Кэтрин Лири Олсдорф - Зачем работать. Великие библейские истины о вашем деле
Все это может показаться нам далеким от жизни идеализмом. В конце концов рыба в море не должна была перевестись, и у рыбаков не было начальника, который помешал бы им вернуться к прежней профессии после их ухода в неоплачиваемый отпуск с Иисусом. Но эта история заставляет нас задать несколько важных вопросов. Не управляет ли нами наша работа в такой степени, что мы даже не заметим того момента, когда Бог придет и откроет перед нами иную возможность? Когда мы получаем «большой улов» – большую премию по итогам года или очередную работу, – не начинаем ли мы здесь же мечтать о новом еще более грандиозном улове? Как мы можем быть свободными от искушений труда, но в то же время сохранять за собой нашу работу?
Удивительный пример подобной свободы мы найдем в главе 5 Четвертой книги Царств. После того как Нееман, премьер-министр Сирии, обратился к вере в Бога Израилева, он не покинул свой пост. Вместо этого он нагрузил на вьючных животных почву Израиля, чтобы преклонять на ней колени в процессе исполнения государственного долга, когда ему приходится сопровождать царя Сирии в храм местного бога Риммона. По сути Риммон был обожествленным вариантом Сирии. Таким образом, Нееман говорит: «Я буду по-прежнему служить моей стране, но не стану ей поклоняться. Для меня важны национальные интересы Сирии, но они уже перестали быть наивысшей ценностью или богом». Мой друг, работавший в частной фирме, имеющей дело с акциями без фиксированного дивиденда, сделал подобный ход, отказавшись получать прибыль от инвестиций его организации в рискованное предприятие, которое было совершенно легальным, но не способствовало процветанию человечества. Обоим этим людям встреча с Богом дала силу порвать с идолами в сфере их профессии. Эта сила освободила их от работы, стоящей за работой.
Как мы уже отмечали, Евангелие меняет ту историю, которая вдохновляет нас на труд, меняет нашу концепцию работы и дает иные ориентиры этическому компасу, который мы используем для работы. Кроме этого, Евангелие также несет нам новую силу для работы, поскольку дает нам и новую страсть, и более глубокий отдых.
Сила подлинной страсти
Сегодня, читая или разговаривая, мы часто сталкиваемся со словом страсть. Именно страсть помогает вам преуспеть в том, что вы делаете. Но у страсти есть разные формы и разные источники. Скажем, иногда за лихорадочной деятельностью стоит скорее страх неудачи, чем стремление к успеху. Подобная страсть может породить много энергии, но с христианской точки зрения это подделка. Ее питает работа, стоящая за работой. И она неустойчива, подобно слишком яркому свету готовой перегореть лампочки.
Дороти Сейере помогает нам лучше понять те поддельные страсти, которые могут стоять за нашим трудом. В ее книге «Символ или хаос» она обращается к традиционным представлениям о семи смертных грехах, включая праздность, которую нередко переводят как «лень». Как говорит Сейерс, такой перевод ошибочен, потому что лень не отражает истинную природу данного состояния. Праздность, говорит она, подчиняется простому анализу выгоды: «Что мне за это будет?». «Праздность, – пишет она, – есть грех, который ни во что не верит, ни о чем не заботится, ничему не радуется, ничего не любит, ничего не ненавидит, ни в чем не видит цели, не живет ради чего бы то ни было, но продолжает жить лишь в силу того, что ему не за что умирать. Это состояние нам знакомо на протяжении уже многих лет, мы не знали, вероятно, лишь одного: что это смертный грех»[211].
Праздность – один из семи смертных грехов и один из самых тонких идолов
Далее Сейерс говорит, что если в человеке господствует праздность, то есть если им движет забота о своих нуждах, комфорте и интересах, это иногда совсем не похоже на лень. Такой человек может бурно заниматься деятельностью. Однако, говорит она, праздность, «грех пустой души», позволяет любому другому греху стать мотивом твоей работы.
Этот грех любит применять такую уловку: маскировать себя под прикрытием лихорадочной физической деятельности. Мы думаем, что если носимся как угорелые И много делаем, то мы не страдаем ленью… Обжорство открывает перед нами мир, полный танцев, обедов, спорта, где надо быстро перескакивать с места на место, чтобы посмотреть на те или иные красоты… Жадность помогает нам рано вставать с постели, чтобы с суетливым энтузиазмом заняться нашими делами; зависть заставляет обмениваться сплетнями И сведениями о скандалах, писать сварливые письма в газеты, разнюхивать чужие секреты, не брезгуя доставать скомканные бумаги из мусорной корзины; гнев помогает нам утвердиться в мысли (здесь мы крайне изобретательны), что в этом мире, который переполняют злодеи И злые духи, нам остается только непрерывно и как можно громче произносить проклятие: «Что за грубый И мерзкий тип создал этот мир?!», в то время как похоть позволяет предаться печальным радостям, которые человек считает проявлениями его жизненной силы. Но за всем этим скрываются пустое сердце, пустой ум И пустая душа праздности… В этом мире она называет себя терпимостью, но в аду будет зваться отчаянием[212].
