махаяне и Ваджраяне один из главных будд, создатель «чистой земли» Сукхавати, в которой могут возрождаться все живые существа, уверовавшие в Амитабху.

Японский «вариант» Амитабхи — будда Амида, китайский — Амитофо.

Кроме того, в Тибете почитают одну из ипостасей будды Амитабхи — Амитаюса, божество долголетия; первоначально это божество являлось всего лишь одним из имен Амитабхи.

В китайском будизме один из наиболее популярных будд, китайский «вариант» будды Амитабхи, правитель «чистой земли» Сукхавати (кит. Ситянь).

Кузен и любимый ученик Шакьямуни, на протяжении многих жизней находившийся рядом с Буддой. Ананде было суждено стать слугой Шакьямуни. Состояния архата он достиг только после смерти Шакьямуни. Считается, что именно Ананда изложил на Первом буддийском соборе центральную часть канона Трипитаки — Сутрапитаку.

Одна из важнейших буддийских доктрин, утверждение о том, что индивидуальное вечное «я» не существует. Обычно этот термин переводят как «отрицание существования души». Согласно буддийскому учению, личность есть только имя для обозначения соединенных в определенном порядке групп психофизических элементов. В широко известном философском памятнике «Вопросы Милинды» буддийский монах Нагасена подробно излагает доктрину анатмавады царю Милинде и наглядно объясняет правителю, что такое личность (знаменитый пример с колесницей как обозначением совокупности всех ее составляющих).

В Тхераваде человек, достигший наивысшего уровня духовного развития. Путь к состоянию архата разделяется на четыре этапа: «вступивший в поток», «возвращающийся единожды», «невозвращающийся» и собственно «архат». Архатами считались главные ученики Шакьямуни — Ананда, Маудгальяяна, Шарипутра и другие.