Геннадий Фаст - Кто же Сей? Книга об Иисусе Христе
Новый Завет свободен от этого лишь на первый взгляд. Если в Ветхом Завете действовал внешне страшный, кровавый эффект ветхозаветной жертвы, то в Новом Завете мы сталкиваемся с великими, страшными Божественными Тайнами. Внешне все очень просто и незамысловато – кусочек хлеба и немного вина, но верующие знают, что стоит за этим, какая за этим стоит Кровь. Не могло наше спасение произойти иначе…
Далее следует Крещение Господне. Что при этом произошло? В первую очередь мы, конечно же, вспоминаем о воде: Господь вошел в реку Иордан, и теперь благословение Божие сходит на воду; мы ее освящаем и с благоговением ею пользуемся. Святые отцы размышляли о том, как происходило само Крещение. При Иоанне Предтече кающийся заходил в воду по шею и исповедовался. Как говорится, «нагрешил по горло», еще шаг, и утонешь! Это не наша, можно сказать, комфортная обстановка, царящая у аналоя… После исповеди Иоанн Креститель погружал человека с головой, и грехи как бы уходили под воду, смывались ею.
И вот приходит Христос. Иоанн не хочет Его крестить, потому что Господь без греха. Но Иисус настаивает, и Предтеча подчиняется. Христос заходит в воду. Дальше сказано:
...И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды (Мф. 3: 16).
Почему Господь тотчас вышел из воды? Потому что Ему нечего было исповедовать. Ему не надо было стоять в воде и рассказывать о Своих грехах. Он вошел в воду безгрешным, но, когда вышел и Дух повел Его в пустыню, Креститель подозвал своих учеников и сказал им:
...Вот Агнец Божий, Который берет [на Себя] грех мира (Ин. 1: 29).
Кающиеся заходили в воду, отягощенные многочисленными грехами, а выходили на берег уже без них. А Он без грехов туда вошел, и теперь вся тяжесть грехов легла на Него, с ними Он вышел из воды. Таким образом, именно при Крещении на Иордане Христос взял на Себя наши грехи, сделавшись Агнцем Божиим.
Все произошло в полном соответствии с традициями Ветхого Завета. После того как, празднуя Иом-кипур [97] , первосвященник возлагал руки на двух «козлов отпущения» и перечислял все грехи народа, одного козла закалывали, и его кровь вносилась в Святая Святых, а другого выгоняли в пустыню, к Аза-зелло [98] , то есть к нечистому духу. То же самое случилось и сейчас: людские грехи перешли на Христа, после чего Он удалился в пустыню к Азазелло. Там Иисус пробыл сорок дней и постился, там Его искушал сатана.
Искушения в пустыне – страшное и потрясающее событие. Христос устоял там, где споткнулся ветхий Адам, который согрешил, поддавшись искушению древнего змия. Теперь Новый Адам тоже искушается сатаной.
И в первый раз, и во второй, и в третий Христос выстоял и не согрешил. Сотериологическое значение искушений в пустыне переоценить невозможно. Потому что если грехопадение Адама – это прыжок в бездну, то стойкость Христа, наоборот, прыжок из бездны.
В чем состояла суть этих искушений? Первое искушение: Скажи, чтобы камни сии сделались хлебами (Мф. 4: 3). А Иисус голоден, Он сорок дней ничего не ел. Это – искушение хлебом, то есть похотью плоти.
Второе искушение произошло на храмовой крыше: Бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею (Мф. 4: 6). Это – искушение чудом, зрелищем, похотью очей.
Искушая Спасителя в третий раз, дьявол показывает Ему все царства мира и славу их: Все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне (Мф. 4: 9). Это – искушение властью и славой (гордость житейская). Такое поклонение нарушило бы заповедь Божию: Да не будет у тебя других богов перед лицем Моим (Втор. 5: 7).
Перед всем этим не устоял древний Адам. Ему также было предложено вкусить плод (искушение похотью плоти), красивый на вид (искушение зрелищем), и было обещано: …будете как боги (Быт. 3: 6) (искушение властью и славой). А Христос устоял…
Еще о Господе сказано: …был со зверями (Мк. 1: 13), как и Адам в раю, когда он нарекал имена животным. Но теперь в обличье зверей на Него обрушились все грехи – хитрость лисы, свирепость медведя, трусость зайца, кровожадность льва… Однако животным пришлось покориться Христу: они нападали на грешного человека, но не смогли Ему повредить, потому что, приблизившись, почувствовали первозданную Святость. Мы столкнемся с тем же феноменом в житиях многих святых: дикие звери, приближаясь к праведнику, не могли ничего с ним сделать. Сила греха ослабляется, отступает и прекращается.
