Старец Иосиф Исихаст - Выражение монашеского опыта
Благодеяния, и милостыни, и все внешние добрые дела не смягчают надменности сердца. Но умное делание, боль покаяния, сокрушение и смирение — вот что смиряет бесчинное мудрование. И непослушный человек — это большой и неудобоносимый труд.
Только при крайнем терпении его можно привести в хорошее состояние. Только при крайнем терпении старцев, терпении и любви братии могут прийти в чувство жестоковыйные послушники. Но вот и они часто бывают необходимы, как правая рука. И почти всегда таким, у которых есть какое‑нибудь дарование, которого нет у других, трудно смириться. Они думают: они — что‑то, а другие — ничто.
Итак, нужно много труда и много долготерпения, пока не будет раскопано это старое основание гордости и не будет положено другое основание — смирение и послушание Христово. Однако Господь, видя труды и произволение и тех и других, попускает им такое искушение, которое противодействует их страсти, и по милости Своей спасает и их, «всем хотяй спастися». [13] Ты же смотри, на кого хочешь быть похож.
Лучше всего было бы, если бы все имели хороший характер, были смиренными и послушными. Но если окажется у кого‑нибудь природа жестче железа, пусть не отчаивается. Ему нужен подвиг, но по благодати Божией он может победить. Бог же не неправеден, чтобы потребовать одно вместо другого. Какие дал дарования, такого требует и воздаяния.
Потому что от начала творения Он на три чина разделил людей: одному дал пять талантов, другому — два, а третьему — один.
У первого — высшие дарования, он имеет более восприимчивый ум и называется богонаученным, ибо принимает от Бога без обучения. Такими были в древние времена Антоний Великий, святой Онуфрий, преподобная Мария Египетская, Кирилл Филеот, Лука Элладский и тысячи других, которые без наставника стали совершенными.
Второй должен научиться добру, чтобы его творить. Третий же, если и услышит, если и узнает, прячет его в землю — не делает ничего.
Вот поэтому существует такое различие среди людей и монахов, которое ты видишь. И поэтому прежде всего — «познай себя», то есть узнай самого себя, каков ты. Каков ты воистину, а не каков ты по твоему мнению. С таким познанием становишься мудрее всех людей, и в смирение приходишь, и благодать получаешь от Господа. Если же не приобретешь самопознания, а будешь рассчитывать только на свой труд, знай, что всегда будешь находиться вдали от пути. Ибо не говорит пророк: «Виждь, Господи, труд мой», а «Виждь, — говорит, — смирение мое и труд мой». [14] Труд — для тела, смирение — для души; и, опять‑таки, то и другое вместе, труд и смирение, — для всего человека.
Кто победил диавола? Тот, кто познал собственную немощь, страсти и недостатки, которые у него есть. Боящийся познать себя пребывает далеко от знания и ничто другое не любит, как только видеть ошибки других и их судить. Он не видит у других дарований, а видит только недостатки. Не видит в себе недостатков, а только дарования. И это воистину недостаток, которым страдаем мы, люди восьмого века, [15] не признающие дарований друг в друге. Один лишен многих, но разве многие имеют их все? Что есть у одного, того нет у другого. И если признаем это, приходит большое смирение. Поскольку чтится и прославляется Бог, Который разнообразно украсил людей и показал неравенство во всех Своих творениях. Не так, как усиленно пытаются нечестивые ввести равенство, извращая божественное творение. Бог вся премудростию сотворил. [16]
Поэтому, чадо мое, сейчас, пока еще начало, постарайся хорошо познать самого себя, чтобы положить твердое основание — смирение. Постарайся научиться послушанию, приобрести Иисусову молитву.
«Господи Иисусе Христе, помилуй мя» пусть будет твоим дыханием.
Не оставляй свой ум праздным, чтобы не научиться злу. Не позволяй себе смотреть на недостатки других, ибо, не подозревая о том, окажешься помощником лукавого и лишишься преуспеяния во благом. Не делайся по неведению союзником врага твоей души.
Враг, будучи злокозненным, хорошо умеет прятаться за страстями и слабостями. Поэтому, чтобы поразить его, ты должен сразиться с самим собой, умертвить самого себя — все страсти. Когда ветхий человек умрет, тогда упразднится сила врага и противника.
Наша борьба не против человека, которого можно умертвить разными способами, но к началом и ко властем… тьмы. [17] С ними воюют не пирожными и мармеладом, но потоками слез, болью души до смерти, крайним смирением и величайшим терпением. Чтобы текла кровь от утруждения в молитве. Чтобы ты от изнурения падал и лежал неделями, как тяжелобольной. И не отказывайся от брани, пока не будут побеждены и не отступят бесы. Тогда получишь свободу от страстей.
