Александр Лопухин - Толковая Библия. Том 5
«Испытание силы Его обличит безумных» . Божественное всемогущество испытывается нечестием, чтобы вынудить его обнаружение. Мысль близкая к 1-ой половине 2-го ст. «Испытывать» и «искушать» (2 ст.) (δοκιμάζεσθαι и πειράζειν) - слова, употребляющиеся в книге Премудрости и вообще в Св. Писании почти в одном и том же значении. (См. II: 17 , 19 ; III: 5–6 ; XI: 9–10 ; Пс XCIV: 9 [ 38 ]; 2 Кор XIII: 5 [ 39 ]; Евр III: 9 [ 40 ]).
4. В лукавую душу не войдет премудрость и не будет обитать в теле, порабощенном греху;
4 стих содержит основание для 3 ст. Нечестие потому отдаляет от Бога, что с нечестивыми людьми не соединяется премудрость, которая ведет к богопознанию ( IX: 17 ) и посредствует в общении с Богом ( VI: 9 ). Под премудростью здесь, как это видно из 5 и 6 ст., разумеется Божественная сила, обнаруживающая свое действие в душах людей. Душа (ψυχή) и тела (σώμα) взяты в четвертом стихе не только для обозначения целого человека (как во 2 Мак VII: 37 [ 41 ]; XIV: 38 [ 42 ]; XV: 30 [ 43 ]), но тело означает еще источник и средоточие всего нравственного злого в человеке; эта мысль у Филона была своего рода догматом, она не чужда и писателю книги Премудрости (см. VIII: 19–20 ст. ). Но писатель различает только две части человеческого существа: душу и тело (VIII: 19–20; IX: 15 ; XV: 11 ; XVI: 14 ), а не три, как у Филона, в этом нельзя не заметить его самостоятельности. Тело представляется в 4-ом стихе «порабощенным греху» , т. е. оно сделалось его рабом, как бы куплено им (ср. Рим VII: 14 [ 44 ]), душа же названа «лукавою», как замышляющая зло (ср. XI: 4 ). - «Обитать» - обычное для Св. Писания выражение мысли о действии Божественной силы (= премудрости) в душе человека. Оно дает тот оттенок мысли, что эта сила не земного, а небесного происхождения и только временно живет в человеке (см. Еф III: 17 [ 45 ]; Кол I: 19 [ 46 ]; II: 9 [ 47 ]).
5. ибо святый Дух премудрости удалится от лукавства и уклонится от неразумных умствований, и устыдится приближающейся неправды.
5. Премудрость в силу своей святости удаляется от всякого греха. Она названа здесь Духом Святым (πνεύμα αγιον). Это выражение (πνεύμα αγ.) по библейскому словоупотреблению означает Божественную силу и деятельность в отличие от Божественного существа самого в себе, - оживляющий и одушевляющий принцип в физическом и духовном мире. Различные духовные свойства, в которых Божественный Дух обнаруживается, ставятся при этом в родительном падеже (см. VII: 7 ; Ис XI: 2 [ 48 ]; Втор XXXIV: 9 [ 49 ]; Еф I: 8 [ 50 ]; 2 Кор IV: 13 [ 51 ]; 2 Тим I: 7 [ 52 ]; Ин XIV: 17 [ 53 ]; XV: 26 [ 54 ]). Здесь при πνεύμα стоит родительный σοφίας. В понятии σοφία писатель книги мыслит не интеллектуальную, а нравственно-практическую сторону мудрости, умение сообразовать свою жизнь с заповедями Божиими, благочестие ( II: 12 ; III: 11 ; VII: 14 ; Пс L: 8 [ 55 ]; Притч I: 2 [ 56 ]; Сир II: 27 [ 57 ]).
Поскольку премудрость Божия научает человека благочестию, она называется поэтому духом научения, воспитания (в Алекс. код. παιδείας). Эта премудрость удаляется от всякого зла, лукавства (δόλος), проявляется ли оно в помыслах или неправых делах. Таким образом, порочность в мысли и делах делает человека неспособным познать высокое и божественное, притупляет его чувства к этому. Мысль эта неоднократно выражена в Новом Завете (Ин VII: 17 [ 58 ]; Рим I: 18 [ 59 ]; 1 Кор II: 14–15 [ 60 ]; Еф IV: 17 [ 61 ]); она же встречается и в философии Филона, и автор кн. Премудрости Соломона, может быть, оттуда ее заимствовал. Чистотою сердца и беспорочностью дел человек как бы сродняется с божественным и небесным и делается более способным к его познанию - это одно из основных положений иудейско-александрийской религиозной философии.
6. Человеколюбивый дух - премудрость, но не оставит безнаказанным богохульствующего устами, потому что Бог есть свидетель внутренних чувств его и истинный зритель сердца его, и слышатель языка его.
6–10 ст. продолжают развивать далее мысль предшествующего стиха: недостаточно того, что Св. Дух Премудрости лишает своего воздействия нечестивых и удаляется от них, но Он еще наказывает их, ибо Ему известны и внутренние глубины человеческого сердца и Он вездесущ. Говоря об этом, писатель разумеет такое нечестие, которое порвало уже великую связь человека с Премудростью и, с другой стороны, выражается в богохульных речах.
