Маркус Борг - Бунтарь Иисус : Жизнь и миссия в контексте двух эпох
Марк очень кратко описывает служение Иоанна такими словами: «Был Иоанн Креститель в пустыне, проповедуя крещение покаяния для отпущения грехов» (1:4). Таким образом, его крещение совершалось «для отпущения грехов». И это подрывало монополию Храма, который считался единственным местом покаяния и прощения. Значит, Иоанн принадлежит к пророкам, обличавшим Храм, и как мы позже увидим, Иисус последовал тем же путем. Более того, крещение означало покаяние, а в то время это слово понимали не так, как позднее начали понимать христиане, которые видят в покаянии сожаление, угрызения совести или чувство вины. В тогдашнем иудаизме покаяние было тесно связано с возвращением из изгнания: покаяться значит оборотиться и вернуться, стать на «путь Господень», ведущий из Плена в Землю обетованную. Греческий корень слова указывает еще на один его смысл: покаяться значит «выйти за пределы своего ума» — привычных представлений о том, что такое жизнь с Богом.
Иоанн не только возвещал покаяние, которое не зависит от Храма, он также обличал, предостерегал о Суде и говорил о ком-то, кто грядет. Вот обличения:
Отродье змеиное, кто указал вам бежать от будущего гнева? Сотворите же плод, достойный покаяния. И не думайте говорить самим себе: «отец у нас Авраам», ибо говорю вам, что может Бог из камней этих воздвигнуть детей Аврааму (Мф 3:7–9, Лк 3:7–8).
Против кого эти обличения? У Матфея — против саддукеев и фарисеев, но у Луки эти слова обращены просто к людям, пришедшим креститься. Однако маловероятно, чтобы Иоанн называл людей, желавших у него креститься, «змеиным отродьем». Трудно также согласиться с тем, что эти слова обращены к евреям в целом (включая крестьянский класс). Более вероятно, что они обращены к отдельным группам людей, хотя тут трудно о чем-либо говорить с полной определенностью.
Вот угроза Суда:
Уже лежит топор при корне деревьев: итак, всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубается и бросается в огонь… Лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу Свою в житницу, а мякину сожжет огнем неугасимым (Мф 3:10, 12; Лк 3:9, 17).
Это яркая образная речь: топор уже скоро вонзится в корни, лопата для веяния готова, чтобы отделить пшеницу от мякины; а за тем и дерево, не приносящее плода, и мякина будут брошены в «огонь неугасимый». Недостаточно быть потомком Авраама, требуется нечто большее: покаяние — стать на дорогу возвращения, на путь Господень, «выйти за пределы обычного ума».
И вот слова о том, кто грядет:
Идет Сильнейший меня за мною, у Которого я недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его. Я крестил вас водою, а Он будет крестить вас Духом Святым (Мк 1:7–8).
Слова о том, «кто грядет», напоминают слова пророка Малахии, последнего пророка в Еврейской Библии времен жизни Иисуса: «Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф» (3:1).
Люди и сам Иисус приходили к Иоанну, чтобы примкнуть к движению протеста и обновления. Очень важно, что Иисус встретился с Иоанном. Два ранних источника, Марк и Q начинают свое повествование с того момента, когда уже взрослый Иисус встречается с Иоанном (об этой встрече говорят все четыре евангелия). Мы не знаем, сколько времени они провели вместе, но, вероятнее всего, Иисус стал последователем Иоанна и оставался рядом с ним достаточно долго. Иоанн стал его учителем, его наставником. Нет сомнения в том, что Иисус очень высоко ставил Иоанна. Позднее он говорит о Крестителе: «Истинно говорю вам: не восставало среди рожденных женами большего, чем Иоанн Креститель» (Мф 11:11; Лк 7:38, эти слова взяты из источника Q). Здесь засвидетельствовано безмерное восхищение Иоанном.
Но что сам Иоанн думал об Иисусе? Видел ли пророк в нем «того, кто придет»? Марк считал, что этот «грядущий» — Иисус, и с тех пор христиане начали называть Иоанна «предтечей» Иисуса. Но более правдоподобно думать, что Иоанн не увидел в Иисусе «того, кто грядет». Как уже говорилось в главе 2, Матфей добавил к тексту Марка слова о том, что Иоанн ставит Иисуса выше себя. Более того, когда до брошенного в темницу Иоанна доходят слухи о деяниях Иисуса, пророк отправляет своих посланцев, чтобы задать Иисусу вопрос: «Ты ли Грядущий, или ожидать нам иного?» (Мф 11:3; Лк 7:19). Это показывает, что Иоанн до того момента не предполагал такого.