Итак, чадо мое, понуждай самого себя с самого начала войти через узкие врата, ибо только они вводят в широту рая. Отсекай каждый день и час свою волю и не ищи другого пути, кроме этого. Им шествовали ноги преподобных отцов. Открый и ты ко Господу путь твой, и Той тя наставит. [18] Открой старцу свои помыслы, и он тебя исцелит. Не скрывай никогда своего помысла, ибо в нем находится скрытое лукавство диавола; при исповедании оно исчезает. Не открывай грех другого для своего собственного оправдания, ибо благодать, которая до сих пор тебя покрывала, сразу откроет твои собственные грехи. Насколько ты по любви покрываешь брата, настолько благодать согревает и хранит тебя от клеветы человеческой.
Что же касается того брата, о котором ты говоришь, то, кажется, у него есть неисповеданные грехи, потому что он стыдится о них сказать своему старцу. И поэтому возникает искушение. Но эту нелепость нужно исправить, ибо без искренней исповеди человек не очищается. И очень жаль, что он позволяет бесу смеяться над собой. Причина этому — скрытая гордость. Господь да просветит его, чтобы он пришел в чувство. Ты молись и имей любовь к нему и ко всем, но храни себя от всех.
Однако сейчас, когда ты вступил на поприще, тебе предстоит испытать многообразные искушения, и готовься терпеть. Произноси постоянно молитву Иисусову, и Господь поможет тебе Своей благодатью. Искушения никогда не бывают сильнее благодати.
4 «Дитя мое, если ты будешь внимателен к тому, что я тебе пишу…»
Дитя мое, если ты будешь внимателен к тому, что я тебе пишу, и будешь понуждать самого себя, обретешь большую пользу. Все это происходит с тобой потому, что ты не понуждаешь себя к молитве Иисусовой. Итак, понуждай себя. Читай непрестанно молитву. Вообще не закрывай уста. Так внутренне к ней привыкнешь, и затем ее примет ум. Не переставай следить за помыслами, чтобы не расслабиться и не оскверниться.
Иисусова молитва, постоянное понуждение естества — и увидишь, какую получишь благодать.
Жизнь человека, дитя мое, есть скорбь, ибо она проходит в изгнании. Не ищи совершенного успокоения. Христос наш поднял крест, и мы поднимем. Если вытерпим все скорби, обретем благодать у Господа. Поэтому Господь попускает нам искушения, чтобы испытать ревность и любовь к Нему. Поэтому нужно терпение. Без терпения человек не становится делателем, не научается духовному, не достигает меры добродетели и совершенства.
Люби Иисуса и читай непрестанно молитву Иисусову, и она тебя будет просвещать на Его пути.
Смотри, не осуждай. Ибо из‑за этого Бог попускает, и благодать уходит, и Господь оставляет тебя, чтобы ты падал, смирялся, видел свои собственные согрешения.
То, что ты пишешь, — хорошо. Первое, что ты чувствуешь, — это благодать Божия. Когда она приходит, человек становится духовным. И все ему кажется добрым и прекрасным. Тогда он всех любит, имеет умиление, слезы, теплоту душевную. Но когда отойдет благодать для испытания человека, тогда все становится плотским и душа впадает в уныние. Ты, однако, тогда не теряй своего усердия, но возглашай постоянно молитву с понуждением, с силой, с великой болью:
— Господи Иисусе Христе, помилуй мя.
И снова, и многократно то же самое, непрестанно. И как бы взирая мысленно на Христа, говори Ему: «Благодарю Тебя, Христе мой, за добро, которое Ты мне дал, и за зло, от которого я страдаю. Слава Тебе, слава Тебе, Боже мой!» И если будешь терпеть, снова придет благодать, снова — радость. Однако и снова — искушение и печаль, смущение и раздражение. Но и снова — подвиг, победа, благодарение. И это бывает до тех пор, пока мало–помалу не очистишься от страстей и не станешь духовным. И со временем, старея, придешь в бесстрастие.
Но подвизайся, не проси, чтобы добро пришло само собой. Монахом нельзя стать в неге. Монах должен быть оскорблен, осмеян, испытан; должен упасть, подняться, стать человеком. Не в объятиях своей матери. Разве возможно, разве слыхано, чтобы человек стал монахом возле своей матери, которая, стоит тебе охнуть, — «Покушай, а то заболеешь!»