Что еще сделал Господь – «нас ради человек и нашего ради спасения»? Он страдал. «И страдавша, и погребенна». Страданиям Христовым уделяется особенно много внимания во время богослужений Страстной седмицы. Хочу лишь выделить три момента. Священнослужители, причащаясь, испивают три глотка из Чаши. Когда-то так же причащались все христиане, но мне хочется сказать о тех трех глотках, которые совершил Христос. Первый – это Чаша Евхаристии, из которой испил Господь в Сионской горнице вместе с апостолами. Христос еще жив, Он еще во плоти, Кровь еще циркулирует по Его Телу, но Спаситель уже говорит:
...Приимите, ядите: сие есть Тело Мое. <…> Пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов (Мф. 26: 26–28).
Первый глоток – это Чаша сакральная, мистическая, таинственная. Именно она изображена на иконе Андрея Рублева «Живоначальная Троица». В Апокалипсисе сказано, что Христос был заклан от создания мира [99] . Для Бога времени не существует. Эта Чаша была прежде сотворения мира. Троица уже созерцает Сына Божия как закланного в Чаше жертвенного Тельца. И мы с вами причащаемся не для того, чтобы в очередной раз вспомнить о страданиях Христовых. Когда мы приступаем к Чаше, то заклание Господа происходит не в прошедшем, а в настоящем времени. Вот Он – закланный Христос!
Тогда, на Тайной Вечере, Спаситель мог бы сказать: «Примите, ядите, это будет Тело Мое». Но времени нет в Царствии Божием, оно существует только здесь, на земле. Вечная жизнь – всегда Божественное «днесь», сегодня. Кстати, весьма распространенная ошибка человека заключается в том, что он живет или прошлым, или будущим: либо вечными воспоминаниями, либо бесконечными мечтаниями, не замечая того мгновения, которое «здесь и сейчас». В вечности нет иллюзорного, несуществующего прошлого и будущего. Там не о чем вспоминать и нет смысла рассуждать о том, что произойдет завтра. Там все истинно, все реально.
Христос на Тайной Вечере приобщается этого первого глотка сакральной Евхаристической Чаши и отдает ее нам навсегда. Она и сегодня в наших руках. «Сие творите в Мое воспоминание», – говорит Господь, – пока не вернусь, пока снова не буду пить с вами в Моем Царстве.
Здесь все сотериологично: «Сие есть Тело Мое, Сия есть Кровь Моя, еже за вы изливаемая во оставление грехов». Это – не пример для подражания, как например, омовение ног. Здесь мы принимаем Дар Спасения, данный нам сакрально, таинственно.
Второй глоток был испит Господом в Гефсиманском саду:
...Душа моя скорбит смертельно (Мф. 26: 38).
Он ужасается и тоскует, и капли пота, как капли крови, падают и орошают землю. Что там произошло? Задумаемся, что труднее: пережить невероятно тяжелое событие или ожидать его? Предпринять какие-то чрезвычайно ответственные действия или решиться на это? Иисус молится:
...Отче! О, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! впрочем не Моя воля, но Твоя да будет (Лк. 22: 42), —
то есть в Его душе происходит борьба.
В романе Виктора Гюго «Отверженные» описывается, как Жан Вальжан готовится явиться на суд и заявить о том, что беглый каторжник – это он, иначе покарают другого. А Вальжану так не хочется возвращаться на каторгу, где он провел не один год! Описывается душевная борьба героя. К утру его волосы поседели, но он все же доносит на себя. Вот это и есть Гефсиманская ночь. Митрополит Гедеон (1929–2003) как-то сказал: «У каждого – свой “Гефсиманский сад”. Однажды любому из нас придется попотеть до крови…»
Через это надо пройти. Христос выстрадал свое решение в Гефсиманском саду. То, что произошло сакрально в Сионской горнице, душевно случилось именно там.
И наконец, третий глоток – Голгофа. Спасителя прибивают ко Кресту, Его распинают, и Он восклицает: Жажду! (Ин. 19: 28). Он жаждет этого страшного глотка. Дрожжи из чаши ярости Моей (Ис. 51: 22), – говорит пророк. На современный язык это можно перевести так: «Вино чаши ярости Божией». Вино – это уже что-то крепкое, но это еще и чаша гнева Божия, и даже не просто гнева, а ярости Божией!
Как же это страшно: Бог пришел в ярость! И вот этот глоток происходит здесь, на Голгофе…