А затем, после Пасхи, Иоанн стал предтечей Иисуса, который предвозвестил его приход. Но в допасхальном контексте он был наставником Иисуса, а Иисус — учеником Иоанна. И первый опыт познания Бога, о котором рассказывают нам источники, Иисус пережил рядом с Иоанном.
В начале: видение Духа
Проповедь Иоанна произвела на Иисуса огромное впечатление, так что он решил пройти Иоанново «крещение покаяния для отпущения грехов». «И было в те дни, — пишет Марк, — пришел Иисус из Назарета Галилейского и был крещен в Иордане Иоанном» (1:10). А затем, рассказывает Марк, когда Иисус выходил из воды:
…Увидел Он разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, нисходящего на Него. И голос раздался с небес: Ты Сын Мой Возлюбленный, на Тебе Мое благоволение (1:10–11).
Таким образом, повествование Марка об Иисусе начинается с опыта познания Бога. Здесь описаны и зрительные, и слуховые ощущения. Как это было с Иезекиилем за шесть столетий до того (1:1), Иисус увидел, что небеса как бы разорвались и открылись. И он увидел «Духа, как голубя, нисходящего на Него» через образовавшийся разрыв. Эти слова перекликаются со словами другого пророка, исполненного Духа: «Дух Господа Бога на мне» (Ис 61:1).[58] Видение сопровождал голос, раздававшийся с небес: «Ты Сын Мой Возлюбленный, на Тебе Мое благоволение». Такой феномен был хорошо известен иудаизму, так что существовал даже термин для «голоса с неба» — bath qol, что означает «дочь звука». Возможно, эта метафора указывает на нечто подобное тому, что произошло несколькими столетиями раньше, когда Бог говорил, обращаясь к Илии, в «веянии тихого ветра» (3 Цар 19:12).[59]
У Марка только Иисус переживает опыт нисхождения Духа. Как мы уже говорили в главе 2, у Марка другие люди не видят разверзшиеся небеса, а голос обращается исключительно к Иисусу: «Ты Сын Мой Возлюбленный, на Тебе Мое благоволение». Но у Матфея, как мы отмечали, голос говорит об Иисусе в третьем лице и обращен также и к стоящим рядом людям: «Это Сын Мой Возлюбленный, на Ком Мое благоволение» (3:17). Но у Марка только Иисус слышит этот голос. Можно предположить, что именно в тот момент Иисус понял, что он помазан Духом и наполнен Духом. У Марка именно с этого начинается жизнь Иисуса — с опыта переживания Божьего Духа.
У нас нет весомых оснований сомневаться в историчности рассказа о крещении у Иоанна и о самом видении. Если мы не считаем, что видений не бывает или что они бывают только при психозе, у нас нет причин утверждать, что Иисус ничего такого не видел. Однако сами слова, донесшиеся с неба: «Ты Сын Мой Возлюбленный, на Тебе Мое благоволение» — могут вызвать сомнение у историка по той причине, что они явно отражают послепасхальные представления об Иисусе. И потому можно думать, что это творчество последователей Иисуса после Пасхи.
Но суждение историка тут зависит от интерпретации выражения «Сын Мой». Если слово «Сын» имеет то богословское значение, которое оно позднее обрело у христиан, тогда эти слова следует отнести к послепасхальному периоду или, по меньшей мере, оставить «под подозрением». Но если они имеют тот же смысл, что и в рассказах о других иудейских харизматиках того времени, тогда у историка нет причин отрицать достоверность описания евангелистов, поскольку другие люди также слышали bath qol, голос с небес, который называл слышавших «сынами» Бога. С такой точки зрения эти слова исторически правдоподобны, причем они указывают на связь Иисуса с иудейскими харизматиками.
Что бы ни думал историк об этих словах с неба, видение Иисуса в момент крещения позволяет отнести его к тем иудеям, которые ощущали, что их наполняет Дух. И в самом деле, рассказ о видении Иисуса, стоящий в самом начале истории его жизни, напоминает повествования о призвании пророков. Их служение начинается с опыта переживания Духа Божьего, то же самое можно сказать об Иисусе.
Видения в пустыне
По данным наших самых ранних источников, Q и Марка, сразу после крещения Иисус проводит сорок дней в пустыне. Рассказ Марка крайне лаконичен. Дух, сошедший на Иисуса при крещении, «тотчас уводит Его в пустыню» — в сухую местность со скудной растительностью, каменистую и выжженную солнцем, где в горах были каньоны с многочисленными пещерами. Тут он встречается с сатаной, который его искушает: «И был Он в пустыне сорок дней, искушаемый сатаною, и был со зверями, и ангелы служили Ему» (1:12–13). Слова о служащих ангелах напоминают рассказ об Илии (3 Цар 19:5–8) и, таким образом, устанавливают связь между Иисусом и этим ветхозаветным пророком (с ним тесно связан и Креститель).