Я нахожу это описание идолопоклонства блестящим. Если у твоей работы нет какой-либо причины, которая больше самого тебя, тогда твою энергию на самом деле поставляет один из прочих шести смертных грехов. Ты можешь трудиться крайне усердно, потому что зависть требует, чтобы ты оказался впереди кого-то, или гордость предлагает тебе показать себя, или из жадного отношения к удовольствиям и даже обжорства. Короче говоря, праздность есть самый тонкий идол изо всех. Она ставит в центр жизни ваше циничное Я. И после этого все наихудшие пороки и грехи становятся теми силами, которые вдохновляют вас на труды.
Главный двигатель сюжета трилогии «Властелин колец» заключается в том, что Кольцо Всевластия портит того, кто им владеет. Когда Кольцо у тебя на пальце, тебе хочется получить больше власти, а получая ее, ты становишься злым. В разных местах, когда один из хоббитов надевает Кольцо, в книге об этом говорится примерно так: «Под действием Кольца единственной реальностью становишься ты сам. Ты маленький темный прочный камень в призрачном мире. Все прочее смутно и туманно». В каком-то смысле наша современная культура действует так же, как Кольцо Всевластия, она усиливает в сердце греховную склонность служить самому себе. Тысячами разных способов она день за днем внушает нам, что никто не вправе говорить нам, что хорошо и что плохо, поскольку в итоге не существует стандарта или авторитета выше принимающего решения Я. Наше сознание и наши нужды реальнее всего того, что вне нас: мы ничему не должны подчиняться, ничто не может перейти дорогу нашему счастью, если только мы сами того не позволим; нет ничего такого, ради чего мы могли бы пожертвовать нашей свободой. Но страсть в Библии – подумайте о страстях Христовых – и состоит в том, что вы жертвуете своей свободой ради кого-то еще.
В главе 12 Послания к Римлянам Павел говорит о той же истине на практическом уровне. Апостол начинает со слов: «Итак умоляю вас, братия, милосердием Божиим, представьте тела ваши в жертву живую» (Рим 12:1). Он использует слова, которыми говорили о храме: нашему уму представляется человек, пришедший на поклонение с жертвой. Но Павел не говорит о жертвоприношении за грех, когда ты, согрешив, идешь примириться с Богом. Больше это похоже на жертву всесожжения, для которой ты выбираешь лучшее животное из своего стада – крепкое и без порока. Жертва всесожжения показывала полную преданность Богу, через нее человек как бы говорил: «Все, что я имею, – твое, и для тебя мне ничего не жалко». Другими словами, она выражала страсть.
Наша современная культура действует так же, как Кольцо Всевластия из произведений Толкина – она усиливает в сердце греховную склонность служить самому себе
Фактически Павел намеренно использовал парадоксальное выражение «жертва живая», поскольку в жертву приносили мертвых животных. Это входило в само значение жертвоприношения. Сказать народу Божьему: «Я хочу, чтобы вы были живыми закланными жертвами», – можно было, чтобы людей разбудить; Павел тем самым сказал им, что им надо постоянно предавать смерти свои интересы, чтобы жить для Бога. Вот какой страсти Бог ждет от вас. Как это будет выглядеть? Об этом говорит далее вся глава 12 Послания к Римлянам, но здесь есть один стих, который яснее всего показывает, что значит быть живой жертвой: «В усердии не ослабевайте; духом пламенейте; Господу служите» (Рим 12:11).
Есть две важные особенности в этом стихе. Во-первых, существительное «усердие» передает греческое слово, в котором сочетаются поспешность и старание.
Можно действовать лихорадочно – спешить без определенной цели и дисциплины. Можно быть старательным, то есть быть усердным без чувства, что надо спешить. Но Бог хочет, чтобы мы одновременно и спешили, и были дисциплинированными. Во-вторых, здесь говорится «духом пламенейте», что на греческом буквально значит «как бы кипя духом». Так что нам нужно использовать эмоции, дисциплину и чувство срочности для того, чтобы стать живыми жертвами в нашей жизни и в делах, что мы делаем. Нас призывают жить по страсти.