6. «Человеколюбивый дух - премудрость…» В Александрийском кодексе стоит родительный падеж - σοφίας, как в VII: 7 ст. ; но это разночтение нисколько не изменяет смысла назвать ли Премудрость Духом Божиим или сказать: Дух Божий есть Дух премудрости - одно и то же. Затруднение для экзегетов представляет предикат «человеколюбивый» . Его находят не отвечающим контексту: во всем этом отделе нет речи о любви Божией к людям, напротив, говорится о Его неблаговолении. Устранить затруднение тем, что считать это место позднейшей вставкой, как делают некоторые экзегеты, нельзя, ибо эти слова находятся во всех кодексах. Обращая внимание на то, что это выражение в греческом тексте связано частицею γαρ, следует поставить его в причинную связь с предшествующим и не с отдельными выражениями, а с общим смыслом. Течение мыслей тогда будет такое: при условии нравственной чистоты, когда Дух Божий имеет доступ к душе человека, последнему нетрудно достигнуть премудрости; ибо деятельность Духа Божия движется исключительно любовью к человеку, поэтому именно Он «и не оставит безнаказанным» нечестие, затрудняющее Его деятельность на благо людей.
«Не оставит безнаказанным богохульствующего устами» . Богохульник потому не может избежать наказания, что Бог знает даже внутренние движения человеческой души. Он «свидетель внутренних чувств» , «зритель сердца» и «слышатель языка» . В этом перечне заметен у писателя постепенный переход от внутреннего к внешнему, от менее к более доступному. «Внутренности» (νεφροί) это, по библейскому словоупотреблению, то сокровенное начало в человеке, где зарождаются глубокие чувства, сильные аффекты, бурные страсти; сердце же означает вообще способность мышления и чувствования (Ис VI: 10 [ 62 ]; Иер XVII: 10 [ 63 ]; Откр II: 23 [ 64 ]); «язык» - речь в которой обнаруживается то и другое. В соответствии с этой последовательностью стоят и слова «свидетель», «зритель», «слышатель».
7. Дух Господа наполняет вселенную и, как все объемлющий, знает всякое слово.
7. «Дух Господа наполняет вселенную» . О понятии «Дух Господа» (πνεύμα κυρίου) мнения эгзегетов разделяются. Одни отождествляют «Дух Господа» с понятием «Господь», другие видят здесь речь о премудрости как мировой душе, в платоновском смысле. Защитники второго мнения ссылаются в доказательство на места из сочинений Филона, в которых он Логосу приписывает действия платоновской мировой души, и на места из сочинений св. Отцов, в которых то же самое приписывается Духу Божию. Подобное отождествление Духа Божия с мировой душой будто имеет место и у писателя кн. Премудрости. Конечно, нельзя отрицать, что в своей книге (см. VII гл. 22 ст. ; VIII: 1 ; XII: 1 ) писатель представляет премудрость, как силу действующую, исходящую от Бога и проникающую весь мир. Но при этом он не представляет премудрость самостоятельным личным бытием, как это нужно было бы допустить, если б писатель понимал премудрость в платоновском смысле мировой души. (У Платона Бог и мировая душа представляются двумя различными духовными принципами.) Поэтому вернее будет допустить, что свое понятие о премудрости писатель составил не на основании платоновской философии, а на основании ветхозаветного библейского учения о Духе Божием, как всюду действующей в материальном мире и всепроникающей Божественной силе, как принцип физической жизни. (Быт I: 2 [ 65 ]; VI: 3 [ 66 ]; Пс XXXII: 6 [ 67 ]; CXXXVIII: 1–10 [ 68 ]). Это понятие о Духе Божием в иудейско-александрийской философии получило более отвлеченный смысл и нашим писателем было взято для раскрытия идеи премудрости.
Во 2-ой половине 7-го стиха из мысли о вездеприсутствии Духа Господа выводится мысль о Его всеведении: «как все объемлющий знает всякое слово».
8. Посему никто, говорящий неправду, не утаится, и не минет его обличающий суд.
8. Из мысли предшествующего стиха о всеведении и вездеприсутствии Божием делается вывод, что никакой богохульник, нечестивец ( «говорящий неправду» ) не скроется от Бога и не может избежать наказания.
9. Ибо будет испытание помыслов нечестивого, и слова его взойдут к Господу в обличение беззаконий его;
9. «Будет испытание помыслов нечестивого» . «Испытание» (εξέτασις), часто встречающееся у нашего писателя слово, взято им из гражданского юридического языка, где оно означает дознание, производимое посредством пыток; в нашей книге это слово означает 1) исследование, рассмотрение человеческой жизни Богом ( IV: 6 ), а вместе с тем и следствие этого испытания - 2) наказание ( VI: 6 ; XI: 11 ). Здесь нужно взять только первое значение этого слова, что можно видеть из 2-й половины стиха. «Помысл» (διαβούλιον) означает вообще настроение, намерение, как и в 3 ст. λογισμός (умствование). Взятое во множественном числе это слово приобретает обыкновенно отрицательный смысл; - означает неблагодарные стремления, нечистые пожелания (Иез XI: 5 [ 69 ]; Ос IV: 9 [ 70 ]).
