Вячеслав Лукьянов - Русская религиозная аксиология
На наш взгляд, религиозные философы поставили реальные проблемы, связанные с особенностями формирования духовного мира современного человека. Начиная с Нового времени, изменяется сам тип формирования личности: религия перестаёт быть основным механизмом формирования индивидуальной картины мира, происходит секуляризации сознания, что имело неоднозначные последствия. Если учесть, что стержнем картины мира выступают ценности (которые и определяют её характер), то ценности секулярного человека оказываются десакрализованы, т. е. лишены всякого притязания на безусловную и окончательную значимость. Именно поэтому имеет место релятивизация ценностей, человек теряет свой "духовный центр", он не знает, на что ориентироваться. Внутренний раскол личности зачастую ведёт к подмене духовности её суррогатами.
Русские мыслители не только поставили диагноз современному человеку и его культуре, но и попытались найти выход из этого духовного кризиса. Зарождавшемуся «духовному атомизму» и «нецельности» личности русские мыслители противопоставили цельность народной души (П. А. Флоренский). Религиозные философы показали роль триединства Красоты, Добра и Истины как важнейшего элемента целостного мировосприятия, мировоззрения и мироощущения русского человека – основных компонентов его картины мира.
Данное триединство они рассматривали как своеобразный ценностный стержень личности, систему координат, на основе и с помощью которой личность оказывается способной различать добро и зло, подлинную и ложную красоту и т. д. Фактически речь идёт о существовании у личности определённой картины мира, в центре которой Бог как абсолютная, высшая ценность, источник всяких ценностей производных. Как подчёркивал Н. О. Лосский, если Бога как первичной всеобъемлющей абсолютной ценности нет, то в мире нет и абсолютных ценностей; абсолютная красота, совершенное нравственное добро, совершенная полнота жизни возможны в мире лишь как «аналоги Божественных совершенств, творимые свободно и соборно множеством лиц»[208]. Также и П. А. Флоренский отмечал, что «если нет абсолютной ценности, то нечего воплощать, и, следовательно, невозможно самое понятие культуры…»[209].
Следует отметить, что в работах русских религиозных мыслителей такое представление закрепляется и терминологически: используются термины «картина мира», «мировоззрение», «мироощущение», «мирочувствие», «жизнепонимание», «миропонимание», «мировосприятие», «миросозерцание» и др. (С. Н. Булгаков, И. А. Ильин и др.). Именно наличие у человека «идеальных содержаний» (В. С. Соловьёв) принципиально отличает его от животных.
Таким образом, с точки зрения религиозных философов, Бог как абсолютная высшая ценность, а также Красота, Добро и Истина выступают фундаментом мировосприятия мировоззрения и мироощущения личности (т. е. её картины мира), образуют её ценностный стержень и тем самым обеспечивают цельность человеческой души. Ориентация на ценности – идеалы формируют непротиворечивую картину мира личности, способствует обретению ценностного стержня и цельности.
Что же происходит в случае распада системы ценностей – идеалов, распада триединства? Как отмечает В. С. Соловьёв, «в эпоху духовного брожения» люди «теряются в умственном хаосе», «восстают и убивают, губят других и сами гибнут бесплодно и бесславно… или погрязают в равнодушном своекорыстии.»[210]. Душа человека Нового времени оказывается нецельной, расколотой, двоящейся в мыслях своих (П. А. Флоренский).
При этом важно различать «вертикаль» и «горизонталь» человеческого духа (термины Вяч. Иванова)[211]. На вертикали человеческого духа – Бог (как средоточие абсолютного Красоты, Добра, Любви и др.). Именно на этой основе формировались светские представления человека о добре и зле, его ценностные ориентации и др. На горизонтали человеческого духа лежат житейская польза, вожделения утилитаризма и гедонизма. Следует отметить в этой связи, что личность современного человека, отказавшегося от Бога или светских ценностей – идеалов, зачастую вообще теряет вертикаль духа, оказывается одномерной (у неё остаётся лишь горизонталь духа).
Развитие культуры в XX веке показало, что несомненной угрозой для современного человечества является утрата цельности духовной жизни и в конечном итоге утрата культуры, т. е. человеческого в человеке. «Возвращение человека к самому себе» (М. Хайдеггер) возможно лишь на пути производства человеком смыслов и ценностей. Однако реальность такова, что современное общество начинает воспроизводить гипокультурную личность, для которой характерна утрата статуса субъекта культуры. Такая личность выступает как субъект цивилизации: человек усваивает только способности к утилитарному действию с артефактами культуры, широкий спектр смыслов и ценностей, связанных с артефактами, ускользает от него. В этой связи несомненно, что именно искусство и религия должны сыграть основополагающую роль в реактуализации культуротворческой деятельности по производству смыслов и ценностей: эти сферы человеческой деятельности аксиологичны по своей сути, они буквально требуют от личности производства смыслов и ценностей и иначе, вне такого производства, существовать не могут.
