Дмитрий Мережковский - Тайна Запада. Атлантида – Европа

Скольким векам или тысячелетиям Палеолита равняется наш век, мы не знаем. Может быть, для тогдашних людей были бы невыносимы и непредставимы наши краткости, сжатости, скорости, так же как для нас – их протяженности, медленности, вечности.

VIII

«Сто тысяч лет прошло – минута, – люди-козявки появились на земле; еще сто тысяч лет – минута, – козявки исчезли, и опять хорошо стало, чисто», – говорит Финстераргорн Шрекгорну в бледно-зеленом небе вечности (Тургенев).

«Времени больше не будет», – говорит ангел Апокалипсиса. «Времени еще не было», – мог бы сказать ангел Преистории.

IX

Ученые все еще спорят о том, когда появился человек на земле, и, вероятно, будут спорить всегда: за 15–20000, за 250000, за 500000 или 1500000 лет до Р. X.? (Waldeyer, Antropologie, t. I, p. 761. – G. Mortillet, Le Préhistorique, 1883, p. 1614, S, s. – Penck, Antropol., t. IX, p. 257. Keith, Antropol., t. XXXIII, p. 219.) Лучше бы просто сказать: не знаем. Выход для нас из истории в преисторию – выход из времени в вечность.

Х

Два мировых Века-Эона соединяет одна точка – Огонь. Первый огонь на земле зажег Ледниковый праотец наш, Homo Musteriensis, чей полузвериный череп найден в 1908 году в Лемустьерской пещере (Le Moustier) над Везером (Veser) (Schuchhardt, Alt-Europa, p. 19).

Огонь я смертным дал,Похитил я божественную искру...И людям стал огонь любезным братом,Помощником, учителем во всем,

говорит Прометей (Aesch., Prom., v. v. 109–111). Что это, миф? Нет, преистория. Мы не знаем, когда, но знаем, что это было: кто-то зажег первый огонь на земле – кто-то один, раньше всех, кого можно бы назвать по имени, если были тогда имена, и люди запоминали бы имя, достойное памяти.

Страшный, голый, косматый, как пещерный медведь, с чудовищным выступом надбровных костей, с огромною челюстью и срезанным лбом, этот человекоподобный, антропоид, и был Прометей – Промыслитель.

Все от меня – искусство, знанье, мудрость,

мог бы и он сказать, как титан (Aesch., Prom., v. 506). Все, что сделано людьми потом, – меньше Огня; короче путь от огня к авиону, чем от безогненной ночи к огню. Миг, когда в черноморозной тьме или под бледно-зеленым небом Ледниковой вечности, в диком становище, где свалены были в кучу с обглоданными костями оленей и мамонтов, человеческие кости, после людоедского пиршества, – миг, когда вспыхнуло первое пламя костра от головни лесного пожара, зажженного молнией, от воспламененных трением двух кусков дерева или от выбитых из камня о камень искр, – этот миг был одним из величайших в жизни человечества: только с Огнем родился Человек. В маленьких, как у гориллы, сближенных, глазках человекоподобного блеснула с блеском огня безумная мысль: «Я Бог!»

XI

Разум и безумье вместе родились.

Я людям дал могущественный разум,

хвалится огненный Титан.

Не с гордостью об этом говорю,Но лишь затем, чтоб объяснить причинуМоей любви к несчастным: люди долгоИ видели, но не могли понять,И слышали, но не могли услышать;Подобные теням, как бы во сне,По прихоти случайностей, блуждали,И было все в них смутно; и домов,Открытых солнцу, строить не умелиИз кирпичей и бревен, но в земле,Как муравьи проворные, гнездилисьВо тьме сырых землянок и пещер.

Вспыхнул огонь и сделал людей богоравными.

Чем он был для этих «несчастных», мы себе и представить не можем; ясно одно: он был для них живым существом, демоническим, – богом, павшим с неба на землю и людьми захваченным в плен.

Власть бога над человеком – религия; власть человека над Богом, – магия. Кто первый человек с огнем? Homo Sapiens, Разумный, Homo Faber, Искусный? Нет, Homo Magus, Колдун. Огонь – отец магии: богом овладел человек, овладев огнем, так ему казалось несчастному, безумному.

Богом всей твари сделался маг. Тяжелоступный мамонт, длинношерстный носорог, и дикий конь, и пещерный медведь, и могучий бизон, и кроткая лань, и россомаха лютая – все бежали от человека с огнем, потому что знали, что Бог в огне; или приходили к нему, покорные, ложились у ног его и поклонялись ему, как Адаму в раю.

Древнего титана, Мустериена, низверг новый олимпиец, Кро-Маньон.

Лет за 20000 до Р. X. – по летосчислению, будем помнить, условному, мерке, на громадах времени, ломкой, – в Ледниковой Европе, едва населенной обезьяноподобным, мустериенским или неандертальским племенем, появляется вдруг, неизвестно откуда, новое племя кроманьонов (Cro Magnon), – «одно из физически и духовно высших племен, какие когда-либо видел мир» (Arth. Keith, Ancient Types of Men, 1911, p. 71).