Обращаясь к данной проблематике с позиций современного научного знания, следует подчеркнуть, что в концепциях религиозных философов нашла отображение реальная проблема: человек и его внутренняя духовная реальность оказались значительно сложнее, чем это трактовалось с позиций жестокого рационализма. В настоящее время подтверждается представление о существовании у человека потребности в объекте поклонения и ценностных ориентациях (Э. Фромм). Именно поэтому в результате упадка традиционных религий возникает «религиозный вакуум», который ведёт к возврату примитивных форм религии (суеверия, оккультизм, астрология и т. д.), либо к появлению «заменителей религии» (культ секса, идеологические мифы и др.). Всё это актуализирует проблему формирования картины мира современной личности и её ценностного стержня.
На наш взгляд, учение представителей русской религиозной философии о триединстве Красоты, Добра и Истины не является исключительно данью традиционным представлениям, берущим своё начало в синкретическом сознании. На самом деле, и на уровне индивида, и на уровне общества существует потребность в синтезе различных сторон духовной жизни. Иначе на место культуры в течение короткого времени может прийти новое варварство. Как справедливо утверждал С. Л. Франк, «факты неопровержимо свидетельствуют, что очень много европейцев, казалось, проникнутых христианско-гуманитарной культурой, при известных условиях легко превратить в течение весьма короткого времени в варваров и извергов»[212].
Эта потребность в синтезе остро ощущалась представителями русской религиозной философии, что в значительной степени связано с особенностями развития аксиологической мысли именно в России. В работе «Русское мировоззрение» Франк отмечает, что «русскому духу чужды и неизвестны дифференцированность и обособленность отдельных сфер и ценностей западной жизни – и не по причине его примитивности (как это часто полагают образованные на западный манер русские), а именно из-за того, что это противоречит его внутренней сути»[213]. В действительности «русскому духу присуще стремление к целостности, к всеохватывающей и конкретной тотальности, к последней и высшей ценности и основе»[214]. Именно поэтому картина мира русского человека не приемлет «духовного атомизма» (П. А. Флоренский), «духовной нецельности» (И. А. Ильин) и т. п. Триединство Красоты, Добра и Истины оказывается важнейшим элементом ценностного мировосприятия, мировоззрения и мироощущения русского человека, отвечая его глубоким внутренним потребностям.
Представляется важным не ограничивать роль идеалов рамками духовного мира человека. В равной мере идеалы оказываются значимы и для самореализации личности в практической деятельности, выступая ее регуляторами[215]. Эта особая роль идеалов нашла свое отображение у религиозных мыслителей в концепции «спасения мира красотой». Остановимся на этом подробнее.
Подчеркнем, что в центре концепций русских религиозных мыслителей оказывается идеал красоты. Духовная красота человека, по их мысли, должна спасти мир. Известное афористическое высказывание Ф. М. Достоевского, вложенное в уста князя Мышкина («Идиот»): «Красота спасёт мир», – стало краеугольным элементом и путеводной нитью концепций теургии русских религиозных философов, а также – более широко – их философского миросозерцания.
Действительно, например, в учении В. С. Соловьева о всеединстве роль и значение красоты оказываются непреходящими: «Если в нравственной области (для воли) всеединство есть абсолютное благо, если в области познавательной (для ума) оно есть абсолютная истина, то осуществление всеединства во внешней действительности, его реализация или воплощение в области чувствуемого, материального бытия есть абсолютная красота. Так как реализация всеединства еще не дана в нашей действительности, в мире человеческом и природном, а только совершается здесь, и притом совершается посредством нас самих, то она является задачей для человечества и исполнение ее есть искусство. Общие основания и правила этого великого и таинственного искусства, вводящего все существующее в форму красоты, составят третий, и последний, вопрос нашего исследования»[216]. Как и для Соловьева, красота оказывается целью мирового процесса для Н. А. Бердяева: «Космическая красота – цель мирового процесса, это иное, высшее бытие, бытие творимое». Только в процессе человеческого творчества, с точки зрения Бердяева, «через красоту происходит прорыв к миру преображенному, к миру иному, чем наш»[217]. И для С. Н. Булгакова «вселенская Красота» выступает как цель мирового развития: «…эпоха искусства естественно приближается к концу, когда в мир грядет сама Красота»[218].