Очень знаменательно, что появление это совпадает с концом Ледникового периода, – началом тех геологических переворотов в Европе и в Атлантике, которые сохранились в памяти человечества, как миф о Потопе, – гибели первого мира; так же знаменательно, что племя кроманьонов появляется в юго-западных, ближайших к Атлантике, частях Европы, – у Бискайского залива, в Пиренеях, в Дордоньи (Франции), и притом, в полном расцвете культуры, видимо, зародившейся и прошедшей первые ступени развития не в Европе, не в Африке, не в Азии, потому что здесь ранних следов кроманьонской культуры не найдено: как бы новое светило внезапно восходит из-за Атлантики, озаряя лучами своими Ледниковую ночь Европы; так же знаменательно, что в этой духовно-единой культуре, судя по широте ее распространения, происходит «не местное развитие одного народа, а сотрудничество многих, друг на друга влияющих колоний», как бы зачатье европейской всемирности (H. F. Osborn, Men of the Old Stone Age, 1915, p. 311–312); так же знаменательно, что переселенческий путь кроманьонов, от Гибралтара до Сиро-Финикии, совпадает с великим Средиземно-атлантическим путем на Восток: Фарсис и Гадес (Кадикс) – может быть, «Атлантские» гавани, находятся в начале пути, а в конце – Ермон, на чью вершину слетают Еноховы ангелы, гости небесные, и к чьему подножью прилетают на крыльях парусов, заморские гости – может быть, атланты; так же знаменательно, что гуанчи на Канарских островах, – одном из уцелевших остатков Атлантического материка, – те же кроманьоны.

Многие же связи их с доисторической Америкой всего знаменательней.

XII

Маленькое, замкнуто в Пиренеях живущее племя басков говорит на языке, непохожем ни на один из языков Европы, Африки и Азии, но очень похожем на языки древнеамериканских племен. Если этот язык, как думают многие ученые, есть чудом уцелевший обломок кроманьонской древности, то вероятна связь языков палеолитной Европы с языками древней Америки (Farrar, Families of Speech, p. 132. – Ripley, Races of Europe, p. 38).

Связь эта подтверждается сходством кроманьонских – ориньякских (Aurignac) черепов с доисторическими черепами Lagoa Santa в Бразилии, так же как в других местах Южной Америки (J. L. Myres, The Ancient Cambridge History, p. 48).

Стоит взглянуть на ориньякских, тех же кроманьонских, звероловов на пещерных росписях d’Alpera, чтобы узнать перистый гребень, – индейский головной убор: этот уголок доисторической Европы, – как бы уголок нынешней дикой Америки (Breuil, Antropologie, t. XXIII, pl. p. 562).

XIII

Греческое слово phoinix, «финикиец», значит «красный», «краснокожий». Так называли гомеровские греки выходцев с о. Крита, где обитали Пелазги, этеокритяне – египетские Keftiu, «люди Морских Племен», родственные ливийцам в Северной Африке, лигурам в Италии, иберам в Испании, – племенам, живущим по всему Средиземно-атлантическому пути на Восток (R. Dussaud, Les civilisations préhelleniques, 1914, p. 447. – A. Mosso, Le origine della civilità Mediterranea, 1910, p. 332). Поздние, неолитные потомки кроманьонов, все эти племена, судя по стенным крито-миноэнским и египетским росписям, – «краснокожие» или смугло-красные, безбородые, так же как тольтеки и ацтеки доколумбовой Мексики. Цвет кожи – стойкий в тысячелетиях признак: если потомки, то, вероятно, и предки – «краснокожие», совсем или отчасти.

Как бы отблеск вечного Запада, «Заката всех солнц», рдеет на юном лице Европы.

XIV

Главная же связь Европы с Америкой – в религии. Судя по пещерным ваяньям и росписям, Ледниковый бык-бизон есть бог кроманьонов – ориньяков. Как в Европе, так и в Америке. Вспомним паленкский крест на голове бога-быка и десять царей Атлантиды, пьющих кровь закланной жертвы-быка, в мифе Платона.

Прядающий, пенящийся, «ослепительно-белый» nimio candore perfusus, солнечный Бык – Критский Зевс – несет на хребте своем юную богиню Европу, дочь «Финикии», «Красной Земли» – красного Запада (A. В. Cook, Zeus, 1914, p. 464, 467).

XV

Бык – великий бог, а маленький – Раковина, чудно-таящая в извивах своих гул Океана, немолчный зов родины (Spence, 67).

Боги кроманьонов морские, потому что и само племя морское, – первых, Каменного Века, рыбаков, костяного крючка, кремневого гарпуна и прочей рыболовной снасти изобретателей (Spence, 59–60). «Все мы – дети Воды. О, Тлалок, Водяной, помилуй нас, не погуби!» – могли бы сказать и кроманьоны вместе с тольтеками.